fantlab ru

Геннадий Прашкевич «Великий Краббен»

Рейтинг
Средняя оценка:
7.12
Оценок:
121
Моя оценка:
-

подробнее

Великий Краббен

Повесть, год; цикл «Великий Краббен»

Жанрово-тематический классификатор:
Всего проголосовало: 27
Аннотация:

Остров Итуруп. Научная экспедиция, состоящая из «мэнээса»- геолога и наемного работника с бурным и не слишком трезвым прошлым. Могли ли они ожидать, что в их жизнь вплывет из глубин океана огромный морской змей, настроенный отнюдь не дружелюбно?..

С этим произведением связаны термины:
Примечание:

Также: Отрывок из фантастической повести // Молодость Сибири (Новосибирск), 1983, 21 апреля;

- также: сокращенный вариант повести под названием «Приключение века»: Фантаст. повесть /ж. ПРОСТОР (Алма-Ата), 1988, №11/Примеч. ред. — с. 176-207.



В произведение входит:


6.40 (30)
-
1 отз.

Обозначения:   циклы (сворачиваемые)   циклы, сборники, антологии   романы   повести
рассказы   графические произведения   + примыкающие, не основные части


Входит в:

— антологию «Великий Краббен», 1983 г.

— антологию «Гея», 1990 г.

— сборник «Записки промышленного шпиона», 1992 г.

— сборник «Шкатулка рыцаря», 1996 г.

— сборник «Великий Краббен», 2002 г.

— сборник «Великий Краббен», 2015 г.


Лингвистический анализ текста:


Приблизительно страниц: 58

Активный словарный запас: чуть выше среднего (2989 уникальных слов на 10000 слов текста)

Средняя длина предложения: 57 знаков — на редкость ниже среднего (81)!

Доля диалогов в тексте: 18%, что гораздо ниже среднего (37%)

подробные результаты анализа >>



Издания: ВСЕ (8)
/языки:
русский (8)
/тип:
книги (8)

Великий Краббен
1983 г.
Гея
1990 г.
Записки промышленного шпиона. Собрание сочинений. Том 1
1992 г.
Шкатулка рыцаря
1996 г.
Великий Краббен
2002 г.
Костры миров
2012 г.
Великий Краббен
2015 г.
Я был отцом Хама
2021 г.




 


Отзывы читателей

Рейтинг отзыва


– [  10  ] +

Ссылка на сообщение ,

В принципе, обычная для 80-ых повесть о «столкновении с чудом». Сколько ж их было... Сложно перечислить сколько в то время написали про одного только снежного человека! Ну надоело про трудовые будни, долг перед совестью и перевыполнение плана! Писателей можно понять.

Это ж так приятно — оторваться от обрыдлого отчёта или очерка для многотиражки и окунуться в прелесть колонки фактов, выуженной откуда-нибудь из «На суше и на море». Тут тебе и гигантский спрут, и лох-несское чудо, и бельгийские треугольники, и алмасты. Голова кружится и руки дрожат. Какая там пятилетка за четыре года, какие проблемы низких удоев в колхозе, какая геоморфология Курил...

Хотелось-то хорошего: прикосновения к тайне, рывка, простора мысли. А если ещё попутно описать свои приключения, да чуток подколоть официальщину, потыкав в неё изнанкой «развитого социализма», да чуть нажать на политику в стиле «Мы-то всё понимаем!».

Вот автор и порезвился: описал, подколол, потыкал, где надо, нажал и даже, схватив за хвост, покрутил над головой чудо.

Соответствующие органы старания оценили и тоже не дали промаха. Ответная шутка получилась такая, что даже сейчас пробирает: первый тираж был изъят и уничтожен. Что можно считать определённым успехом автора.

А можно и не считать. После того, как «духота» застоя (да, та самая, что всё висела над Итурупом в повести) сменилась ветрами перестройки, а потом и ураганом развала, интерес Прашкевича к сюжету резко пропал и вернулся только с относительным затишьем 2000-ых. Я удивляюсь как это автор в то время упустил возможность рассказать какая сейчас погода над Дальним Востоком, как цветёт бамбук (урожайно ли?), как поживают Серп Иванович Сказкин и сам герой повести — не душно ли им? И не сдуло ли первую кепку острова свежим сквозняком безнадёжности? Давно ли к ним последний раз прилетал волшебник на Ми-8, чтобы убедиться, что живы и вытащить из пасти разбушевавшегося морского змея победившего капитализма? Видимо, автору некогда было — приходилось изо всех сил держаться за что-нибудь. Чтобы не унесло в те края, куда даже горбатый Агафон телят не гонял.

