Чайна Мьевиль «Посольский город»
- Жанры/поджанры: Фантастика («Мягкая» (гуманитарная) научная фантастика | Планетарная фантастика )
- Общие характеристики: Социальное | Психологическое | Философское
- Место действия: Вне Земли (Планеты другой звёздной системы )
- Время действия: Далёкое будущее
- Сюжетные ходы: Ксенофантастика | Спасение мира | Становление/взросление героя
- Линейность сюжета: Линейный с экскурсами
- Возраст читателя: Для взрослых
В далеком будущем человечество колонизировало далекую планету Ариэку, на которой обитают загадочные ариэкей, разумные существа, на уникальном языке которых способны говорить лишь несколько “измененных” людей-послов. Колонистка Эвис Бреннер Чхо вернулась в Посольский город (Embassytown) после нескольких лет полетов в космосе. Она не говорит на языке ариэкей, но сама по себе является его частью, живой фигурой речи. Когда из-за политических интриг на Ариэку прибывает новый посол, хрупкое равновесие между людьми и туземцами нарушается. Близится катастрофа, и Эвис не может решить, кому остаться верной: мужу, которого больше не любит, системе, которой уже не доверяет, или месту в языке, на котором не говорит, но который говорит посредством нее.
Посвящение: Для Джесс.
Входит в:
— журнал «Мир фантастики №11, ноябрь 2013. Том 123», 2013 г.
Награды и премии:
лауреат |
Лучшие книги года по версии SF сайта / SF Site's Best Read of the Year, 2011 // НФ/фэнтези книги - Выбор Редакторов. 1-е место | |
лауреат |
Неффи / Neffy Awards, 2011 // Автор НФ | |
лауреат |
Локус / Locus Award, 2012 // Роман НФ | |
лауреат |
Премия Игнотуса / Premio Ignotus, 2014 // Зарубежный роман (Великобритания) | |
лауреат |
Премия SFinks / Nagroda SFinks, 2014 // Зарубежный роман года |
Номинации на премии:
Периодика:
Издания на иностранных языках:
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Rheo-TU, 5 августа 2022 г.
Побывав во многих мирах, пережив множество приключений, иммерлетчица Ависа Беннер Чо возвращается на родную планету. Ариека — форпост на краю известных путей, населенный расой ариекаев, или Хозяев; люди здесь всего лишь гости, построенный ими Посольский город — единственное место, пригодное для жизни на планете. Послы, которых тут выращивают, считаются привилегированным классом, ибо лишь они способны входить в контакт с ариекаями, общающимися на Языке, невероятном, буквально невыразимом для большинства людей…
Возвращение — всегда испытание. Но, оказавшись в Послограде, Ависа сталкивается не только с переживаниями прошлого, но и с неиллюзорной угрозой настоящему: что-то неладное творится с Хозяевами, а значит, рано или поздно это отразится и на жителях города.
Штучная вещь, роман-шедевр. Некоторые рецензенты именуют «Посольский город» ‘лингвистической фантастикой’. Однако Мьевиль не пишет научного трактата и не погружается в терминологию; нет, вместо этого он, как обычно, в излюбленной своей манере конструирует вселенную, соединяя несоединяемое, создавая невероятных существ и конструируя не менее диковинный уклад их жизни. Деревья из плоти, живое оружие… Черт, да в этой истории есть живые фабрики и дома, в которых у стен имеются уши в буквальном смысле! Язык кажется лишь поводом для сооружения Чайной Мьевилем своего очередного сюрреалистического мира.
В то же время, если задуматься, о чем «Посольский город», то видишь, что он в первую очередь о языке, в широком смысле.
Отправной точкой романа является концепт ариекайского Языка — двухголосого и исключающего любые лживые трактовки. Ариекаи не просто не умеют врать, для них не существует понятия лжи в принципе. Язык их обозначает лишь те предметы, с которыми они сталкиваются лично. Соответственно, мыслят ариекаи то, что проговаривают. В какой-то момент выясняется, что одного этого недостаточно — вероятно, всему виной столкновение с новым, более совершенным языком, на котором говорят пришельцы из Посольского города.
Это при том, что человеческий язык Хозяева не воспринимают. Для них наша речь все равно, что шелест листьев. Тем не менее, косвенно ариекаи сталкиваются с ее абсурдно гибкой логикой — через говорящих с ними Послов. Тут все и начинается. На примере отдельно взятой инопланетной расы Мьевиль прослеживает нюансы формирования языка, его развития, упадка. К примеру, фигуры речи у ариекаев, которые способны говорить только о том, что видят — буквальные, воплощенные в предметах или терранцах-людях. (Главная героиня истории, Ависа — одна из таких фигур.) Искажение языка — в равной степени доступное пониманию и немыслимое — поначалу сводит с ума, затем сменяется приспособленчеством, и наконец — выработкой новых способов общения. Язык видоизменяется, усложняется, дробится вслед за его враждующими носителями на отдельные языки. Это даже запускает обратный процесс: под влиянием ариекаев меняется и человеческий язык, поскольку людям приходится изобретать все новые обозначения для тех, кого некогда было достаточно называть просто Хозяевами…
Языку в романе Чайны Мьевиля поклоняются. Язык на его страницах оживает — подобно живым домам и биомашинам ариекаев. Последняя аналогия приходит на ум сама собой, но не случайно, ибо автор подводит читателя к тому, что именно язык является драйвером развития всякой цивилизации.
