Владислав Крапивин «В ночь большого прилива»

Довольно жесткая трилогия и что примечательно — вся жесткость от того, что оба мира (обычный мир ГГ и мир его приключений) трилогии минимально отличаются от обычной жизни со всеми ее сложностями. Все сложности автор не стал расписывать, но стоит вернуться к данной трилогии хотя бы с небольшим жизненным опытом, то сразу видишь те темные моменты повествования, которые автор затронул вскольз, где от того, чтобы не грузить целевую аудиторию далекими от нее вещами, а где и просто умолчав, потому что наверное и сказать нечего.

Первая книга в серии наиболее легкая и поверхностная. Просто о дружбе, взаимовыручке. Бывало так в детстве встретишь иного парня твоего возраста и прям чувствуется как глянулись друг другу. Кто не испытал, тот не испытал.

Вторая книга уже для более взрослой аудитории. Как вам такой вояж на помощь друзьям в соседний мир — не так чтобы победить дракона какого, найти магический артефакт, заслужить любовь (в том числе и плотскую) грудастой и симпотной девчонки, как например у Лукьяненко?? А так, чтобы только шрам на ребрах по итогам вояжа? А если бы Валерка не подставил налокотник под метательный нож, ты бы и вообще не вернулся? Убитый тобой взрослый дядька, которого ты знать не знал и никогда не видел? Нормальное вознаграждение? Много желающих пойти на приключения с таким прикупом?

Третья книга — вообще как бы не для взрослых. То что я вижу... ГГ ведь так и не нашел себя во взрослой жизни. Он живет скучно и чувствует это. Неустроенность в жизни, не особо интересная работа , вялые отношения с девушкой, это все он легко, получается, меняет на друзей детства и возможность снова стать 15-летним? так получается?

Вобщем обычная жизнь с небольшим приключением. Как наверное и должно быть и будет, может быть, у кого-нить, когда-нить... Так что закатайте губу, благородные доны, и давайте любите и страшненьких девчонок тоже, а то «эльфиек вечно на всех не хватает»(с) (Лукьяненко).

Вы как хотите, а Владиславу Петровичу ниже 10 ставить никак нельзя. Спасибо Вам, Командор.

Как хорошо, что в поезд я взял именно книгу с данной трилогией! Совершенно не прогадал!

Крапивин абсолютно волшебен и своей магически звенящей атмосферой мне всегда напоминает «Темную Башню» Стивена Кинга. Так здорово было ехать мимо аккуратных городишек Белоруссии с их красными крышами и чистыми улочками, мимо полей и осенних деревьев, запутавшихся в тумане и легкой измороси… Всё это пробирает и создает совершенный ритм между реальностью нашей и нереальностью Крапивина.

Трилогия «В ночь большого прилива» состоит из рассказа «Далекие горнисты» и двух повестей — «В ночь большого прилива» и «Вечный жемчуг». Сразу скажу, что мне рассказ понравился больше повестей и оценки шли по ниспадающей — 10, 9, 8, что не помешало мне поставить твердую 9 за всю трилогию. Повторюсь, мне Крапивин больше нравится в короткой прозе, она насыщеннее, пружинистее и не так одинакова по настроению в течении времени.

• Рассказ «Далекие горнисты» моя жена вообще назвала настоящей «Жизнью мальчишки», припоминая одноименное шикарное произведение Роберта Маккаммона. В данном небольшом произведении нам рассказывают, как взрослому человеку снится детство, городок, где он встречает двух мальчуганов, попавших сюда через 500 лет. Чтобы вернуть их обратно, им должен помочь главный герой — в старинном доме в полночь передвинув стрелку на 500 лет назад и сразившись с Железным Змеем.

Крапивин маг. В каждом его предложении, в каждом слове такое тепло, такая ламповость, что озаряешься изнутри этой словесной красотой. Ощущение творящейся магии и скорейшего чуда, эфемерного и парящего где-то тут, рядом, вот-вот осязаемого. И всё это будто в солнечной дымке.

Небольшой чарующий рассказ, как гг-мальчик встретил двух мальчиков не из своего времени и явно не из этого мира. Странная одежда, рассказы про осаду, битву в крепости… Очаровательно реализован принцип машины времени — на больших часах надо крутить стрелки обратно.

