Марина и Сергей Дяченко «Казнь»

Был удивлен количеством нехвалебных отзывов — редко такое случается с произведениями известных авторов. Ну и решил глянуть в чем дело. 2/3 книжки зашли на «ура», а вот потом... авторы зачем-то резко сменили декорации. Вместо странного, но современного мира подсунули нарочито лубочное средневековье. Интерес сразу испарился. Кстати у «литераторов» из 90-х (особенно дамочек) мне часто встречался такой «оверкиль» Мода что ли была на подобные повороты? И ведь книги-то неплохие. Но впечатление, что тебе продали в нагрузку еще один роман, который ты не заказывал, порой возникало. И переход от фэнтези к постапокалу, а из робингудского средневековья в волшебную сказку воспринимался болезненно. Особенно если автор(ки) не особо утруждались прелюдией. Бах-трах и новый мир «а вот портал это» или «магический барьер рухнул» а то и «фейри прорвались» Нехорошо так поступать с читателем — бросать одну историю на полном скаку и хвататься за другой сюжет. Не зря у людей возникает ощущение «сборника», да еще и незаконченных рассказов.

И любят же Дяченко тематику иллюзорных-вирутальных миров... Аж три из четырёх прочитанных работ берут эту тему как одну из центральных. Нет, я не против, раскрытие-то каждый раз получается разным, самоплагиата пока что незаметно.

А так несчастной Хмель можно только посочувствовать — много в мире женщин, которым бывшие мужья продолжают отравлять жизнь даже спустя многолетней разлуки. Что интересно, всё прочтение не мог отделаться от ощущения, что это — сборник, объединённый общей героиней. Вот повесть про то, как ГГ

Везде ей очень везёт, везде она находит благородных мужчин, что о ней позаботятся и не дадут пропасть и т.д. И пусть каждый читатель всё же сам решит, зачем её проводят через весь этот путь. И не то, чтобы злоключения героини меня очень уж увлекли, но всё же взаимодействие с окружающими удалось на отлично. На Хмель, если честно, было пофиг, гораздо больше переживал и интересовался второстепенными персонажами,

Хотя от самого процесса чтения (удовольствия от лёгкости) сложно было оторваться, сюжет изначально не захватил, а ежестраничные кивки на тугодумность героини не добавляли симпатии ни к героине, ни к произведению. Но это не первое моё знакомство с Дяченко, и я всё ждала появление морали, хоть на последней станице, но такой, от которой захватит дух и простится неувлекательность книги. Но если мораль и ответы на повиснувшие в воздухе вопросы где-то себя и обозначили, то видимо я в этот момент куда-то отлучилась, и мы разминулись.

Не знай я доподлинно, что это книга Дяченко, тех самых, кого я считаю своими любимыми писателями, я бы ни за что не поверила. Так, добротная, но безликая квалификационная работа начинающего неизвестного автора, среднестатистическая МОДЕЛЬ мягкого фэнтези, грамотно написанная, но не очень грамотно продуманная. В лучшем случае – проба пера тех гениев, которые вечность спустя, отталкиваясь от этой МОДЕЛИ, напишут «Шрам», «Ритуал», и «Vita Nostra». Что, что? – и «Шрам», и «Ритуал» написаны раньше? Ну тогда это явно ниже уровня Дяченко. Будь эта книга моим первым знакомством с авторами – читать их дальше не стала бы. Мне повезло, что это не так.

Я ни в коем случае не хочу посягнуть на талант этих авторов. У всех произведений есть свои читатели. Этот роман я слушала и, если бы не отличный чтец, бросила бы эту книгу. Такое интигующее начало, а потом, после оглашения приговора главной героине, стало скучно и не интересно.

Скорее — нет, чем — да. И ежели в начале текста было довольно трудно сформулировать конкретику негативизма, то где-то к концу второй трети — слова боле-менее складно уложились в кучу.

Согласно эзотерической традиции планета Земля — это один из слоёв Ада. Не самый ужасный, даже сохранивший память о возможности Спасения, и — тем не менее. Хронологически оная сентенция — Банальность из банальностей, только ленивый не пытался что-то такое «рюшечное» прикрутить к боку сей Банальности. Здесь же, в этой книжке, нам — под тем же, захватанным тысячами рук, лозунгом — являют уже не Реальность, как таковую, а всего лишь череду Моделей Реальности. Формальная суть Темы понятна, она проговаривается неоднократно: некая попытка «экспериментальной социологии», то бишь — моделирования состояний Социума применительно к некоему набору «утрировано гипертрофированных» элементов его идеологической базы. Практическая проверка, так сказать, «возможной концовки Путей, ведущих вбок».