Где-то на середине, между кризисом и первыми шагами на пути разрешения, сюжет ощутимо тормозится, и тогда мелькает мысль, что «Посольскому городу» не достает какой-нибудь практической метафоры, чтобы встряхнуть повествование. Можно сказать, что эта история — о власти слова, разрушительной, созидательной. Однако Мьевиль не гонится за смыслами. Здесь он похож скорее на исследователя, увлеченного самой сутью смысла. Его «Посольский город» — это метафора всех на свете метафор. Надувающий губы пистолет, стены у которых есть уши… Может, язык Хозяев Ариеки был столь примитивным оттого, что ему не требовалось развитие, поскольку все, что мы называем метафорой, уже присутствовало в жизни обитателей планеты на правах реальных вещей. А Мьевиль преследует цель показать нам, как эти вещи, условно говоря, рождаются.
Кому-то может показаться, что этого недостаточно. Но от масштаба задумки, когда ты ее прозреваешь, захватывает дух сильнее, чем от всех описаний ариекайского быта, вместе взятых. Это нечто большее, чем просто литература.
kerigma, 25 октября 2024 г.
Роман, как город Брюгге, вызывает одновременно «глубокий восторг и ужасную скуку».
Все-таки никто не умеет так, как Мьевиль, изобретать инопланетян и другие миры. У всех остальных авторов они все похожи на людей, если не внешне, то психологически и общественным устройством. И миры похожи на человеческие. У Мьевиля же всегда или почти всегда срабатывает невероятная фантазия, это какая-то суперспособность создавать чужое, кардинально отличное от человеческого. Совсем другое, не просто «гнвоерк», но гнвоерк с другим социальным устройством, другим способом общения, другой базовой логикой и ценностями. Такой мир ариекаев, на котором люди и немногочисленные другие расы — гости, живущие под куполом с разрешения Хозяев, которые милостиво позволили им тут поселиться, наладить контакт и снабжают базово необходимыми вещами.
Мне нравится, как инопланетяне-ариекаи введены в текст: история начинается глазами героини-девочки, которая в этом мире родилась и выросла, и Хозяева для нее — другие, но при этом привычные, нормальная часть повседневности. Они есть, и они вот такие. Этим объясняется то, что мы так ни разу и не встретим полного портрета ариекая — как не придет в голову описывать в романе, как в принципе выглядят собаки, но может много раз упоминаться, что они виляют хвостом. Мне лично так и не удалось вообразить ничего достаточно складного. Зато вот про культуру ариекаев, и особенно их Язык, базовую составляющую их культуры, читатель узнает все больше на протяжении всего романа, потому что героиня сама начала задаваться вопросом о том, как это устроено, только уже вернувшись на родную планету взрослой. До этого для нее и всех остальных было само собой разумеющимся, что несмотря на близкое соседство и регулярные встречи, общаться с Хозяевами могут только специально избранные люди — Послы. Ребенок не задумывается, как они это делают, и не акцентирует внимание на том, что каждый Посол «един в двух лицах». Ариекаи что-то делают с девочкой для своих целей, что-то непонятное и смутно описанное, но не вредное, зато отличающее ее в их глазах от других людей.
Это самое интересное — начало, а дальше идет очень утомительный многостраничный рассказ о юности и взрослой жизни героини: как она выучилась, уехала с родной планеты, вышла замуж и т.д. Героиня скучна сама себе, и муж ее тоже, и читать про них скучно, и ничего на этом отрезке текста не происходит сколь-нибудь стоящего. Включая длинный период, когда героиня уже возвращается в город, но никакое действие, составляющее основной сюжет романа, еще не началось. Скучность этой части усиливается за счет манеры изложения: это не текущие события, которые происходят прямо сейчас, а формат воспоминаний, в сокращенном, сглаженном виде, с рассуждениями и отступлениями — подходящий стиль для исторических мемуаров, но не лучший для фантастического романа. За этим тягомотным ритмом даже не замечаешь сразу, что наконец в последней трети текста начинается какое-то действие.
Тут наконец раскрывается полностью и уникальность Хозяев как инопланетной расы, особенность их Языка как определителя мировоззрения и мировосприятия. То, что поначалу представляется забавным ксенологическим казусом — вроде того, что ариекаи на своим языке не могут лгать, а выучившие его люди могут так же, как на любом другом, — только приоткрывает завесу над огромной разницей между этими видами, на уровне физиологии, которую не решить обычной дипломатией.
Концепт Языка ариекаев, безусловно, лучшая идея и находка в романе и уникальная в фантастической литературе. Мьевилю удалось создать не просто целую инопланетную расу, но и конфликт, достаточный для интересного сюжета, на базе лингвистических различий, причем речь не о том, что герои друг друга не понимают и начинают понимать (в отличие от Чана и тому подобных историй про контакт). Разные расы давно друг друга понимают, сотрудничают, торгуют,
но не понимают, насколько Язык имеет для них разную ценность и значение в жизни вообще. Даже не смотря на то, что ариекаи со своим языком рождаются, а людей, способных на нем говорить, специально *выводят* — для людей он остается просто еще одним языком, а для ариекаев же — ключевым способом познания мира. Все это герои-люди узнают через конфликт, только когда в этом способе что-то ломается, и в мире наступает глобальная катастрофа, захватившая сначала Хозяев, а потом и гостей.
Честно скажу, внезапное, быстрое и успешное открытие «лекарства» вызывает сомнения с точки зрения достоверности, хотя, конечно, сюжет этого требует, и плох был бы роман, если бы все просто убили всех. Хорошо передана атмосфера хаоса, непонимания, неорганизованности, которая сопутствует разным этапам наступления ариекайской катастрофы, хотя на мой вкус, некоторая интенсивность не помешала бы действию и тут. Из того, что я читала, пожалуй, идеальная «скорость» действия только в «Шраме», а в других романах встречается то же топтание на месте, которое несколько сбивает эффект от невероятного мира и существ.
Pickman, 15 мая 2014 г.