Произведение пронизано не только волшебным маревом, но и стандартным для Крапивина набором из добрых и дружеских качеств, с желанием помочь, не оставаться безучастным, найти настоящего товарища и погрустить от скорой разлуки. Присутствует тут своего рода чисто мальчишеская приключенческая романтика без толики желчи, червоточинки и злобы.

И в конце не сказать, взаправду ли это всё происходило или же оно было сном!

• «В ночь большого прилива»

Произведение написано спустя несколько лет после рассказа «Далекие горнисты» и служит продолжением. Главный герой повзрослел, однако он снова встречает тех двух мальчишек из первой части условного цикла и вновь отправляется с ними в путешествие, теперь уже в их мир.

Крапивин силен в языковой магии. Переходы из одного мира в другой незаметны, сказочны и эфемерны, хрупкие, как сон.

Удивительно, но при разности возрастной аудитории творения Крапивина мне напоминают «Темную Башню» Стивена Кинга, где мы видели точно такие же стертые границы между реальностями, между тварно дозволенным. Здорово, что у нас есть такой писатель, свой, который подарил мне похожие ассоциации.

Примечательно, что как только главный герой (Сергей) встречает Валерку (одного из двух мальчиков, постарше), тот говорит: только ты можешь помочь. На что Сергей тотчас откликается: я готов. Не спрашивая, как и чем именно он может помочь. Это показательно.

Влекомый жаждой помощи, Сергей не думая отправляется в новый мир, снова став 12-летним мальчишкой — процесс перехода в новый мир и возвращения к себе-подростку стало особым удовольствем, ибо так мягко продемонстрировать смену возраста, личности и реальностей могут немногие. У Крапивина вышло блестяще!

В городе после произошедшей 500 лет назад, из которой Валерку с братиком выкинуло в мир Сергея, смута, там между собой враждуют две фракции: факельщики и барабанщики. Попутно на ребят нападают гвардейцы Канцлера — великого правителя, заправляющего в том числе и этим городом. В одной из стычек братика Валерки ранят, ребята относят его мастеру, а тот предсказывает, что братик не доживет и до полуночи. Ибо так предначертано великими книгами.

Собственно, ими же и руководствуется Канцлер, который допускает смуты, резню и неразбериху в городе, так похожем на атмосферу братьев Стругацких.

Не желая принимать смерть своего товарища, главный герой идет сразиться с Канцлером, чтобы нарушить известный ход вещей и изменить его.

Думаю, тут ловко фигурирует аллюзия на то, что нельзя смиряться с судьбой и сражаться надо всегда, а пассивность и фатализм делают тебя безвольным и слабым, в то время как по-настоящему детские пыл и полнейшее отрицание зла способны сразить любого и действительно подмять под себя мир.

Ну что могу сказать — очередное нравоучительное доброе произведение Владислава Крапивина. Конечно, рассказы мне у него чуть больше нравятся, а такой «размазанный» стиль долго читать несколько утомительно. Думается, что он не шибко подходит форме крупнее 30-40 страниц, но тем не менее я получил удовольствие — автор не обделит ни экшеном, ни причудливым городом с арками-лесенками, ни приятными в целом декорациями и поучительными диалогами. И по-прежнему та самая волшебная атмосфера, кою я не встречал ранее ни у кого.

• «Вечный жемчуг»

Странно и обидно, но для меня сей небольшой цикл в плане восторгов и впечатлений шел по ниспадающей, причем, градация в рамках оценок не так уж и страшна.

Повторюсь, но более лаконичный Крапивин мне нравится больше — он богаче, ярче и образнее. Здесь же да, у нас есть путешествие, есть завершающая часть триптиха о неумолимом времени и заканчивающемся детстве, об утратах и неизбежном. Главный герой — Сергей — уже взрослый, вот-вот у него будет ребенок, но, тем не менее, он сам в душе мальчуган, жаждущий приключений и чистой незамутненной дружбы. Повесть нас не щадит и скорым (очередным) расставанием, и самопожертвованием, и упорными приключениями, и волшебным миром. В плане эмоций и психологии всё светло и отлично, идеально честно, так сказать.