Вот я спустя много лет сижу над раскрытой повестью и опять-таки дивлюсь — чего тогда так не хватало мэнээсам страны, отчего им было так душно? Еды поди не хватало? Бесплатного снабжения? Зарплаты? Джинсов? Авиабилетов по бросовой цене не только в любой город, но и любое село? Джазовой музыки? Свободы писать пасквили?

Теперь-то оно у вас есть, ребята? Ну, то, за что вы боролись в своих книжках? Может быть и есть. Может быть, даже слишком много вокруг стало фантастических морских змеев и свободы. А вот мне уже никогда вот так запросто не слетать по научным делам на Итуруп — нет возможности, не держит воздух свободы. И к чёрту не нужен морской змей.

Я вам просто завидую. И даже не знаю: благодарить или ругать за тот небольшой вклад в сегодняшнюю реальность, сделанный много лет назад.

Оценка: 6
– [  9  ] +

Ссылка на сообщение ,

Ознакомился с невинно осужденной повестью Г.М.Прашкевича «Великий Краббен». Отвратительная, мерзкая книжонка. Говорить о таком ничего не хочется. Можно только палкой потыкать, если сильно интересно. А вот, комментарии отличные. Lartis даже предполагает, что другого мнения никто не выскажет. Плохо перекладывать свой негатив на плечи незнакомого человека. И я держался. Честно. Неделю. Но сам по себе я человек отвратительный. И хам внутри бунтует. Я напишу! Хотели образцовый отзыв? Тогда пусть никто не обижается. Могу только худший из худших. Лишь бы в это дело не вмешалась политика.

Я хотел узнать, за что же такое повесть запретили. У меня была цель. Без неё я бы вряд ли такое не бросил. Автор подозрительно реалистично графоманит. В других вариантах над текстом вдумчиво работали, чтобы исправить. Если нет, значит он себя считает самым умным. Настолько умным, что все остальные должны быть дураками, сознание которых он считывает всепроникающими космическими лучами вселенского бытия. Если же да, то одно другому не мешает. Бдительности советских граждан можно только позавидовать. К сожалению, современные ценители прекрасного восхваляют что угодно. «Главная кепка...» — смело. «Кто сказал, что Серп не молод.» — остроумно и смело! Что с Вами? Если подобные высказывания вызывают у Вас псевдопатриотическую радость, боюсь, Вы уже стали пародией на Сказкина. Я, например, вижу гораздо больше. И это гораздо любопытнее. Справа: Тихий океан, называемый Великим. Слева: заросли рыжего бамбука с притаившимся за ним ужасом. Посередине: растерзанная тощая корова с выжженной звездой во лбу. Серп Иванович отхватил свой кусок и убежал. Присматривайтесь, присматривайтесь. Если уж Вам так интересна смелость писателя.