Если бы Чайна Мьевиль родился в другом мире и под другими звездами, прошел бы вступительные испытания и поступил в институт Специальных Технологий г. Торпы, то произвел бы, несомненно, фурор. Союзы, частицы, падежи — все это нужно и важно для универсального языка, но есть специализации не то чтобы редкие — немыслимые. Условно-повелительное наклонение как раз из таких. И все-таки находятся те, кто говорит невозможному: «Будь». И смотрят на созданное ими, и видят, что это хорошо.
Мьевиль и сам из области очевидного-невероятного. В его имени слышится голос Востока, от фамилии веет старой Европой. Зарабатывая на жизнь небылицами, он активно воздействует на реальность — как политик и публицист левого крыла. Его книги терзают читателя парадоксальными идеями и замысловатым стилем, но продаются от этого только лучше. У него татуировка на правом бицепсе (череп с щупальцами — тоже своеобразный манифест), полдюжины сережек в левом ухе, внешность благородного бандита и репутация самого сексуального литератора Великобритании. Жанровых премий ему навручали на небольшой стеллаж, но фантастическое гетто возлагает на него особые надежды — устами Урсулы Ле Гуин: «Когда он получит Букера, вся эта дурацкая иерархия рухнет, и литературе от этого станет только лучше». Что ж, для того и существуют революционеры — те, кто мыслит в условно-повелительном наклонении, транслируя свою волю в ноосферу.
«Посольский город» не подводит итогов и не притворяется «книгой всего» — это лишь очередная вклейка в пухлом альбоме тем и образов, интересных автору. С другой стороны, Мьевиль впервые обращается к чистой научной фантастике — на радость читателей и критиков, отчаявшихся классифицировать его прозу. Магический реализм, городское фэнтези, new weird, стимпанк — юркий Чайна уклонялся от ярлычков, как Нео в «Матрице» от пуль, но вот наконец остепенился и как будто притих (разумеется, следующий роман, «Рельсоморе», вернул все на круги своя). Выбор встает разве что между твердой и мягкой НФ и во многом зависит от познаний выбирающего. Очевидно, впрочем, что «Посольский город» — это книга о языке и его связи с мышлением.
В жанровой табели о рангах лингвистическая фантастика всегда стояла высоко, но сколько-нибудь отчетливых традиций в ней так и не наметилось: не существует «Лингвоманта» или «Глоссодюны», от которых протянулись бы через десятилетия ниточки к новейшим шедеврам и провалам. «Языки Пао» Джека Вэнса, «Вавилон-17» Сэмюела Дилэни, «Внедрение» Йена Уотсона, «История твоей жизни» Теда Чана — прекрасные, звонкие голоса, которые так и не сплавились в единый стройный хор. Их роднит скорее не преемственность, а общая теоретическая база, в первую очередь гипотеза Сепира — Уорфа: структура языка либо определяет мировосприятие, либо, самое меньшее, серьезно влияет на него. Для научных фантастов эта идея оказалась королевским подарком: из тех, кто всерьез разрабатывал тему контактов с чуждыми расами, обойти ее пожелали (сумели?) немногие. Там, где сталкиваются языки, неизбежны и конфликты мышления. И Чайна Мьевиль, у которого конфликт в крови, разыгрывает свой вариант этой старой драмы.
Роман переносит нас в далекое будущее, на одинокую планету на самом фронтире освоенной вселенной. Послоград, единственный город на Ариеке, слывет глухой провинцией и нечасто контактирует с метрополией, но своей захолустной жизнью вполне доволен.
Человеческое поселение, защищенное воздушным куполом, расположено посреди более внушительного города аборигенов-ариекаев и мирно сосуществует с ним. Цивилизация Хозяев, как их принято тут называть, держится на беспримерно развитых биотехнологиях — здесь плодится и размножается все, от люстр и оружия до фабрик и домов. Но истинная их уникальность заключена в Языке — неотделимом от мыслительных процессов, предельно конкретном, исключающем абстракции, ложь и, конечно же, все прочие языки. Речь Хозяев состоит из параллельных потоков, производимых двумя ртами. Их слова не обозначают — называют, и за каждым должен стоять живой разум, иначе произнесенное воспринимается как бессмысленный шум. Иногда этот шум исходит от двуногих объектов, совершающих разнообразные действия, но ведь и камень порой издает звуки.
Вот почему контактировать с ариекаями способны лишь специально подготовленные пары клонов с максимально синхронизированными сознаниями — те, кого и называют послами, элита и опора Послограда. В менее просвещенном обществе их держали бы за жрецов. Для уникальной проблемы найдено уникальное решение; заштатной колонии есть чем гордиться.
В городе живет Ависа Беннер Чо (в оригинале инициалы складываются в многозначительное ABC) — женщина, которая бороздила когда-то внешнее подпространство, но вернулась на родину, уступив желаниям мужа-лингвиста. Давным-давно Хозяева назначили ее живым сравнением — и теперь она известна как «девочка, которой сделали больно в темноте и которая съела то, что ей дали», часть Языка. Что это означает для нее? Каково это — стать сравнением? Ответов нет и быть не может, но настанут времена, когда искать их придется — когда метрополия пришлет на Ариеку собственного посла, слепленного из двух совершенно непохожих людей, когда Хозяева услышат его первые слова и все изменится навсегда.
Так разгорается конфликт, в котором никто не виноват и который устранить немыслимо. В спорах с биологией обычно побеждает биология. Чей-то тонкий расчет по случайности выливается в жестокий просчет, и жизнь превращается в ад для обеих общин. Мостики понимания между людьми и ариекаями рушатся один за другим.