Пожалуй, меня немного смутила сказочная эфемерная художественная составляющая, когда героям всё удаётся как-то... Ну, будто из ничего. Просто ПОТОМУ ЧТО. Да, присутствуют в некоторых местах объяснения, но зачастую это просто потоковое приключение с развитием частных деталей из ничего, потому что где-то надо вставить красоту, где-то символичность, аллюзию. Но надо делать скидку, что это для более юной аудитории, посему требования стоит подумерить. Уверен, юным пытливым умам это зайдет, что называется!

Однако уж как есть. Первое произведение — рассказ — был абсолютно незабываемым! Он-то и подарил огромный кредит доверия очередному сказочному циклу Владислава Крапивина.

Замечательный цикл, который стал одной из основ для «Великого Кристалла». Несмотря на то, что писался он с большим перерывом (7 лет разделяют первую и вторую части), Крапивину удалось подхватить то настроение, которым пронизан первый рассказ, пусть и не вполне точно, но в достаточной степени.

Многие идеи, которые зародились в этом цикле Владислав Петрович в дальнейшем использовал в своём «Великом Кристалле». Здесь мы слышим из первых уст историю «трубача Юхана», который спас свой город от врагов и узнаём его настоящее имя. Здесь же Крапивин впервые рассказывает о том, как можно зажечь рукотворную звезду.

И, разумеется, все три повести — гимн настоящей дружбе, которая крепче всего бывает в детстве. И в финале даётся совершенно трогательный и прекрасный символ этой дружбы:

Чудесная лиричная сказка с традиционными «крапивинскими мальчиками». Сейчас, когда пошёл третий десяток новому тысячелетию, очень не хватает таких вот светлых, добрых произведений. Это настоящее убежище от всепоглащающей, лишённой морали и отечества пользы, которая торжествует в XXI веке.

У многих людей, имеющих определенные духовные запросы, есть тяга к иной реальности, стоящей за гранью нашего мира, с его превалирующими сугубо материальными ценностями. Это видится во снах, в случайных грезах и фантазиях. Иногда кажется, что достаточно сделать только один шаг и ты попадешь туда. Особенно сильно это проявляется в детстве, когда сознание незамутнено «прелестями» мира потребления материальных благ. Тому кто это чувствовал, будут особенно понятны и близки три повести этого цикла. Я уверен, что Владислав Петрович сам непосредственно переживал такие эмоциональные состояния, иначе ему не удалось бы так тонко затронуть душевные струны читателей, ценящих и понимающих его творчество.

В данном цикле показан классический крапивинский мир с непоколебимым стремлением героев к справедливости, добру, взаимовыручке. Все три повести в своей совокупности едины, но тем не менее в каждой есть своя «изюминка». «Далекие горнисты» похожа на добрую сказку, какую родители рассказывают детям на ночь. « В ночь большого прилива»-это призыв к борьбе со злом и непримиримость к рабской предначертанности. « Вечный жемчуг» пронизан ностальгией к ушедшему детству, с призывом хранить в своей душе чистоту и искренность ребячьей души. Крапивинские художественные образы великолепны: зов далеких горнистов, разрыв цепи предначертанных событий, звездный лабиринт, веревочка связывающая миры-все это создает неповторимую романтическую атмосферу, с легким оттенком грусти по безвозвратно ушедшему детству. Здесь показан один из самых наглядных примеров устоявшегося термина «крапивинские мальчики». Собственно этот термин не надо пояснять, достаточно просто прочитать цикл и все будет понятно самой нашей глубинной сущность, той искоркой, горящей в человеке со времени его детства.

И за всем этим стоит тайна нашего мироздания, представленного талантом Крапивина в виде Великого Кристалла с соприкасающимися и взаимопроникающими гранями. Вход в этот чудесный мир-детская незапятнанная душа, взращенная на благородных идеалах. Счастлив тот взрослый, который сумел сберечь в себе эту драгоценную хрупкую частичку.Наверное к этому призывает в этом цикле Владислав Петрович Крапивин, сумевший сам сохранить в себе этот истинный вечный жемчуг и оставивший нам в своих книгах этот призыв.

Боже Правый, какая встреча. Какие книжки уходят из поля зрения, даже не передать.

Самое сильное эмоциональное потрясение детства. Вообще — два самых сильных, самых ярких, незабываемых образа: барабанщики Прилива и ветерки Голубятни. Всё детство и отрочество — навсегда и бесповоротно — окрашено в «крапивинские тона». Лютая ностальгия.