Как развлечение для мозгов... — да, наверное. Но... в этих моделях все достаточно «пунктирно», в том числе и возможности сохранения духовности, то бишь — витиевато выражаясь — Спасения души. Господствует абстрактное Зло, во множестве ипостасей, видов, типов и т.п. Индивидуальные потребности Личности как таковой (особливо — Личности творческой, способной на созидание) — вытесняют со сцены разворачивающейся перед нами драмы проблематику взаимоотношений этой самой Личности и Творца всего сущего. Так это что же нам пытаются ненавязчиво протолкнуть в подсознание? Что человек, способный творить Модели миров — не нуждается в идее Бога? Увы и ах. Даже при всей сложности моего индивидуального отношения к религии — усомнюсь в адекватности таковых умозрительных конструкций. Это... весьма маловероятно. И — ненатурально, увы. И религия, как таковая — тут абсолютно не при чем. Просто это... гораздо примитивнее... эээ..., какой бы термин подобрать-то... реального положения вещей. Это — излишне театрально, что ли. Киношно.

Заподозрить авторов в осознанной провокации — язык не повернётся, не те люди. Да и не нужны им подобные взбрыки. И тем не менее. Вот она — книжка. Вот они — живописания моделей социума, не нуждающихся в концепции мироздания, опирающейся на базис «Бог есть Любовь». По-простецки, без затей.

Жизнь же реальная — она гораздо сложнее. А потому — гораздо интереснее. Чем тот примитивный, «узкотематический срез» оной Реальности. Но — как попытка «отобразить проблему» и «живописать движения души» — вполне зачётно, не вопрос. Посему и отношение таковое: «...скорее — нет, чем — да...»

Плохой роман, не только потому что сюжет провисает (примерно половина романа — топтание на месте), но и из-за неубедительности персонажей.

Героиня представляется авторами, как замечательная писательница. Но, простите, она, во-первых, изумительно глупа (дура не может быть хорошей писательницей, поскольку неспособная к анализу и не умеет становиться на точку зрения других людей), во-вторых, начисто лишена воображения (некоторые дуры всё же фантазёрки, но это не тот случай, тут дура занудная, как школьный завуч). Оказавшись в необычной ситуации, она не способна осознать необычность и действует, как будто ничего странного вокруг неё не просиходит. Воля ваша, я не могу представить хорошую писательницу с таким бэкграундом. Даже для писания каких-нибудь серийных «женских детективов» надо быть чуть-чуть посообразительней.

Муж героини, в свою очередь, совершенно безлик. Обычно в книжках, даже если положительный герой какая-то телятина переваренная, то уж злодей по всякому ярок, упруг и цепляет внимание. Но здесь не тот случай. Если героиня большую часть книги ноет «это не может быть, это не может быть, это мне, наверно, снится», то злодейский герой тем более не действует, а резонёрствует поразительно скучно. Ну, понятно, что придуманные им виртуальные миры сляпаны из стандартных деталей, утащенных из типовой дамской фэнтези, это логично, раз по сюжету ему положено быть бездарностью, но всё же нельзя «ухабистую дорогу описывать ухабистыми стихами».

В общем, этот роман, который мне в 1999 году расхваливали как «книгу года» — полный отстой. Только для фанатов супругов Дяченко, коих, как я понимаю, немало. Уверен, они найдут достоинства даже в этом романе, а я — пас. Больше ни одну книгу этих авторов в руки не возьму.

Сюжет затягивает в свою воронку так же, как героиня проваливается на «дно» модельного мира.

Удивительно, как в придуманном мире вполне реально получилось залететь (пардон), зачать самого настоящего ребенка!

Финал остался открытым. Может, так и лучше, но я предпочитаю определенность.

Жальче всех в этой истории было волкодава Сэнсея – того, первого, который без хозяйки наверняка погиб…

Что ж...

Все романы Дяченко олицетворяют для меня идеальное воплощение различных риторических вопросов.