И тогда автор вторгается на территорию невозможного. Болезнь, которой вчера не существовало, не вылечить вчерашними лекарствами. Если Магомет не идет к горе, то бедняжке пора отращивать ноги.
У Мьевиля с его социально-политическим мышлением персонажи всегда уступали идеям. В «Посольском городе» это особенно заметно. Несмотря на волевой характер и насыщенную любовную жизнь (сообразно вольным нравам своего времени), Ависе по большей части отводится роль наблюдателя и хроникера — то есть окошка, через которое читатель смотрит на происходящее. Ближе к финалу ее личностные качества окончательно теряют значение, героиня растворяется в тексте и становится катализатором развязки.
На деле функция главного героя достается всему социуму, сложившемуся в Послограде. И вот его-то портрет написан во всех деталях. Каждый персонаж, каждый поступок и мысль — штрих к общему полотну. Ни одно действующее лицо не существует само по себе, его смысл проявляется только в отношениях. На лингвистическом арго такое называется синтагматикой.
Как и все классические герои, этот проходит путь от благоденствия к отчаянию, от него к надежде, погружается в отчаяние еще глубже — и восстает из бездны израненным, но помудревшим. По пути Мьевиль отдает должное мотивам и темам, с которыми уже работал: чуждые друг другу культуры, существующие бок о бок («Город и город»), ожидание апокалипсиса и попытки его предотвратить («Кракен»), распределение власти в обществе, борьба с системой и ее последствия («Железный совет»). Получат свои пятнадцать минут и любимые автором подпольщики — на этот раз их усилия приведут к более предсказуемым результатам, чем мы привыкли. Не обошлось без фирменных неологизмов, разгадывать их — отдельное удовольствие, хотя в русском переводе выжили немногие. Начало романа нашпиговано ими до такой степени, что нетерпеливая часть аудитории отсеется сама собой.
И такая политика уместна, ведь стержень сюжета образован приключениями языка, который пытается выйти за собственные пределы — и выходит. Как и в прочих своих книгах, автор не склонен к милосердию: у любых перемен есть цена, а выживание не выиграешь в лотерее. Ставки придется сделать, по какую бы сторону баррикад тебя ни забросило. Порой и самих баррикад не различить, пока не вглядишься как следует. А «ложь во спасение» становится не просто красивой фразой.
Условно-повелительного наклонения не существует, но Чайну Мьевиля с его ресурсами фантазии такие мелочи не останавливают. Как и всякого, кто встретился с невозможным «если бы», но готов сказать ему: «Будь. Так надо».
Дочь Самурая, 7 ноября 2021 г.
Чайна такой Чайна) как обычно, очень длинная и скучноватая экспозиция, а потом вдруг все начинает развиваться с бешеной скоростью.
Далее выскажу свое мнение, это не спойлер, но читать лучше после прочтения книги. Мне кажется... Нет, не так. Я хочу думать, что Чайна всех обманул. Обманул счастливым финалом. Где колония людей спаслась, и странные ариекаи перестали быть таковыми и влились в стройные ряды разных цивилизаций, марширующих в светлое будущее. Но ведь ариекаи исчезли. Ну не совсем, они просто изменились. Потеряли свою индивидуальность, стали обычными, стали как мы. Лживыми, да.
Эта линия показана через мужа Ависы, Скайла. И тут же высмеяна. Типа религиозный фанатик, ариекаи крылатые ангелы (прямым текстом пишется, что вырвать крылья- отказаться от своей сути). И люди в роли Люцифера, соблазняющих бедных невинных инопланетян. Но ведь по сути так и получилось. Думаю все же Чайна показывает эту трагедию потери себя целой расой.
Ависа скучная, но она не герой, она всего лишь функция, двигающая сюжет. И она не виновата ни в чем, она всего лишь спасала свою жизнь и жизнь других людей. Виноваты люди в целом, тем, что они вот такие.
Не могу считать ложь абсолютным злом, ведь без нее не было бы таких историй. Но все же мне жаль уникальных ариекаев, принявших нашу правду, где «война — это мир, свобода — это рабство, незнание — сила»
noosman, 28 июня 2023 г.
Книга непростая, далека от фантастического экшена.
Чтение требует внимательности, сопоставления событий и их причин, приводящих сюжет вначале к кризису, а затем к развязке, обусловленной пониманием героев сути кризиса и их действиями.
Если упустить некоторые особенности мироустройства Ариеки и её обитателей, суть и способ развязки окажется непонятым.
Книга для читателя с интеллектом.
Еркфтвгшд, 5 ноября 2017 г.
Эта книга — удивительная. Она требуется умного, терпеливого читателя с хорошим запасом воображения — хотя бы для того, чтобы отдаленно правильно внешне представить себе ариека, не говоря уж о влиянии их Языка на их же мозг.
Но те, кто преодолеет вступительную часть (больше описательного плана), а она занимает добрую треть текста, откроется внушительный мир, исполненный новизны не только сюжета, а еще и выводов по окончанию чтения.
Язык, как мерило правды, язык — наркотик, язык как мера платежа.
Язык, настолько требующий истинности, что сравнениями могут служить только действительно существующие объекты и субъекты.
Язык — начало и конец Посольского города.
11 из 10
и да, я прикупила себе экземпляр
olga.sb, 5 марта 2022 г.
В компанию к Вита Ностре с идеей про людей-функций, воплощающих собой речь, отправляется не менее (а то и более) специфический Посольский город.
Как и у Дяченко первую часть книги, в которой забрасывают абсолютно непонятными событиями, придется потерпеть, привыкая к условиям жизни в далеком будущем.