Стоит взглянуть и на самого Серпа Сказкина. Увидите живой характер, живую речь, народный юмор. Часто таких встречаете? Главный герой — обыкновенный алкаш. Советская цензура такого не пропустит! Герой должен быть образцом! Жизненность из литературы надо вычеркнуть! А о какой жизни идет речь? Замечу, не о судьбе. Богодул, бродяга, брошенный на далеких островах. Украл, выпил... Романтика. В этом, действительно, что-то можно найти. Я бы и сам пожил романтическим отшельником. Но в моей жизни почему-то вещи первой, и второй тоже, необходимости не материализуются из воздуха. За мной не прилетают вертолеты. И я даже знаю почему доятся коровы. Сказкин живет, как в сказке. Беспокоит его то, что не стать ему миллионером. Хотя денег — куры не клюют. В прямом смысле, под ногами валяются. Тонкая сатира на мелкобуржуазное мышление? Или намек на невозможность заработать? Когда нормальный человек видит двусмысленность, ему это не нравится. Ему нужна конкретика. У него дела, ему завтра на работу. А для советской творческой интеллигенции скрывать смысл — высшее достижение. Вот и изображают жизнь людей: как видят, чем дышат. Как сделать из Сказкина нормального героя? Окунуть в обыденность. Не перепутайте: не в трудовые будни. Это важно! Жил Серп Иванович, имел уважение. И тут, всё рухнуло. А, ведь, не хуже других. Просто озлобление людское, зависть человеческая нам всегда мешают. Ушла жена к участковому — и имеет право Серп Иванович выразить свое недовольство, имеет право на понимание и справедливость. А что Мы про него знаем? То, что крайних нашли, видно. А жизнь Серпа Ивановича, тем не менее, пошла по наклонной, когда милиционер Глушков(!) написал «куда надо» и закрыли визу. Лишили человека мечты детства: кататься по заграницам, бить морды грекам, встречать индусок, японок... Составить душещипательную историю — еще не значить выстроить сложный характер. Зато, весело жил Серп. Каждый читатель увидит великолепный юмор произведения. Вот однажды с сейсмологом Веселовым и псом Индусом втихаря съели они чужой окорок. Любит писатель поиграть словами, заинтриговать. И стало Веселову не весело, когда Серп Иванович решил убрать подельника. Над чем смеяться? Над Сказкиным? Или над тем, что у него в руках могла оказаться двустволка? Если над вторым, то это очень специфический юмор. К шутке надо подводить. Но автор не считает, что кульминация важна. Она, наоборот, может помешать интеллектуальному развитию читателя (оказывается, и я могу писать неоднозначно!). Важным оказывается оправдание преступления: мелкого, вынужденного, необходимого. И Сказкин не просит помощи. Он намекает на допустимость правонарушения. Даже, когда ему открыто говорят о отсутствии такового. Честное общение, честные отношения не для Сказкина. Он хочет урвать свой кусок. Естественно, в советском обществе таким не место. И молодой научный сотрудник Тимофей Лужин берет на себя очевидно невероятную задачу перевоспитания Серпа Ивановича Сказкина. Перевоспитывается ли наш богодул? Конечно, нет. Более того, сам Лужин садится в лужу. И попадает под тлетворное влияние. Смотря на Сказкина, он точно так же рассуждает: о себе, о начальстве, о товарищах.

Это только поверхностный разбор, который и Вы легко дополните или опровергните. Но человеческие взаимоотношения — вещь, куда более сложная. Серп Иванович Сказкин — взрослый человек. Он прожил жизнь, сам про себя всё знает и не обязан объяснять кому-то свою правоту. Зачем Сказкину перевоспитываться? Он, к сожалению, никуда от себя уже не денется. Для перевоспитания нужно понимание проблем, а не их констатация. Но перемены почему-то есть. В глазах Лужина Серп Иванович становится лучше. Но лишь потому, что положительных черт в Сказкине молодой геолог, вообще, не видит. И поведение нормального человека считает достижением с поправкой на характер. А тут не плохо бы вспомнить структуру книги. Повесть состоит из тетрадей-дневников Тимофея Лужина. Это не Сказкин рассказывает сказки. Это Лужин выражает свою точку зрения. Он снисходит до такого сирого и убогого, как Сказкин. Простодушную открытость встреченных местных он притворно понимает и, якобы, не называет посмешищем. Лужин и не пытается что-нибудь разъяснить Сказкину. Естественно, из уважения к возрасту, жизненной закалке и тому, что Серп Иванович обеспечивает его худо-бедный комфорт. По тому, за старания не осуждает — сам таким не занимается. Но сдает с потрохами всех случайных людей и считает подобное нормой для всех вокруг. Что может изменить в этой стране один честный человек? Всех сломают. И советский гражданин высказывает смелое мнение, что японцы на Курилах могут сделать гораздо больше полезного. За Границей умеют слушать каждого без каких-либо требований. В отличие от Родины, где жизнь окраин не видна и никому не нужна. А, ведь, каждый образованный интеллигентный человек должен понимать: если слова с корнем -бог- до сих пор живы в Народе, то это прямое свидетельство, как минимум, мученического терпения.

