Г. Ф. Лавкрафт, Кеннет Стерлинг «В стенах Эрикса»

Кентон Стэнфилд — обычный авантюрист, подавшийся «за длинным рублем» на венерианские болота. На этой неприветливой для человека планете он по заданию Кристальной компании ищет уникальные минералы, обладающие огромными запасами энергии. Как и всем прочим авантюристам, ему глубоко плевать, что у местных аборигенов они являются чем-то вроде икон или талисманов. Но в очередном рутинном выходе на планету его поджидает нечто совсем необычное и от этого не менее опасное... На этот раз писатель взял за основу рассказа не мистический, а фантастический сюжет. Поэтому он покажется вам современным, словно бы написанным в 21-м веке. Идея его выражается одним-единственным предложением: «Безнравственный герой в безвыходной ситуации». То, что Стэнфилд авантюрист, уже многое говорит о его моральных принципах. Уже в первых строках произведения он излагает нам свой план решения венерианской проблемы путем поголовного уничтожения ее жителей. Никаких компромиссов при этом не полагается, т.к. аборигены, по его мнению, — всего лишь безмозглые дикари, не желающие расставаться со своими традициями. Но ситуация складывается так, что герой-авантюрист просто вынужден пересмотреть свои взгляды. Правда, происходит это не сразу и потому слишком поздно, ибо по сложившейся традиции основной персонаж просто обязан умереть — в показательных целях. Иначе никакой морали у рассказа не будет. Чтобы понять поступки «героя», необходимо как-то заглянуть в его черепушку. Поэтому писатель выбирает форму дневника, который якобы ведет Стэнфилд. Хоть всё описанное уже произошло к моменту чтения, нам кажется, что история развивается прямо у нас на глазах, что лишний раз добавляет ей достоверности. Через какое-то время персонажу даже начинаешь сочувствовать, ибо его мораль начинает меняться под давлением обстоятельств в правильном направлении. И аборигены уже не кажутся ему убогими рептилиями — просто какая-то глобальная катастрофа отбросила их на несколько веков в развитии. Герой начинает жалеть, что не пытался их понять и судил о них только по внешнему виду. Собственно, дневник авантюриста дошел до нас исключительно по их доброй воле, ибо аборигены не уничтожили его, когда имели такую возможность. Но, как и положено по канону, нанимающая компания не делает аналогичных выводов, так что конфликт между землянами и венерианами будет только усугубляться. А, значит, будут новые жертвы и новые ошибки. И от этого становится очень грустно...

-----------

РЕЗЮМЕ: история одного старателя-авантюриста, попавшего в буквальном смысле в безвыходную ситуацию на Венере, но успевшего предупредить о ней в своем дневнике. Чем-то она напоминает мне историю потерпевшего кораблекрушение Робинзона Крузо, только без счастливой концовки.

Первый рассказ Лавкрафта для меня, где он вышел «в космос» — на Венеру. И, по мере прочтения, убедился, что читал этот рассказ когда-то давно, в школе, когда фантастика шла запоем, книга за книгой, и в месиве фамилий затерялось имя мастера ужасов, да я тогда и не знал про него. А рассказ запомнился, и сейчас, страница за страницей я думал: «О, а про стеклянный лабиринт я ж читал у кого-то! Вот, значит, у Лавкрафта спёрли!» Оказывается, не спёрли — это тот самый рассказ и есть.

Идея больно хороша — главенствующая роль зрения в ориентировании. Жаль, что Лавкрафт эту идею лишь озвучил, создал для неё необходимые условия — но, отвлекаясь на не особо существенные детали, так и не раскрыл качественно, до конца.