Главная героиня Авис (имя на языке Хозяев – «Человеческая девочка, которая съела в темноте то что ей дали») постепенно представляет нам историю Посольского города, в котором росла с детства. Это полуживой город инопланетян арияки (простите, я в оригинале слушала), где поселились люди. Где-то на 5 главе подробно расскажут о начале взаимоотношений кардинально разных существ и способе общения. Случайно выяснилось, что чужаки понимают только одновременно произнесенные слова от двух человек, и непременно с синхронизированным разумом. Сначала в качестве послов отправляли близнецов, потом стали готовить клонов.
Очень необычная концепция! Добавить к этому, что новые слова и понятия появляются в языке только посредством наблюдения, для чего и служат люди, по сути являясь словами в речи арияки или Хозяев по-простому. А ложь и вовсе нечто непредставимое (естественно, ведь слова по сути отражают действительность). Согласна с многими, что возможность возникновения такого языка минимальна и поставила бы арияки на уровень низших, а не высших существ, но сам концепт – потрясающе интересный! Немного объединение разумов Тихоокеанский рубеж напомнил, но больше нигде ничего даже близко похожего не встречала!
Вообще, этот текст – в первую очередь лингвистическая фантастика, даже инициалы главной героини складываются на английском в АВС – начальные буквы алфавита. И этот язык – самый необычный из всех, что я встречала. А уж слушать, когда нужно воспринимать сразу два аудиоканала – нечто непередаваемое! Читать глазами с одной стороны легче, а с другой – меньше погружаешься в эту чуждость, поэтому советую и почитать, и послушать – взрыв мозга в лучшем его эквиваленте! Ну и конечно идея, что язык отражает стиль мышления и смена языка меняет – не новая, но такая правильная! Аплодисменты и 5+!
Однако сам сюжет – вторичен, как и герои. Да, происходит много интересного: после прибытия необычного посла – Эз-Ра – ситуация в Посольском городе начинает стремительно меняться, вспыхивают восстания, арияки становятся зависимыми от голоса посла и крушат все, требуя новую дозу, а тем временем оказывается, что не все клоны действительно едины… В общем, тут можно было бы действительно интересно сделать, но… Из беготни, убийств и заговоров картинка хоть и складывается, но впритык, отчего остается неприятный осадочек.
По итогу, книга в любимые конечно не войдет, но из всего творчества Мьевиля она меня наверное сильнее всего удивила и порадовала как лингвиста.
vfvfhm, 13 января 2021 г.
Сама по себе тема контакта с инопланетянами, как и путешествие во времени в прошлое, никакой ценности не представляет. Сомнительная гипотеза, основанная на чистой игре ума. Мысленный эксперимент. Поэтому у настоящих писателей эта тема выступала либо как метафора («Война миров» Уэллса, «Солярис» Лема), либо как зеркало, поставленное перед человеческим разумом и обществом (романы Ивана Ефремова о будущем) или комбинация их. Сам Мьевиль использует тему контакта как метафору, ложь, с помощью которой он говорит правду о человеческом обществе.
Ведь именно с помощью обмана он заставил поверить большинство читателей, что написал т.н. «лингвистическую фантастику». Я тоже попал в эту ловушку, поэтому прочитал книгу спустя семь лет после покупки. Смешать дурацких инопланетян со скучнейшим семинаром по фонетике, это было слишком даже для моего доброжелательного внимания к таланту Мьевиля. А книга оказалась вообще не об этом!
О чем она? Приучив Постоянных Читателей к своему «вирду», Мьевиль похоже заставил всех забыть, что он имеет докторскую степень по международному праву, что он британец, и что его зовут Чайна. Потому что не может быть более характерной для него книги! Придумав своих смешных и нелепых ариекан, словно в издевку прозванных «Хозяевами», Мьевиль сжато, точно и жестко пересказал историю Британской империи и наиболее драматичные ее страницы. Захват Индии и восстание сипаев, вторжение в Китай, история Гонконга, Опиумные войны и Боксерское восстание ихэтуаней, вот что метафорически пересказывает Мьевиль, критикуя европейский империализм, то есть подвергая его беспристрастному анализу. Язык здесь выступает только как дискурс, способ описания и познания реальности. Звучит ,конечно, несколько нелепо: язык для писателя стал инструментом... Но хитрый Мьевиль как раз отчетливо осознает этот парадокс, удваивает смыслы и дурит голову простодушному читателю, заставляя его думать ,что это какая-то там «лингвистическая» фантастика с мегаоригинальными концепциями. Но это классическая политэкономическая фантастика, созданная чтобы порассуждать о высшей стадии капиталистической экономики — империализме, о столкновениях культур, о колониальной политике и теории расового превосходства. И концепции его почерпнуты из неомарксизма и современной нейрофизиологии, робко пока утверждающей, что сознание — это инструмент мышления, а не наоборот. Об этом хорошо и раньше Мьевиля писали те же Нил Стивенсон и Питер Уоттс.
Кстати, и время выхода романа не случайно. Не стоит забывать ,что за два года до этого вышел нашумевший «Аватар» Джеймса Кэмерона. Сходил доктор права и специалист по империализму Мьевиль в кино и подумал: «Какую интересную тему запороли дурацким сценарием! Сделаю лучше!» Сказано — сделано!
Хотя и не без огрехов. Увлекшись экономическими и социальными феноменами, Мьевиль забыл про людей. Не создал ни одного хотя бы полнокровного, не то что яркого персонажа. Его Ависа, например, классический «доктор Ватсон», который почти до самого финала ничего не понимает. Зато как чужачка и сторонний наблюдатель все подмечает, так как это необходимо для выживания. Ариекаи и вовсе смесь нелепостей из винтажного палпа и арахнидов из «Звездного десанта» Пола Верховена (не Хайнлайна!). Хороши клонированные сверхчеловеки Послы. Но им больше внимания уделяется как сексуальным объектам, впрочем, к сожалению, без пикантных подробностей. Эх, и фюрера своего он как следует не расписал, а ведь психология и личность подобного калифа на час, поднятого мутной волной социального потрясения, авантюриста революционной эпохи, может быть крайне любопытной!