Разве мог написать такое Геннадий Прашкевич? Человек, утверждающий, что своей счастливой судьбой обязан отзывчивости и участию великих и значимых людей, благодаря которым талантливый парнишка смог выбраться из тех самых «никому не нужных» окраин. А кто же тогда это сделал? Может любители поиска смыслов найдут что-нибудь? Но пока для меня в «Великом Краббене» слишком много слишком сильных слов, слишком сильно похожих на графоманию. А у писателя слишком много слишком конкретных мыслей. Но не будем о плохом. Все-таки, не стоит забывать, что автор считает себя самым умным. И, без сомнения, верил в то, что найдется настоящий понимающий читатель. Читатель, который, погрузившись в глубины глубин и обозрев масштабы масштабов, осознает — место таких мерзавцев, как Лужин на загнивающем Западе. Куда, за одно, — конечно же, несправедливо — вышлют и самого писателя. Есть роман Виктора Гончарова «Долина смерти». Вот, он по-настоящему смешной, благодаря умению Гончарова давать карикатурам связь с действительностью. Есть там древние имперские академики, обращающиеся друг к другу по имени-отчеству: Трилобит Мезозоевич и т.п. Роман издан в 1925 году. И вот, спустя полвека появляется молодой палеонтолог, описавший «трудности быта» на Дальнем Востоке. А потом рассказывающий, что книгу его изъяли, а уничтожение ея было подобно древней мистерии. Ой, как мне хочется материться. Но Администрация обещала меня забанить. Боюсь, не смогу оправдаться даже тем, что это истеричные вопли радости.

Мне скажут:«Если уж взялся — иди до конца.» Возможно. Но я не хочу брать в этом пример с Г.М.Прашкевича. Сначала решил пройтись катком сатиры по старшему поколению «бездельников». Люди не поняли. Через какое-то время получил возможность вновь издать свою повесть. Выкинул пресловутую кепку, переименовал Серпа в Верпа, а корове влепил родимое пятно вместо выжженной звездочки. Получилось, честно говоря, неплохо. С первых страниц чувствуется, как автора успевали отгонять от текста. Союз рухнул и графомания вернулась с новой силой. Оригинал я не читал. Но и обсуждать то, какой дряни там раньше не было — смысла теперь нет. В новом же веке читатель пошел с менее тонкой душевной организацией. Нужно было подновить ругательства и выкинуть за ненадобностью замысловатые издевки и научную спецификацию. Для чего? Чтобы написать цикл историй о алкоголике, встретившем зеленого змия. Теряется уверенность в неподражаемом уме автора. Без игр в конкретику писать не о чем? Других произведений о краббенах я не читал. Но краткие пересказы говорят, что главным свойством этой зверюги является умение гадить, пока никто не видит. И, если десятки лет писатель эту тему продвигал, видимо она для него значима. Но, если уж, в конце концов, вместо Лужина главным героем Прашкевич сделал Прашкевича, может и он захотел увидеть там что-нибудь кроме масс зловонной субстанции. В то, что Прашкевич является свидетелем реальных событий я, извините, не уверую. Вообще, если Вы решили, что я хочу оскорбить автора — то это не так. Чтобы оскорблять Геннадия Прашкевича, нужно иметь недюжинные знания и смелость. Я же, рассуждая о Серпе Сказкине, вспомнил количество и качество упоминаний Прашкевичем в интервью: детства, юности, выпивки, братьев Стругацких — и сам себя испугался.

Кстати, еще ни слова не сказано о самом морском змее. Что поделать? У нас так заведено: о покойниках либо хорошо, либо ничего. Великий Краббен скончался еще до описанных событий. Повесть написана под впечатлением от истории японских рыбаков, выловивших в море неизвестную тушу. И все, что смог сказать Геннадий Мартович: трофеи за случайное убийство этого великолепного животного должны отойти ему. В памяти почему-то всплывают сцены из фильма «Особенности национальной охоты».

Ну, за понимание!

Оценка: 1
– [  7  ] +

Ссылка на сообщение ,

Во время чтения этой повести у меня в голове неотступно прокручивались сюжеты рассказов Р. Брэдбери «Ревун» и И. Ефремова «Олгой-Хорхой», все три произведения объединяет то, что они описывают встречу человека с неведомым, с неизвестными современной науке представителями реликтовой фауны Земли. Однако каждый автор расставляет акценты по-своему, если Брэдбери использует столкновение смотрителей маяка с древним выходцем из океанских глубин в качестве фона, аллегории безграничного одиночества, безответной любви и надрывной грусти, то Ефремов предельно серьезен, его рассказ напоминает научную документалистику, обладает эффектом достоверности. Для Ефремова важно показать, что любое неизвестное науке существо рано или поздно будет сфотографировано, запротоколировано и размещено в спиртовой банке на обозрение народных масс.