Удивительное дело – единственный (ничего не путаю?) именно фантастический рассказ Лавкрафта… И, чёрт возьми, у него, получилось, по-моему. Умение создать атмосферу и эдакую психологическую глубину (я сейчас даже Стивена Кинга вспомнил, с его умением именно этой психологической глубиной вывозить многие свои триллеры, например, всю книгу описывать, как мать сидит в машине с сыном, и делать это так увлекательно, что не оторваться!) соединилось тут с диковинной красотой далёкой Венеры, с её экзотичностью (колоритно ведь получилось!) и вышло в итоге нечто очень-очень добротное! А ещё удивительное дело, что вспоминая то, первое прочтение сборника, изменилось и восприятие объёма рассказов. Так, например, предыдущий («Затаившийся страх») казался мне едва ли не повестью, а этот довольно небольшим произведением. В реальности же оказалось наоборот. И применительно к «Эриксу» я думаю, всё из-за того, что прочитался он очень быстро, взахлёб… Хотя, казалось бы, большая часть рассказа – долгая попытки выбраться из странного лабиринта. Но даже это автор делает интересным! А ещё все особенности типа таблеток для еды и для дыхания, кожаные костюмы и прочее – добавляли своего неуловимого колорита, такого приятного колорита старой, но при этом яркой и, как это сейчас принято говорить, «ламповой» фантастки. Да ещё интересна его тонкая социальная нить – так вот ненавязчиво но очень жёстко нам припомнили, что для человека проще придти к чужой неизученной расе с огнемётами и «решить всё по-быстрому», а сообщения тех, кто проник хоть чуть-чуть в мировоззрение этих рас и понял, что там таиться многое, посчитать за бред больного сознания… И разве не было так с индейцами, например?

Не знаю, сколько тут Кеннета Стерлинга – о том, что рассказ соавторский я только сейчас узнал из информации ФантЛаба, а до того был полностью уверен, что Лавкрафт писал его один. Всё-таки, мне кажется, что на Лавкрафта сильнее всего повлияли три автора – Эдгар По, лорд Дансени (и элементы подражания им, так или иначе, проглядываются очень часто) и единственный из этого числа современник Кларк Эштон Смит. Как иначе объяснить такое частое упоминание последнего автора в своих работах, да и, вспомните, какое место Лавкрафт отвёл ему в труде «Ужас и сверхъестественное в литературе» (при этом ни слова не сказав, например, про друга и коллегу Роберта Говарда)? И здесь, в этом рассказе, я вижу даже некоторое подражание Кларку Эштону Смиту, попытку создать нечто подобное его марсианскому циклу – и, честно говоря, даже жаль, что Лавкрафт ограничился лишь одним этим опытом…

Отличная задумка для фантастического фильма! Смертельный лабиринт — изобретение интеллектуально менее развитых существ, забредший в поисках поживы самоуверенный исследователь, посчитавший, что вот он то точно не заблудится, и медленно таящая надежда на спасение. Хороший рассказ!

Рассказ очень понравился. Это пока единственная встреченная мной попытка в творчестве Лавкрафта прикоснуться к миру серьезной научной фантастики, попытка немного робкая, так как не совсем уместно в наше время, когда открыты и поняты многие законы физики, составлено представление о других планетах нашей солнечной системы, читать о человеке, который расхаживает по поверхности венеры всего лишь в костюмчике и кислородной маске, но на это с легкостью можно закрыть глаза, ибо если бы планета не была привязана именно к солнечной системе, то претензий не было бы вовсе, это выглядело бы совершенно уместно. Но, опять же, на красочность и интересность сюжета это нисколько не влияет.

Конечно, Лавкрафт пытался приобщиться к научной фантастике и во многих других работах. Он строил множественные научные теории зазеркалья в произведении «Ловушка», во многих произведениях представлял и четко вырисовывал образы инопланетных чуждых человеку рас, к примеру «Цвет из иных миров». Да что там говорить, ведь даже предпосылки развития вселенной мифов Ктулху имеют чисто научно-фантастическую окраску, — это хронологический эпос о древних старцах, которые были хозяевами Земли изначально. Но данное произведение — это действительно редкость, ведь перед нами сеттинг, оторванный от земного, а в условия, чуждые земным, помещен обычный человек, да и сама человеческая цивилизация предстает, как более развитая в периоды далекого будущего.