В «Казни» также самое важное — «что», а не «как», хотя именно в этом романе «как» какое-то, как уже отметили выше, взъерошенное, недоделанное, бледное.

Роман от этого хуже и не стал, может быть, и восприятие вложенных в него мыслей не притуплялось, но ощущение, что тебе чего-то не «допоказали», чего-то не «додали» понять, остается; тянет, требует проверить, не залипла ли страничка в книге, не перескочил ли ты случайно с 100-й на 150-ю страницу.

Концы у Дяченко никогда не были развернутыми и никогда не расставляли все по местам: обычно это все делалось в процессе, а конец нужен лишь для того, чтобы читатель понял: это не конец, это начало. А весь роман есть лишь предисловие к чему-то бОльшему, о чем уже просто так не напишешь, что просто так уже не скажешь.

Может, именно поэтому многие ругают конец «Казни»: он такой же. Все мысли уже сказаны и поняты, все выводы уже сделаны, и цель, изначальная цель, на которой и выстроился весь сюжет книги, не так уж и важна, отошла на второй план, и потому серовата.

О чем эта книга? Да все о том же, о вечном. О любви и предательстве, о долге, о чести... философия «сотворения мира» — это та же любовь, точнее, ее отсутствие, и как следствие отсутствия этой любви — смерть, абсолютный конец: «Создатель мертв».

«Что вы думаете о смертной казни?» — этот вопрос поднимается изначально в реальности, и потом в каждой из реализаций этой реальности, но все ведет к тому, что думает о ней сам Творец. А Творец не может вспомнить: ему это не так важно, он уже реализовал мысль, и забыл о ней. Риторический вопрос. Вопрос без ответа, потому что его нет. Врач, делающий эвтаназию, он убийца? Вампир, пьющий кровь для продления жизни, — убийца? Женщина, делающая аборт, — убийца? Люди, делающие злое добро, чтобы с ним доброго зла не приключилось, они убийцы? А сам Творец? Если нет, то почему он допускает все это? А если да, то какой же из него Творец?..

Есть ли край у Вселенной? А если есть, то не является ли конец началом?

Творец — статичная функция, из раза в раз повторяющая саму себя, без развития — без любви. Его творения гораздо более живы, чем он сам, но все они держатся на этой функции. Странно и страшно, ведь сама мысль, что творения гениальнее творца, и при этом творцу плевать на собственные творения, ужасна.

В конце концов, все те герои этого романа, кто научился любить — так или иначе продлились, развились, продолжились и выросли, потому что приходилось жертвовать, потому что любовь — это всегда жертвенность. А Создатель жертвовать не научился, потому что он всегда был влюблен в себя. Открыт в бесконечность, но не наружу, а вовнутрь, и потому обречен на вечное одиночество.

Мне сложно оформить мысли после прочтения «Казни» в единый структурный текст: они разбегаются, как и в самом романе.

Книга стОящая. Слегка «недомаринованная», но стОящая.

Все мы немножко демиурги. Каждый способен и умеет сотворять себе свой мир, с той или иной степенью комфортности и обустроенности, условности или напротив полной материальности и детальности. Люди, у которых это творящее начало выражено в сильной степени, с лёгкостью выстраивают себе вполне реальные планы жизни и мироустройства, куда ничтоже сумняше включают других людей со всеми их волями, желаниями и поступками. И получается потом, что все эти включённые в несвои миры люди проживают несвои жизни, существуют в этом мире по написанному не ими сценарию...

И имеется целая отработанная и действенная психотехнология визуализации и программирования основных жизненных событий в своей собственной жизни, своего собственного существования. И частично других людей... в той или иной степени и мере — тут уж всё будет зависеть ещё и от столкновения воль, и от вашего и чужого искусства управлять и направлять.

Часто ли мы задумываемся, какой именно, чьей конкретно жизнью мы живём? Своей собственной, хотимой, пестуемой и лелеемой, выстроенной своей собственной волей и своими собственными желаниями? Или всё-таки являемся винтиками-шпунтиками чужой воли и чужого мироустройства. Где кончается моя, твоя, наша свобода и начинается жизнь чужая? Чью мельницу я-ты-мы крутишь, живя туда, куда ты живёшь сейчас?..