Вера в возможности человека, в могущество науки — это Ефремов, жизненная философия, внутренние переживания личности — это Брэдбери. Таким образом эти два рассказа известных писателей находятся на разных полюсах одной проблемы, рассматривая её как с материальной, так и с духовной стороны. Повесть Прашкевича находится где-то посередине, в ней присутствует лиризм и философский настрой Брэдбери, и в тоже время научная пытливость Ефремова, но помимо этого есть и своя особенность — добрый житейский юмор, который добавляет дополнительное очарование сюжету. У Прашкевича получилось рассказать свою историю, главными положительными моментами которой стали замечательные образы героев, живой и насыщенный язык изложения, а также потрясающие по красоте описания девственной природы уединенного острова.

Нашему вниманию предлагаются воспоминания руководителя Пятой Курильской экспедиции Тимофея Ивановича Лужина, младшего научного сотрудника Сахалино-Камчатского НИИ. Экспедиция состоит всего из двух участников, Лужину помогает поистине феерическая персона — Серп Иванович Сказкин, который кем только не поработал на своем веку, но большую часть жизни посвятил морю, он мужественно борется с зелёным змием, не подозревая ещё, что судьба приготовила ему встречу с не менее опасным хищником — змеем морских глубин, Великим Краббеном. Сама фигура Сказкина, манера речи, забавные истории из его бурного прошлого — это полный восторг, редко встретишь на страницах фантастических произведений такой сильный, запоминающийся образ героя, пересыпающего свою речь афоризмами и присказками, лукавого, но в то же время искреннего.

По структуре повесть делится на главы, предваряемые кратким содержанием, по окончанию каждой главы, а вернее сказать тетради, приводится краткая выдержка из лоции Охотского моря — всё это вкупе придает произведению эффект реалистичности, читаешь и действительно веришь, что нечто подобное могло на самом деле произойти. Очень хорошо получилось передать атмосферу уединенного пребывания вдали от цивилизации, помимо главных героев на Итурупе обитает лишь одинокий горбун Агафон, который является для Сказкина постоянным поставщиком гречки и сухофруктов, понятно, что не за так, а в обмен на «лишние» предметы экспедиционного снаряжения. Описания природы рождают в процессе чтения эффект присутствия, ты словно видишь происходящее своими глазами, на мгновение замирая от первозданных красот этого дикого края.

Пожалуй, единственная претензия у меня возникла к тому, что сюжет очень уж предсказуем, достаточно названия и пары-тройки первых страниц, чтобы составить в общих чертах представление о том, как будут развиваться события, тем не менее, даже несмотря на это читать интересно, ведь здесь главное не что, а как. Сколько ещё загадок таится на нашей родной планете — морские чудовища, снежный человек, секреты древних цивилизаций — всё это ещё ждёт своих исследователей, а мы уже приступаем к освоению космоса. Не слишком ли спешим, сумеем ли мы найти общий язык с представителями иного разума, если всё же его обнаружим? Ведь зачастую нам сложно понять даже своих ближних, таких же людей, как и мы, познавая окружающий мир, важно не забывать о необходимости самопознания, только так можно добиться успеха.

Оценка: 9
– [  4  ] +

Ссылка на сообщение ,

Хорошая повесть. Хорошая своим интересным языком, своей интересной манерой, в которой красота и августовская духота слиплись с просторечьем. Хорошая своей душной атмосферой августа, будто размытого зноем, какого-то чудного необычного и пленительного Охотского моря (как захотелось увидеть его в живую!) – усиленной замечательными иллюстрациями (читал в сборнике «Гея»). Хорошая своим особым юмором, переходящим иногда в сарказм. Хорошая Верпом Ивановичем Сказкиным, в конце концов! Уж этого-то товарища мы запомним не меньше самого Краббена! Надо сказать, есть в нём что-то ещё и от булгаковских простонародных героев (вот что-то мне показалось). И интересная история – зачёсанная со всёй этой красотой и обаянием под «рассказ очевидца». Не блещущая крутизной, открытиями и откровениями века, но – рассказ-привлечение-внимания, внимания к такой вещи как Морской змей. Сама эта «рыбина» мне знакома (привет Бернарду Эвельмансу и его «Гигантскому морскому змею») – вот увлекался я такими вещами. И очень приглянулся, кстати, тот экскурс в историю столкновения человека с Морским змеем. Что говорить, «привлечение внимания» сделано с умом! Из минусов (субъективных, конечно же) для меня было обилие слов специфичных (или разговорных для тех мест?) – они все были понятны из общего контекста, но иногда тормозили чтение. Хотя, надо сказать, они тоже делали ту самую яркую и неповторимую атмосферу.