Что о самом сюжете, то это еще один редкий случай, когда в созданных условиях окружения, развивается настоящая психологическая драма, изюменкой которой служит действительно блестящая идея о лабиринте с невидимыми стенами. Это ключевая особенность рассказа, где данное сооружение представляется, как некая загадка, о происхождении и материале которого мы может строить только всевозможные теории. И на первый план выходит именно взаимодействие главного героя с данным феноменом, его постепенный проигрыш и неумолимое нарастание угрозы. Настроение героя меняется, начиная от оптимистичного и наплевательского отношения к угрозе в целом, герой постепенно устает и выбивается из сил, он превращается в пессимиста, который понимает, что ему никогда не выбраться из этой западни. В чем-то меняется и его мировоззрение: пренебрежение и предвзятость по отношению к местному населению туземцев, чуждых по строению со строением человека, сменяется пониманием и сочувствием.

В конце мы видим злую иронию над человеческой глупостью и предвзятостью. Это жестокая плата одного человека за все зло и разрушения сотворенные его собратьями на этой чужой для них планете.

Этот рассказ можно назвать неким предупреждением или уроком для остальных. На примере данного случая писатель просит сделать выводы о мировоззрении человека, об его отношении и влиянии на окружающую действительность. Для Лавкрафта, как для консерватора и расиста — это, конечно, не свойственно и чуждо, но у всех людей есть возможность меняться и быть мягче. Наверняка, на этот аспект в характере произведения повлиял и другой соавтор — Кеннет Стерлинг. И в этом случае можно провести некую параллель данной работы с работой Сергея Лукьяненко «Тени Снов», где, грубо говоря, в похожей ситуации оказался главный герой, сделавший подобные выводы о поведении человеческой расы и о ценности разума как такового, пусть даже чуждого и иноземного.

Перед нами сильнейший представитель из жанра научной фантастики, с очень продуманным живым миром, населенным уникальной флорой и фауной, соответственно враждебной к герою , совмещенный с настоящей психологической драмой, которая разворачивается, как повествование от лица персонажа, чьей судьбой было оказаться в сложнейшей ситуации, выбраться из которой не представляется возможным. 10 из 10

Получается, что автор стал зачинателем целой серии произведений, посвященных выживанию в лабиринте. Это, то место, где происходит проверка способности человека найти выход из крайне сложной ситуации, которая является не просто проверкой, но и наказанием для представителей человечества, разрушающих первоначальный быт иной планеты. Сюжет увлекателен, текст привлекателен, а в итоге вполне неординарное произведение.

Одно из тех немногих произведений автора, которое достойно выглядит перед читателем и сегодня, спустя почти 80 лет после его создания.

Конечно же, герой в лабиринте — сегодня это уже банальность. Конечно же, суперлабиринт, который не способны создать даже земляне, не говоря уже об аборигенах, на пустом месте, посреди обширнейшего поля жидкой грязи — это по меньшей мере очень странно. Но все это мелочи — всего лишь не очень удачные сопутствующие моменты. А главное — трагедия человека, неожиданно и глупо попавшего в беду, его эмоции и психологическое состояние, выписаны очень и очень неплохо: всему этому веришь (разве что ежедневно вести дневник, находясь в таком положении, дело несколько сомнительное). Да и сам процесс непрекращающихся попыток выбраться из лабиринта выглядит с точки зрения читателя достаточно увлекательным.

Без сомнения, что любой современный любитель фантастики, не задумываясь, назавет несколько произведений, действие в которых так или иначе связано с лабиринтом. Только вот, почти наверняка окажется, что написаны они все уже после лавкрафтовского рассказа. Не первооткрывателем ли темы оказался он в этом случае?

«Выживалка» от Лавкрафта. Многие авторы обращались к теме борьбы человека-одиночки за свою жизнь в экстримальных условиях, но для меня по-прежнему этот рассказ остаётся один из лучших. Прежде всего из-за своих декораций. Прозрачный лабиринт. Ты всё видишь, вот она свобода, а выйти не можешь. В контексте психологических трансформаций ГГ начинаешь понимать, что прозрачность имеет аллегорический смысл.

Оригинальным является смысловой намёк финала: человек видит только то, что впереди, не видя того, что сзади — последствий своих поступков. А, между прочим, зря...

Внезапно планетарная фантастика от Говарда Филлипсовича, причем узнаваем он только в угнетении головушки идеей «боже-я-отсюда-никогда-не-выберусь» и в сопутствующем переходе мыслей от панических к спокойным и местами бредовым, т.е. частичной деградации под влиянием внешних условий.