Зато сама война миров, гибель целой цивилизации Мьевилю удались очень и очень. Прямо дух захватывало от масштабов крушения сложного высокоорганизованного социума! Да, он пишет без многочисленных подробностей и не упивается ТТХ биооружия. Потому что это все-таки мемуары военной летчицы, а не фантастический боевик за авторством отставного сержанта морской пехоты.
Не к манере подачи и не к отбору материала возникли у меня вопросы по прочтению. Смутил прежде всего концептуальный парадокс, из-за которого я и не люблю читать западную фантастику о далеком будущем человечества.
Во-первых, описывая мир, отстоящий от нас на шесть-восемь тысяч лет (я вот подсчитать не поленился!) ,Мьевиль делает общество и его граждан слишком похожими на своих современников. А ведь шесть тысяч лет назад в первых городах Междуречья были еще только зачатки рабовладельческого строя, люди пока родоплеменной общиной жили. И вряд ли в дальнейшем, если выживем, динамика изменится.
Второе вытекает из первого. Вот Мьевиль — марксист, бунтарь и все такое. А мир далекого будущего человечества, расселившегося по Вселенной (даже не одной Галактике!), — это все тот же «рыночек», империализм, грязная подковерная схватка нечистоплотных политиканов. То есть вся твоя борьба, твой бунт, твоя марксистская научная работа бессмысленны, изначально обречены на провал (о чем косвенно в финале Мьевиль говорит открытым текстом)? Так какой интерес читать о том, как будущие Илоны Маски, Соросы и прочие Рокфеллеры и тысячи лет спустя будут сосать кровь из простых людей, но уже на звездных просторах?
Или важнее, чтобы твоя «оригинальная и наполненная разрушительными идеями» книга, стала международным бестселлером, а капиталисты для коммунистической утопии дорогущие рекламные кампании устраивать не станут?!
Вот из-за подобных вопросов без ответа, а также некоторой все-таки путанности рассказа я и снижу несколько балл этой замечательной и интереснейшей книге.
photoamplua, 14 апреля 2024 г.
вот лично не мое...и нет, не потому что долго раскачивается и сначала надо въехать во все, хотелось прям упасть в книгу, но не случилось такого...автора этого читать не буду больше, как тягучая смола, а есть авторы с которыми летииишь...со скоростью света. Сравнивают с витой нострой, не вижу ничего общего, кроме очевидной параллели про речь.
Из плюсов — идея неординарна
NIKItoS1989, 16 апреля 2022 г.
Послоград — город, где проживает несколько рас. Люди и несколько инопланетян, как их здесь называют — экзотов.
Но среди экзотов — особняком стоят некие Хозяева. Негуманоидные существа, похожие на каких-то ракообразных. Они живут в биотехнологичных живых зданиях. Тут не могу, ни вспомнить Хобитаты из Пришествия Ночи Гамильтона, но всё-таки речь пока не о живых станциях, а о живых зданиях.
Существуют люди, способные разговаривать с Хозяевами.
Попутно нам рассказывается история Ависы, главной героини романа. Причём хронология повествования не линейна — то более ранние, то более поздние события показывают нам друг за другом.
Мы узнаём о карьере иммерлётчицы — это люди, имеющие способность в сознании переносить перелёты через некое гиперпространство, некоторые подробности о самом иммере (не-мире), через который корабли путешествуют быстрее скорости света.
Но соль этого романа не в этом... мы понимаем это ближе к середине — он не про космос, он про человека и про иной разум. Причём Мьевель довольно нетривиально подходит к задаче и пытается оперировать гипотезой Сепира Уорфа, наделяя арикаев свойствами, обусловленными их языком. Собственно язык — практически является одной из центральных вещей книги. Герметичная обстановка Послограда — добавляет остроты для складывающейся ситуации.
Но при всей моей любви к Мьевелю — книга вышла довольно затянутой... да, он решил впихнуть длинную историю и рассказать её короче — было бы нереально, но тем не менее.
Впрочем, история получилась хорошая, драматизма хватало, а уж попытка сделать эту фантастику более твёрдой — за это отдельный респект!
Если вы в настроении читать что-то динамичное и захватывающее — то книга может вам не зайти. Она требует большей осмысленности, хотя экшеном автор её тоже приправил, но это книга о противостоянии естественного положения вещей и перемен. Эта книга о том, как люди могут разрушать и как могут создавать новое — и какая тонкая грань между этим. О том, что есть реконструкция и есть снос. И как тяжело порой сделать первое — не уничтожив всё вокруг и себя в придачу.
Но Мьевель этой мой автор и я в любом случае ставлю этой книге достаточно высокую оценку!
mikereader, 6 января 2020 г.
Что-то никак не выходит у меня с Чайной. Вот начнешь кому-нибудь пересказывать его книги, и прям кажется шедевр получается: забавный окружающий мир, необычные события с не всегда предсказуемым развитием. Ну что еще нужно?!
А при чтении ну вообще не вставляет. Скучно. Персонажи мертвые. Втянуться не получается. Ну вот, и «Посольский город». Половину книги занимают совершенно отстраненный светский треп, какие-то вычурные вечерники, гулянки, знакомство с неинтересными персонажами, про которых забывают уже на следующей странице. А те, что умудряются остаться, выглядят не как участники, а словно такие же посторонние наблюдатели, как и читатель. Такие же незаинтересованные, эмоционально отстраненные в большинстве случаев.
