Нил Гейман «У Конца Миров»

Товарищу Нео вот растолковали, что дежа вю — это сбой в Матрице. Я к теории об окружающей нас симулированной реальности отношусь со скепсисом, ибо не употребляю пилюли подозрительного происхождения. Но в случае с 8 томом «Песочного Человека» вашего покорного слугу внезапно и интересно накрыло.

При чтении книги меня стало обуревать чувство, видимо, близкое к тому, которое испытал герой Киану Ривза, когда тот увидел перемотку виртуальной кошки. Словно я читал ЭТО раньше. Хотя такого точно не было и быть не могло! Я человек дотошный, поэтому потратил пару дней на анализ своих волшебных ощущений и таки докопался до их первопричины.

Просматривая старые заметки о ранее прочитанных произведениях, я обнаружил, что пару лет назад записал типа мысль: мол, Гейман оперирует в «Сэндмене» такой толпой второстепенных персонажей, каждый из которых жаждет поделиться увлекательной историей, что автору стоило бы сделать один из томов в формате «Кентерберийских рассказов». Пусть герои соберутся в какой-нибудь харчевне на перекрестке фэнтезийных измерений и травят байки, не связанные единой сюжетной линией, но раскрывающие тот или иной аспект созданной Нилом метавселенной.

И вот, я держу в руках книгу, в которой второстепенные персонажи собираются в затерянном на перекрестке запредельных дорог трактире «У Конца Миров» и коротают время за рассказами об удивительном, пока за окнами бушует межпространственная непогода, вынуждая путников пересидеть бурю в тихой гавани. Надо же...

С учетом того, что я избегаю спойлеров и не смотрю заранее содержание выпуском «Песочного Человека», еще не изданных в России, вышло забавно. На роковое пророчество не тянет, но угадал метко. Возьму-ка с полки пирожок...

Впрочем, хватит обо мне, любимом, надо пару слов и о самой книге сказать. В отличие от предыдущего толстого тома, представлявшего собой единое произведение романного калибра, этот не дотягивает и до 200 страниц и, как уже вы поняли, состоит из нескольких весьма формально связанных между собой новелл. Однако это не означает, что у него нет магистральной темы. А она та же, что и в 7 книге: «Рассказчик — не автор, он часть рассказа». Оттого повествования героев фрактально ветвятся. Постоянно оказывается, что внутри истории рассказывается другая история, внутри которой рассказывается еще одна. Сами же эти мини-сюжеты довольно простенькие: мужчина попадает в сон города; лукавый фейри выполняет миссию во владениях смертных; необычный юнга переживает приключение в духе Киплинга; президентом США становится инкарнация Иисуса; мастера погребальных обрядов делятся с новичком случаями из практики. В части из них присутствует Сэндмен, в финале же объявляются все Вечные, перекидывая мостик к событиям предыдущей книги.

Что ж, должен признаться, 7 том мне показался гораздо сильнее. И в комментариях можно найти намеки на то, что у Геймана работа над «У Конца Миров» шла со скрипом. Тем не менее, мастерство не пропьешь: просто вместо повествования цельного, глубокого и провоцирующего читателя на многоступенчатую рефлексию, мы получили сборник изящных, очаровательных виньеток, всего лишь дополняющих основную сюжетную линию. И они весьма хороши, чего уж там, — только больше похожи на синопсисы более развернутых историй. Так, у меня возникло стойкое подозрение, что именно из миниатюры о снах городов Нил вырастил сценарий мини-сериала «Задверье» («Никогде») и свой одноименный бестселлер 1996 года.

Что касается изобразительно-художественной стороны дело, то у нас снова стилевой разнобой из-за того, что разные новеллы оформляли разные иллюстраторы. Но в данном случае это выглядит полностью оправданным из-за «кентерберийской» структуры тома. Логично, что каждый рассказчик имеет свою интонацию — тем проще отобразить его индивидуальность с помощью «привязанного» к герою рисунка.