Лабиринт как идея, конечно, рулит. Он остается неразгадываемым и непредсказуемым. В лабиринте можно спрятать чудищ или превратить коридоры в бесконечные восьмерки, а то и вовсе свести с ума, разместив саму концепцию в чертогах разума. Но дядя Говард говорит: иногда лабиринт – это просто лабиринт, а люди жадные да глупые – так им и надо.

Наверное, для таких авторов внимание нужно обращать только на основную идею произведения, ибо все прочие детали описаны и проработаны кое-как: ну в данном случае, например, потребление питательных таблеток через дырки в масках для дыхания и пр. и пр. Так вот, если абстрагироваться от мелочей (ну с точки зрения авторской), то здесь предлагают идею о прозрачном, да ещё самоперестраивающемся лабиринте. Забавно, хотя в конце концов, трагический исход рассказа не позволяет, наверное, говорить в таких вот выражениях. И это, возможно, всё что можно вынести из текста, ибо красивости в описаниях не могут отвлечь от мелких, но постоянных шероховатостей в деталях.

Не так, чтобы я много читал Лавкрафта, но автор явно не мой, да и воздать должное ему я никак не могу.

Неожиданно приятный своим литературным мастерством рассказ. Сразу видно, как возрос уровень Лавкрафта от первых юношеских поделок до зрелых текстов много поработавшего профессионала. Вообще, как я посмотрю, история Лавкрафта — это история человека, превратившего свою потребность в упорядочивании собственной психики путём написания бредовых фантазий в какую-никакую, но профессию.

Кстати, относительно финального «прозрения» главгероя — не ему ли подражал Лем в финале «Неуловимого»?

Рассказ последовательный, вдумчивый, некоторые детали из самого начала (например, тон и интонация главгероя, его сварливые замечания) становятся очень даже понятны, когда узнаёшь, в каких условиях он это пишет... )) Опять же, интересно, как язык официального отчёта постепенно уступает место другой эмоции.

Достаточно простая идея — прозрачный лабиринт — реализована Лавкрафтом с великолепной психологической достоверностью. Действительно, ведь неосторожно увязнуть в невидимом лабиринте гораздо проще, чем в видимом. Герои рассказа тысячу раз подумали бы, прежде чем заходить в темную, со множеством неизвестно куда ведущих лазов и ходов пещеру, а тут — все вроде бы на виду, все просто. Но это кажущаяся простота — подобно ловушке на мух. Человеку всегда нужно помнить о том, что есть те, для кого он — не более чем муха, которую можно машинально прихлопнуть. Эта генеральная для Лавкрафта идея и находит свое оригинальное воплощение в этом небольшом рассказе.

Реалистичный, доверительный, проникающий рассказ.

Автору удалось позволить читателю почувствовать себя на месте главного героя, удалось не перешагнуть грань фантастичности, за которой она уже не воспринимается как реальность, напротив, у читателя есть возможность в своем воображении пройти как будто бок о бок с героем, как будто видеть всё из-за его плеча.

В лучших традициях лавкрафтовского хоррора пугают не какие-то события, а атмосфера происходящего в целом, страх неопределенности.

Читать его нужно в спокойном состоянии духа, желательно в одиночестве и сумраке.

Очень понравилась задумка, да и вообще рассказ в целом, хоть и написан в нетрадиционном для автора жанре. Довольно ярко описаны переживания героя, так что буквально вживаешься в его образ и испытываешь отчаяние и страх от постоянных неудач. Очень живо и атмосферно.

Ну и мысль о людях, которые встречают такую преграду на ровной местности, не могут ее преодолеть и умирают в нескольких шагах от спасения, мягко говоря, ужасает. Особенно, если представить на их месте себя...

Рассказ неплохой, в основном психологический. Однако идея невидимого лабиринта принадлежит не Лавкрафту, а соавтору этого рассказа — Кеннету Дж. Стерлингу. В то время он ещё учился в школе, поэтому немудрено, что рассказ вышел фантастическим, всё-таки детское воображение... Лавкрафт же большую часть переработал, добавил что-то от себя, и получился такой интересный рассказ.