Лет десять тому — перечитал, и Прилив и Голубятню. Наверное... 10 лет — это вполне достаточно, чтобы перечитать ещё раз.

Книжки Крапивина, уважаемый потенциальный читатель, они — не только «для детей», они... — вне возраста. Ежели ты ещё не окунулся в этот совершенно а-бал-ден-ный, непередаваемо родной и близкий Мир — тебя ждёт шикарное удовольствие. Не сомневайся

В этой книге, как, наверное, ни в каких других, написанных Владиславом Петровичем и прочтённых мною, чувствуются, как он скучает по собственному ушедшему детству. И вот какая странная штука, читая, я испытывал грусть уже даже не от того, что и моё мальчишество безвозвратно ушло, а ещё и от того, что мне с каждым годом всё реже сняться сны, где я двенадцатилетний пацан, с содранными коленками, с проволокой вместо шнурков и с причёской знавшей расчёску только по праздникам. Три незамысловатые истории, которые связаны друг с другом неотрывно, ценны для меня не простеньким сюжетом, который вполне самодостаточен и очень даже со смыслом, а безупречно переданной атмосферой сказочного сна. Сна, в котором перемешалась не только нежелание отпускать детство, но и грёзы о фантастических мирах, где ты ни когда не повзрослеешь, где всё зависит от тебя, твоей храбрости, честности и где у тебя есть настоящие друзья. Уж не знаю, как у Крапивина это получилось, но ощущение нереальности, которая возможна только в сновидениях, переданы очень точно. Читая, не проходит ощущение чего-то зыбкого, еле уловимого, кажется, стоит задержаться на секунду на какой-то строчке и волшебный туман развеется. При том при всём, все эти три сна имеют разные настроения и оттенки. Первый получился светлым, солнечным с жёлтыми кляксами одуванчиков на зелёном ковре. Второй: ясно-звёздный и тревожный одновременно. И последний сон: с прощальными красками осени уходящего детства и неимоверной тоской по настоящей мальчишеской дружбе.

Удивительно и то, как Автору удаётся заглянуть именно в мою душу. Скажите вот откуда, например, он может знать, что и у меня когда-то была та самая улица, в конце которой, мне казалось, должны быть, море и другой мир? И если бы это было единственное совпадение, ведь их, от повести к повести, просто немерено.

Подводя итог, добавлю, что цикл «В ночь большого прилива» лично для меня не книга о детстве, а скорее о глубокой и светлой тоске по нему. С возрастом, мы год от года всё меньше ценим ранние годы, а эти три истории как будто специально созданы для того, что бы снова и снова возвращаться в то пограничное состояние, когда мы уже не дети, но всё ещё верим в добрые сказки.

Попалась она мне довольно поздно — было уже к 30. И все же как она прекрасна. Как глоток детства во взрослой обыденности — свежий ветер бескрайнего простора в жаркой душной комнате. Читали вместе с детьми, надеюсь, внуки то же будут читать, и надеюсь, вместе со мной.

Подарили мне эту книгу классе в 6-м, в детской библиотеке за то, что в течение года я прочитал больше всех книг.

Да, и такое было в СССР. Трилогия оказалась чудом чудным. «Далёкие горнисты» ранее попадались в библиотеке, но я их не читал — название не давало фантазии полёта. Хватало и радиопередачи «Пионерская зорька». Но здесь, в сборнике, я залпом прочитал все повести.

О-го-го, как же мне понравилась история

У Владислава Крапивина самое то, когда в одной книге бои на шпагах, парусные корабли в море, фантастика-фэнтези.

И конечно, мальчишки 12 лет. (Как я тогда.)

Здесь всё это есть.

Три совершенно разные части, общим для которых помимо главных героев и их мальчишеской дружбы является только то, что авторство их никогда не спутаешь, рука Крапивина узнается с первых фраз. А так — даже оценить все три части вместе рука как-то не поднимается.

Первая часть (Далекие горнисты) — вещь более детская, просто сказка в стиле Крапивина о ребячьей дружбе, умении преодолеть себя, смелости и верности. Вызывает стойкие ассоциации как с «Ковром-самолетом», так и с «Детьми синего фламинго» — тот же настрой, те же мысли...

