Кир Булычев «Старый год»

Вот что мне нравится у Булычева — это аллюзии. Уже на 40 странице наши герои, попавшие в мир Старого Года, пьют чай в компании Партизана, который носит цилиндр, спившегося учителя Пыркина и Марфуши — толстой доброй тетки. Чай холодный, т.к. огонь не развести либо он не греет. Но это все равно то ещё чаепитие. Партизан — небольшого роста и в цилиндре. А уж разговоры за чаем — страннее не придумать. Ничего не напоминает? Вот так умеет Булычев — мягко, ненавязчиво и как-то светло шутить, описывая даже далеко не радостные события и обстоятельства.

К концу книги абсурд ситуаций остался, а вот света и юмора стало сильно недоставать. Похоже, рано или поздно придуманный мир затягивает и захватывает своего создателя. Несколько неприятных страниц — описание «первой брачной ночи» императора Павла и девушки Люси. И хотя Булычев подаёт тему мягко, в свойственной ему манере, интеллигентно, всё равно возникает ощущение, что слишком много «физиологии» (а в описываемых деталях оно так и есть). Возможно, это сделано нарочно, чтобы вызвать отвращение у читателя к императору и ко всему «тому миру», но с художественной стороны (да простят мне читающие такой пафос) выглядит оно всё равно далеко не лучшим образом. Но светлые моменты все же попадаются. В «том мире» есть девушка Соня, она возит коляску-каталку с инвалидом-дебилом Денисом. Эта парочка в связке умеет чувствовать (Денис) и рассказать другим (Соня) знание об очередном появлении «окна» между «тем миром» и нашим. Долго я не мог понять, кого мне напоминает Соня. И вот, в разговоре с Люсей: «Соня вдруг всхлипнула... -Я все время хочу плакать...» и из описания: «Но глаза были печальны, нет, наверное лучше сказать — скорбные глаза». И вот тут пазл сложился: грустная плачущая Соня со скорбными глазами — снова шикарная отсылка к компании безумного Шляпника и К°. Получается занятная вещь — вся история, которую нам рассказывает Булычев — старая сказка на новый лад. Только сказка получилась совсем грустная. И, если первая часть трилогии «Вид на битву с высоты» было понятно — написана для взрослых, то вторая часть — непонятно для кого. Если для взрослых — то атрибутика полу-сказочного «того мира» с императором-царем-королем и его свитой — вроде как детская. А если для детей — то сцены жестокостей с убийствами и отрезанными головами или описанием той же «первой брачной ночи» — вовсе не детские. Кому адресован роман, я так и не понял.

Наконец, финал. Он как бы «полу-открыт». Учитывая, что «тот мир» закрыл переход от них к нам. Судьба главных героев осталась в «подвешенном» состоянии, что намекает на продолжение в третьем романе цикла. Общее впечатление — вещь послабее первого романа, но прочитать можно, 7 баллов.

Необычайно выразительное дополнение к роману «Взгляд на битву с высоты». Мир забытых и пропавших вещей и людей, конечно, поэтическая метафора, но метафора, разработанная с романной тщательностью.

Единственное, что можно было бы поставить Киру Булычеву в упрёк по поводу этого романа — относительный хэппи-энд, в то время как логика подсказывает, что в «пыльную вселенную безвременья» вот-вот польётся поток сотен и, может быть, тысяч забытых и выброшенных за ненадобностью людей.

А так — прекрасная книга, умная, меланхоличная и слегка замедленная.

Читал как только вышла книга, и впечатления неизгладимы до сих пор. Одна из лучших книг о принципиально ином мире. Идею иначе как гениальную назвать невозможно. Представьте, мир в который попадают только глубоко несчастные люди, которым все опостылело настолько, что в один из самых светлых праздников — Новый год они не желают перейти в следующий год. И это желание настолько глубоко, что они остаются в прошлом году. Мир без времени... где кровь холодная, не нужно спать и есть, где даже когда тебя убивают ты не умрешь, — единственный вариант отрезать голову, которая некоторое время еще будет жить, где никто не стареет и жить можно вечно, если не истлеешь

В этом мире нет детей, они слишком далеки от скорби и депрессии реального мира. И все же впервые в него попадают дети: Егор и Люся. Если в мире без времени задержаться надолго, то путь в обратный мир будет заказан. Меняется кровь, ее химический состав...

Это не фэнтази, а именно фантастика, причем необычайно реалистичная. Это совсем другой Булычев, способный поразить до глубины души. И это одна из лучших вещей прочитанных в конце 90-х. Если вы не боитесь потерять ощущение Булычева — «отца» Алисы, то это книга для вас.

Что меня привлекает в романах этого цикла, да и вообще у автора — обыденность, обычность героев и отсутствие пафоса. Этим, видимо, достигается достоверность фантасмагорических событий и обстоятельств. Смущают, правда, некоторые вопросы по ходу, но надеюсь, они будут разрешены далее. Прочитано с удовольствием!

Читала тоже давненько так, в детстве) Но судя по воспоминаниям сопереживала главным героям, особенно Люсе, которая дожна была стать девушкой для тамошнего старого и жирного короля..Идея «Старого мира» оригинальна. Такое вот нереальное пространство...

Для Булычева роман «Старый год» — далеко не шедевр. С одной стороны – очень интересная задумка: мир без времени. Люди, попадающие туда, оказываются как бы выброшенными за рамки обычной жизни и могут существовать там сколь угодно долго (правда, все-таки не вечно – ровно до тех пор, пока тело окончательно не превратится в труху). Мир получился безумно интересным, хотя и описан не до конца.

С другой стороны – произведения в таком специфическом жанре, как фантасмагория, в рамках большой формы (в отличие от рассказов и пьес) Булычеву не очень удаются, имхо, не достаёт чувства меры. И не только в клоунско-бутафорском антураже, но и в самом тексте – он излишне «многословен». Поэтому только 7/10.

Часть романа была опубликована в журнале «Мы», и, помню, очень впечатлила. Мир Старого года, куда так легко попасть, но трудно вырваться, его обитатели, законы, по которым он живет — обо всем хотелось узнать больше. Роман мой интерес удовлетворил, но очарования в нем меньше, чем в том рассказике. Иногда кажется, что автор безразличен и даже жесток по отношению не только к второстепенным героям, но и к главным. Однако понравилось больше, чем «Вид на битву с высоты».

Не всегда выходили у Булычева фантасмагории...