Оценка: 8
– [  11  ] +

Ссылка на сообщение ,

Повесть «Великий Краббен» Геннадия Прашкевича дала название сборнику фантастики «Великий Краббен» (1983), где она была впервые напечатана. Сразу после выхода сборник по доносу одного из недругов Прашкевича затребовали на контрольное рецензирование в Госкомиздат РСФСР, и там рецензентам сразу не понравилось имя главного героя повести – Серпа Ивановича Сказкина, обнаружившего в кальдере острова Итуруп дожившего до наших дней плезиозавра. Впрочем, рецензентам в этой повести много чего не понравилось. Даже невинный каламбур «Кто сказал, что Серп не молод?» был признан надругательством над символикой СССР. В итоге всю книгу объявили вредной, нарушающей идеологические устои. Тридцатитысячный тираж «Великого Краббена», уже поступивший в продажу, приказом Госкомиздата был отозван из книжных магазинов и уничтожен. Позднее Геннадий Прашкевич вспоминал: «Одна женщина, которая при этом присутствовала, рассказала мне, как происходил процесс. Оказывается, есть специальная машина, которая называется «Тайга». Она рубит в лапшу книги, и «лапша» идёт в макулатуру. Но машина не может рубить переплёты. Поэтому перед уничтожением книги завозили в артель слепых, и там вручную сдирали с них обложки. Мистическая картина! Но некоторая часть тиража всё-таки уцелела, — один только магазин «Военная книга» продал за рекордно короткий срок тысячу экземпляров, благодаря чему я до сих пор на встречах с читателями подписываю ту памятную книгу.»

Думаю, что нынешний читатель с трудом поймёт, как повесть Прашкевича могла стать поводом для эдаких катаклизмов вокруг своего первого издания.

Но прочитать её стоит.

P.S.

Тем, кто ставит мне минусы за этот отзыв.

Спасибо!

Напишите свой образцовый отзыв и дайте мне ссылку.

С любовью, Ларионов :smile:

Оценка: 9
– [  4  ] +

Ссылка на сообщение ,

Нормальный приключенческий рассказ типа «Записки очевидца». Напоминает также и некоторые охотничьи рассказы. Написан хорошо, но, по-моему, несколько затянут. Немного устаёшь от описаний, когда никакого действия не происходит. Конечно, реальная жизнь и в самом деле такова — событий не слишком много, а ситуации типа «сидел в пещере, ожидая пока зверь уйдёт» вполне реальны.

В общем повстречали легендарное чудовище, чуть не попали ему на обед, а потом оно уплыло. Ну, и потом кто-то из рыбаков поймал мёртвое чудище, но ничего от этого чудища привезти не смог.

И, как положено в фантастике, никто из учёных ни во что не поверил...

Оценка: 6
– [  8  ] +

Ссылка на сообщение ,

Сюжет добротный, хорошо выстроенный. Но главное — стиль! Замечательно написано, сочно, ярко, с прекрасными диалогами, отлично выписанными характерными (с ударением на второй «а«!) героями, с очень «добротным» юмором.

«Первая кепка острова»... какие-то это наводит ассоциации...

Очень литературная вещь, даже и вне зависимости от фантастики. :appl:

Оценка: 10
– [  4  ] +

Ссылка на сообщение ,

В то время подобными книгами мы избалованы не были. Чудовища не где — то в Лох-Нессе, а у нас, на Камчатке. Герои, опять же, не супермены, а обычные труженики. И встреча с таинственным Крабенном — не рядовое событие в их жизни. Написано с юмором, прочла с удовольствием.

Оценка: 9


Написать отзыв:
Писать отзывы могут только зарегистрированные посетители!Регистрация




⇑ Наверх