Хорошую книгу написали Дяченки, хотя всё-таки совсем не о том, о чём думалось и писалось мне и мной в этом отзыве... :-)

Остается только воскликнуть «Браво, мастера!». Одна из самых напряженных и самых эмоциональных вещей авторов. И, конечно же, как всегда, главный герой их произведений — это жизнь. Жизнь и люди, причем люди самые что ни на есть обыкновенные, такие, как мы с вами.

Достоинств у романа столько, что для их пересчета пальцев на руках может и не хватить: он умен, он оригинален, он очень увлекателен и держит в напряжении до последних страниц, его текст легок и емок одновременно, а передача психоэмоционального состояния главной героини выше всяческих похвал. И конечно, после книги есть над чем поразмыслить. Только, как это ни странно, не над судьбой главной героини (она-то как раз проста и понятна), а над Анджеем Кормаром — понять его, оценить его поступки, присмотреться, что есть от него в тебе и твоих знакомых....

Но все это не самое главное в книге. А самое главное, это то, что пройдя вместе с любимой героиней весь этот путь с начала и до самого конца, вдумчивый читатель может с полным правом сказать вместе с ней: «Я имела глупость думать, что наш мир устроен не слишком хорошо… Я ошибалась. Это очень грустный… и очень красивый мир».

Несмотря на мою любовь к Дьяченкам, это далеко не самая сильная вещь у них. Человек создает искусственную модель мира и уходит в нее. Бывшая жена отправляется за ним, с целью вернуть его обратно. Однако оказывается, что в модели есть еще модель, а в ней еще… Классическая такая матрешка, типа как в фильме ”Начало”. Но в целом непонятно – чего хотели сказать авторы этим произведением. Концовка скомканная и после прочтения остается чувство разочарования.

Прочел книгу четыре года назад, перечитал на днях. Впечатление в целом положительное, но сильной книга не показалась ни тогда, ни сейчас. Разберу как обычно по пунктам достоинства и недостатки.

1. Яркий пример дяченковского стиля – яркого, простого, лаконичного, и в то же время невероятно поэтичного и выразительного. Произведения Дяченко удивительно хорошо читаются, это редкость для по-настоящему умной литературы. И простота вовсе не делает их примитивными.

2. Психологизм, как всегда у авторов – на высоте. Четко и правдоподобно смоделированы самые неестественные и невероятные ситуации – вроде психологической атмосферы вампирской фермы или нравов жителей бредового мира Провидения. И все это без длительных рассуждений и занудства – мысли главной героини перед нами как на ладони, но не только она – и вампир-адвокат, и бескорыстный рыцарь – все эти невероятные типы предстают перед читателями совершенно живыми людьми, которых можно понять.

3. Общая концепция романа, фантастическое допущение, композиция – нет, это не так уж ново, об искусственных мирах писали и раньше, но Дяченко нарисовали свою версию рукотворных вселенных, непохожих ни на что, бывшее до них.

Моделятор словно бы расписывается в своем бессилии, цепочка миров – приговор ему, человеку, никогда не знавшему, чего хочет, не понимающему конечной цели своих экспериментов. человеку, заигравшемуся в Бога. Отдельное спасибо авторам за образ Анджея Кромара – гениального безумца, человека, ставшего Создателем, но не избавившегося от своих человеческих страстей и недостатков. Не случайно Ирена в конце романа мечтает о том, чтобы в грядущем мире имя Моделятора стало бы именем Сатаны. Никогда никого не жалевший Анджей лишен одного важного для Бога качества – о безразличен к судьбе своих творений, которые бросает и забывает с такой же легкостью, как бросил и забыл любимую женщину.

Теперь о недостатках романа:

1. По прочтении не покидает одна мысль – а о чем, в конце концов, книга? Авторы подняли массу важных вопросов, но ни один не дотягивает до уровня самого важного. О чем книга – о том. что бывает, когда Создатель – бездушный эгоист? О том, что создания могут быть сложнее творца? И совсем не ясно в контексте этого, почему от мира к миру произведения Ирены Хмель возрастают в своем качестве? Миры деградируют – или так сказывается идеализированное представление Анджея о своей бывшей супруге? Без авторского комментария этих недосказанностей не понять.

2. К предыдущему пункту – и причем тут казнь? Дурацкая выходка Анджея на вечеринке? Отдание Ирены на корм вампиру? «Схлопывание» моделей? Название, имхо, никак не связано с магистральными идеями романа. Это еще более запутывает читателя в понимании.