А вот вторая часть (В ночь большого прилива) взрослому читателю должна понравиться гораздо больше. В ней кроме уже привычного для автора антуража: незнакомый город с высокими башнями со шпилями, шпаги и, конечно же, барабанщики, есть и любопытнейшая тема — исполнение предначертанного и возможность нарушить это предначертание. И как же здорово, по-крапивенски, это реализовано в тексте. Вещь для раннего Крапивина получилась непривычно жесткой и, наверное, даже больше должна понравиться взрослым, чем подросткам.

Третья же часть (Вечный жемчуг) — просто очень доброе повествование о настоящей ребячьей дружбе, тоже вполне крапивенское.

Странная история случилась у меня с этой книгой. Давным-давно, когда мне было лет 11, я читал эту повесть и она мне очень понравилась. Увы, я не запомнил тогда ни автора, ни названия книги (она была из библиотеки), и только сейчас, когда у меня наконец дошли руки до томика Крапивина, узнал так полюбившуюся мне в детстве книгу. Было очень интересно попытаться вспомнить свои тогдашние ощущения и сравнить их с нынешними. Да, конечно, книга Крапивина рассчитана на детскую аудиторию. Да, приключения, которые кружили мне голову двадцать пять лет назад: поединок с Канцлером, вылазка на старый маяк, загадочный лабиринт, — уже не так впечатляют. Да, многое кажется в книге довольно наивным. Но все-таки она очень хороша. И самое главное из того, что есть в книге — ощущение чуда, которое рядом с тобой, прекрасно чувствуется до сих пор.

Очень хороши в книге образы мальчишек, сорванцов из давно ушедшего поколения, когда дети играли во дворах, а не сидели, уткнувшись в телевизоры и компьютеры. Впрочем, сейчас мне, наверное, ближе образ Сергея, взрослого среди ребят.

Не могу не восхититься мастерством автора в описании мест действия. Старая башня, заброшенный маяк, пляж, заброшенный аэродром получились такими яркими, что невозможно не поверить в их существование.

И, конечно, не могу не согласиться с главным выводом автора. Если и есть что-то, что сильнее времени и пространства, что может удержать расходящиеся миры, так это настоящая дружба.

Впервые читала в сборнике т.н. «Первых частей» — первая часть «Мальчика со шпагой», первая часть «Приключений Джонни Воробьева», первая часть «В ночь большого прилива»... Только первые части, ни намека на возможное продолжение. Была безумно рада, когда узнала о его существовании.

Первая не зацепила, кстати. Из трилогии больше всего понравилась вторая, из-за центральной мысли, заложенной в нее — человек в состоянии переломить судьбу. Буквально слово в слово запомнился разговор на тему «Была стена», описание ранения Братика. Вторая часть — самая реалистичная, самая пронзительная.

Первая слишком фантасмагорична, слишком легко дается победа над змеем. Третья... третья — это конец. «Сон угасал, как гаснет киноэкран». Сходит на нет напряженность, причем не в самом конце, а где-то к середине.

Обожаю эту книгу, одна из моих любимых . Перечитываю её время от времени. Крылатые нежити на Маяке — бррр! Даже приснились как-то раз в детстве.

Возвращение взрослого в детство. Возвращение в мечтах и воспоминаниях, окрашенных той теплотой, с какой мы почти всегда вспоминаем себя давних, и той романтикой, которую в детях встретишь редко. Не думаю, что это детская книжка: слишком мало приключений, слишком они незатейливы. А взрослого она захватывает надолго, к ней хочется возвращаться.

:rev: Повести «В ночь большого прилива» не повезло — ее мало читают, о ней мало говорят. Хотя один из сильнейщих образов Владислава Крапивина именно в ней — веревочка, веревочка связавшая две планеты. Белый капроновый шнурок с хитрыми узелками. С одной стороны она привязана к железному шиповнику с могучими корнями до центра Земли, с другой к якорю — якорь символ надежности по Крапивину. Якорю, намертво вросшему в планету. Планеты не разойдуться, грани Великого Кристала тверды и незыблемы, как дружба двух мальчишек.

С этой повестью я позакомилась очень давно — лет 7 назад. С самого начала она мне полюбилась. Немного грустная, немного печальная, но теплая и добрая, с хорошим концом. Всегда хотела того, чтобы появилось продолжение этого замечательного произведения. Перечитываю я ее с удовольствием и по сей день, как впрочем и многие другие произведения Крапивина, хотя из всех выделяю я все-таки «В ночь большого прилива».