Ну по моим ощущениям. В книге-то их чувственность порой брызжет из всех дыр, только вот непонятно, с чего бы? Один герой умирает, а другой уходит в запой на пару дней. Почему? Что их связывает? Кто они другу другу? И, главное, потом это никак не влияет на сюжет, ни про мертвеца, ни про эту сцену бесконечного горя никто больше не вспомнит.
И так кругом, если первая половина перегружена скукой, то во второй событий через край, но они подаются как новости по ТВ. Толпа прорвалась, пулемет стрелял, склад взорвался, люди голодали... И даже непонятно, сколько тут времени проходит... Год? Месяц? Час? Автор может кучу всего в абзац затолкать, и вот уже кто-то помирает от жажды, выйдя из бальной залы.
Про главную героиню вообще забывают на десятки страниц, потом возвращают лишь для того, чтобы какую-нибудь не очень интересную сцену показать в никому ненужных подробностях. А-а! Конец света, люди бегают, передел власти, но мы будем уныло сидеть на лавке, наблюдая за другим нытиком, пока все самое интересное проходит где-то там.
Хотя знаете, в начале, когда мне рассказали про иномирье, про загадочные чужие миры, как пилоты стареют в подпространстве, как пираты угоняют корабли, я, было, приготовился, а на первом месте оказались ... переводчики! Пяток бубнил собираются в кабаке и обсуждают особенности тараканьих переговоров. Что тут может заинтересовать?! Особенно когда рядом аннигилируют космические эскадрильи!
Ну да ладно, потом все-таки закрутилось. Но в происходящее все равно не верится! Ну было аналогичное «Прибытие», там понятно — нас посетили инопланетяне, а человечеству надо понять, зачем они тут, и для этого крайне необходимо найти с ними общий язык. Но почему это так важно на какой-то захолустной планете? Даже каких-то несчастных мутантов создают специально, больше половины из которых бракованы и попадают в дурку. К чему такие жертвы, чтобы понять местных насекомых?
Да и вся эта муравьиная цивилизация выглядит крайне убого. Ну представьте, если в крупном городе на Земле обнаружится эпидемия очередного вируса, что будет делать остальная часть? Искать спасение, лекарство, защищаться, изучать, тут же любимая Голливудом атомная бомба пригодится. А в книге ничего не происходит, все тихо помирают, и вот конец уже близок! Все плачут! Да почему???? Где все остальное население? Словно этих чужих — всего десяток-два, и они разом гикнулись. Масштаба планеты, где у человечества лишь небольшой оплот — посольский город, не чувствуется совершенно. Лишь к концу автор что-то пытается такое изобразить, но опять же — неубедительно!
Ну может у них просто не так развита передача информации, и в соседней деревне еще не знают об опасности? Но если они на таком низком уровне развития, тем более зачем тут все так рвут задницы, чтобы с ними договориться??? Мы же знаем, как продвинутая часть человечества «любит» учитывать интересы аборигенов в набедренных повязках.
Получается, что на вот таком шатком фундаменте из отсутствующей мотивации, высосанных эмоциях и надуманных проблем строится потенциально интересная и необычная история контакта с чуждым разумом, которую кроме того портит еще и отстраненная подача неуравновешенными кусками без явного главного героя, за судьбу которого можно было бы попереживать.
И тем не менее, я бы все равно посоветовал ее к прочтению. Ведь если вы не уснете в начале, и вас не отпугнут плоские герои, и вы не боитесь скучного конца, важность которого явно ниже, чем все то, что к нему привело, возможно, тогда вы сможет рассмотреть за всем этим интересную и оригинальную в целом историю установления отношений между совершенно разными существами, аналогичной которой я не могу припомнить.
К тому же, какая радость! «Посольский город» — это всего одна книга, вам не надо читать нудный цикл из десятка томов (где автор путается сам в своих же идеях и путает читателя вымученным нагромождением «невиданных» концепций), чтобы закончить это повествование.
arturramires, 17 мая 2021 г.
Представленный конструкт фееричен по замыслу, который сам по себе тянет на оценку больше чем «10».
Из минусов:
- нудный разгон (первые страниц 80 — 100), и не бросил я читать лишь потому, что книга была мне рекомендована;
- автор не произвёл на меня впечатления своим умением складывать слова в предложения и далее в абзацы (то есть не Стругацкие и не Трумэн Капоте);
- туда же — работа переводчика оставляет ощущение чрезвычайного косноязычия;
- большие претензии к качеству редактуры (несоблюдение правил пунктуации и проч.).
А книжка шикарная-а.
Тимолеонт, 19 июня 2018 г.
Мощная и хорошая фантастика, примерно такой она и должна быть. Очень часто писатели в свои книги пихают бластеры, космические корабли, ксеносов, которые ничем не отличаются от людей, кроме цвета кожи, и считают, что этого достаточно для причисления их творений к фантастическому жанру. Тогда как «Посольский город» пытается показать действительно нечто необычное и странное — народ с принципиально другим восприятием реальности и отношений в обществе, человеческий социум, который за неизвестные тысячи лет эволюции хоть и изменился, но сохранил свою суть. Для меня это в книге было самым интересным.
Но, рассказывая про далёкое будущее, Мьевиль охотно ссылается на реальную историю. Тут во всей красе представлена колонизационная политика сильных держав, которые если и не держат всех за шкирку, то только потому, что дотянуться не могут. Интриги местного Нью-Кробюзона, который точь в точь такой же жадный, империалистический хищник, тоже могут увлечь не на шутку. Кульминация книги —
А вот конкретные отдельные персонажи такого восторга у меня не вызвали. То ли мне было не слишком приятно читать про их сексуальные девиации, которые есть норма в их обществе, то ли они действительно слишком скучны, но гораздо более захватывают взаимоотношение социумов и народов, чем конкретных людей. Да, очень уж мне понравились манипуляции с языком местных ксеносов и изящное разрешение большого конфликта,
Пожалуй, всё же именно этой книгой Мьевиль закрепил, по-моему мнению, за собой звание одного из лучших фантастов современности. Может, не самого популярного, но зато самого «настоящего».
primorec, 8 октября 2016 г.