3. Идея о том, что наш мир – тоже модель – дань моде. Мысль об иллюзорности бытия в последнее время стала в фантастике своего рода штампом.

4. Главный недостаток – смазанность финала. Правдоподобный, но нудный диалог ни о чем, гибель искусственных миров и спасенная из модели Ирена – и полное отсутствие выводов.

Итог: прекрасный образец Дяченковской книги, увлекательная психологичная вещь, несколько депрессивная, но вполне приятная. Заствляет задуматься о многом и «погрустить о всяком непонятном». Но «Казнь» поражена основной болезнью интеллектуальной прозы – это умная книга ни о чем.

Это десятый роман супругов, мной прочтённый, и, полагаю, плохой. Располагая наличествующим у меня опытом, могу чётко выделить три особенности творчества авторов. Во-первых, даже если роман и плохой, он в то же время всё равно хороший — потому что писать Дяченко умеют, тут не поспоришь. Вторая особенность: до самого конца невозможно понять, книга хорошая или плохая, — потому что написано-то неизменно классно, а «мессидж», нравственные, так сказать, выкладки, всегда умело выводятся в самый конец. В-третьих, это то, что малая форма авторам не даётся — тоже уникальность своего рода; обычно бывает наоборот.

Почему плохо... Персонажи явно полнейшие авторские марионетки, ни на секунду невозможно подумать, что они живут своей жизнью. «Казнь»... Несомненно тут подразумевается многоплановость названия применительно к сюжетным злоключениям героев: как бы формальная казнь Ирены и о-очень глубоко скрытая, доступная лишь самому вдумчивому читателю казнь творца «на эшафоте его бренных фантазий». Главный герой... наделённый гениальностью настолько, что едва из ушей не льётся, оказывается как человек полнейшим ничтожеством... Ведь как поучительно, а? «Юности честное зерцало»: «Не облизывай перстов и не грызи костей...» О! А вдруг и наш мир тоже кем-то создан?! И под конец — рояль в тумане и бог из рояля...

Странная книга об очень-очень-очень медленно соображающей женщине (самая простая мысль до нее доходит в среднем порядка 7-ми часов), очень-очень-очень медленно путешествующей по мирам (аж 3-м!), в поисках мужа с непонятно какой целью. Вот что нужно было написать в аннотацию. В чтении по ощущениям книга медленно-муторная. Какие-то лубочные персонажи на фоне лубочных миров. Медлительность (читай — тормознутость) главной героини доходит местами просто до дебилизма. При этом она работает преподавателем! А как она на вопросы студентов с такой-то «скоростью» мышления отвечает?

В общем довольно много ИМХО ляпов и «недописанностей».

В какой-то момент начинаешь забывать, кто герои, какие цели они преследуют — и для чего, собственно, Ирена Хмель взялась искать своего бывшего мужа. «Биография» вымышленных персонажей отпадает, как шелуха, и остаются только характеры. Коллизия между ними. Идея...

Идея — это поединок творения со своим творцом (в данном случае — действительно творцом, «делателем миров». Но это может быть и писатель, и художник, и... продолжите сами).

Творец отвечает за тех, кого создал. А они за него? А если он ошибется, и творение выйдет с заметным «глюком» — он виноват, или все-таки тут действует правило «что хочу, то ворочу»?

А брак, супружеская любовь — это не такой же точно поединок? (Да, да, очевидно, что Дяченко пишут «и о себе тоже»).

С одной стороны — Анджей имел право сделать все то, что сделал, и Ирене не в чем его упрекнуть, хоть она и страдала из-за него. А с другой — все-таки усовестила же его (почему в финале и появляется новая реальность. Где ей будет лучше — хотя там, похоже, вообще никого, кроме нее с ребенком, и нет. Но, м.б., ей это и было нужно?)

Что же касается того, КАК написано (а не того, ЧТО) — это типичные «ранние» Дяченко. Мир(-ы) очерчен(-ы) бледными мазками, «где» и «почему» — не особо-то уточнено, гораздо важнее, «кто».

В «Скруте» и «Ритуале» такая скупая манера письма раздражала; тут — она как раз к месту.

Хороший роман, пусть и не лучший. По психологичности, допустим, тот же «Цифровой» куда зрелее и сильнее... Но и эта книга — по-своему глубока.