Планета Ариэку, о которой пойдет речь, место незаслуженно забытое и не менее незаслуженно непонятое. Конечно, можно сказать, что и запоминать и понимать было нечего, поскольку это та самая далекая провинция, где, кажется, засыпает само пространство-время. О таких, в мягкой интерпретации, обычно говорят «дыра». Есть и более грубое, но достаточно емкое и лаконичное наименование, но вы его и сами знаете, так что не буду его произносить вслух, хотя оно и вобрало в себя все возможные описания подобных мест.
Между тем, позволю себе еще раз заметить: сама планета и все происходящее на ней было незаслуженно забыто и не понято. То ли вечная людская лень заставила жителей замереть в безвременных безопасности и покое, то ли именно в этом месте иссякло наше обезьянье любопытство, закончился завод пружинки, которая толкает нас вперед, то ли просто наступили другие времена, вялые и равнодушные к тайнам, но получилось так, что Послогород стал вовсе не тем, чем должен был бы стать форпост человечества на краю неизвестности.
Как-то не сложилось, может время свершений ушло, и вот перед нами вовсе не передовой отряд тех, кто двигает вперед цивилизацию и мечтает раздвинуть в очередной раз границы Ойкумены, а сонное царство, застывшее в равнодушии к тем чудесам, которые накатывают волнами из окружающего мира. Медленный танец из повторяющихся фигур под повторяющуюся бесконечно музыку неизменности.
В этом танце — два партнера. Застывшие в развитии общества — людей и чужих, внешне разных, но скованных одной цепью из консерватизма и боязни перемен. Так сказать, разговор на два голоса, когда малейшее изменение приводит к непониманию, трагедиям и катастрофам.
В этом плане абсолютно точно передана атмосфера сладкого застоя и ощущение надвигающейся катастрофы. Застывший город, где ничего важного, в сущности, не происходит, где традиции давно заменили и закон, и здравый смысл. Медленное течение времени, густая и вязкая атмосфера неизменности, убивающая инициативу и здравомыслие. И его жители — пассивные созерцатели, медленно и плавно плывущие от рождения к смерти, не слишком привязываясь и любя, не слишком страдая или горюя. Отдающий гнильцой декаданс, предвещающий неизменный крах. Глубокая осень, когда еще вроде бы все идет, как обычно, но увядание чувствуется в каждой детали.
Ну, конечно, социальные законы не отменить — конец наступает: ужас, разруха, бессмысленные жертвы, руины, пепел и все остальные прелести любой революции. Как обычно — до основания, а затем... И тут все вполне достоверно: сначала отрицание, потом действия без обдумывания, отчаяние, опять упорное отрицание очевидного, и горькое похмелье. Все это с всплесками жестокости, показного драматизма и театральности.
Но мне хотелось высказаться не об этой, вполне удачной в своем описании судьбы застывших в неизменности обществ или отдельных личностей при встрече с новым, части книги. А о том фантастическом предположении, которое стало основой для всего сюжета. Речь, конечно, о двойном языке, который описывает только существующее, и любое событие, чтобы стать частью языка должно сначала произойти. И вот тут самое интересное, с моей точки зрения, в романе: как вообще могло зародиться такое общество? Каким образом возникли все те биотехнологические чудеса, которыми так успешно снабжали коренные жители планеты поселенцев? Как вообще возникали и реализовывались новые идеи в подобном обществе, где только на создание сравнения, метафоры, отвлеченного понятия, абстракции — всего того, что необходимо для простого описания задачи — требуются гигантские усилия? Как вообще при таком мышлении — не признающем фантазии, отвлеченности и предположений, застывшем в неизменности и ограниченности — возможно возникновение цивилизации, культуры, социальных структур?
К сожалению, ни на один из этих поистине захватывающих вопросов в романе нет ни то что ответов, нет даже намеков на них. В этом двойном танце, где партнерами стали абстрактность и реальность, нет таких четких фигур, как в более простом и ясном танце двух социумов. А ведь именно эта часть должна задавать не просто ритм, а придать смысл, эмоции и трагизм — все то, что превращает обычное движение под музыку в высокое искусство танца.
URRRiy, 29 ноября 2019 г.
Этот роман — действительно «твердая» научная фантастика на одну из важнейших тем при осуществлении дальних космических экспедиций — организации контакта с чужим разумом. К началу событий, происходящих в книге, у землян уже был наработан существенный опыт в общении и составлении языка для обеспечения контакта с иными расами, имелись роботы-переводчики, отслеживающие звуки, движения, изображения и формирующие по готовому алгоритму язык общения. На планете Хозяев (ариукаи) также машины составили словарь, обратились к Хозяевам на составленном языке, а те выслушали и ничего не поняли.
Автор предлагает идею общения, непосредственно не привязанную к жестам или звукам, подходящую для разумных насекомых, странную и нелогичную для людей. Возможно его натолкнула на мысль система общения пчел -посредством танцев, плюс Мьевиль добавил элемент использования в мирных целях своего рода «трутней», в общем придумал уникальный контент, весьма любопытный.
Отмечу, что в книге присутствуют эпизоды категории +18, судя по всему мораль в будущем, по мнению автора, несколько изменится.
В целом, роман весьма нетривиален, сложный, кроме того перевод тяжеловат, тем не менее рекомендую для любителей по -настоящему научной фантастики.