Старая сказка не то чтобы на новый лад, но под другим углом зрения. Предыстория сказки про Белоснежку, рассказанная от лица Зеркала. Того самого Зеркала, что отвечало на вопрос: «Кто на свете всех милее?..» Если хотите узнать, откуда взялась злая королева-мачеха, вам сюда. Для второго опубликованного в жизни рассказа очень даже неплохо написано.

Да, я сам не люблю такие короткие отзывы, но надо же кому-то начинать. К слову, рассказ тоже невелик по объёму.

Детективная история в квадрате. Читателю предстоит не только вместе с рассказчиком выяснить, кто убил одного из туристов, но и найти ответы на вопросы, где и когда происходит действие повести, а также какие народы населяют этот странный мир.

Место действия — Низина, дно высохшего Средиземного моря. Очевидные аргументы в пользу такого вывода были озвучены в одном из предыдущих отзывов. Обращу внимание на ещё один фрагмент мозаики: вторая самая глубокая впадина суши расположена чуть восточнее, совсем рядом с Низиной, и заполнена она небольшим солёным озером. Догадались?

Определить, когда происходят события чуть сложнее, но автор оставляет подсказку почти в самом начале.

Остался последний вопрос: что за народы населяют этот мир? «Широкобровые» тартешцы и соседние народы севера — это, очевидно,

Не открывайте раньше времени спойлеры, если хотите разобраться сами и не желаете портить впечатление от повести.

Сам по себе детективный сюжет и персонажей можно назвать второстепенными составляющими, пусть их обсуждает кто-нибудь другой. Это антуражная фантастика, в которой Гарри Тертлдав проверяет читателя не столько даже на знания, сколько на внимательность, на любознательность и на догадливость. Англоязычные читатели, присудившим повести премию Хьюго, замысел автора оценили. Большинство наших читателей, судя по фантлабовскому классификатору и по отзывам, мало что поняли.

Перевод Владимира Баканова хорош, предисловие Баканова из антологии — нелепо, начиная с утверждения, что Тертлдав знаком российским читателям по не самым лучшим своим вещам, и заканчивая утверждением, что повесть осталась совсем без наград — уж в 2005 году выяснить было нетрудно.

Да, не все способны воспринимать сложные тексты, хотя по меркам Майкла Суэнвика он довольно простой. А я бы читал и читал…

Первая часть – условно «реалистическая» — удалась на славу. Сцены из юности, которые ярко вспыхивают в неверной памяти главного героя. Полноценные психологические портреты, созданные буквально из нескольких фраз. Отец Уилла, почтенный житель Филадельфии, которого родные видели рассерженным лишь раз в жизни. Жена и мать, которой с некоторых пор пришлось самой заботиться о семье из восьми человек. Родные сёстры Патриция и Мэри, приёмная Таси. Скупые, но энергичные диалоги. Прекрасный слог.

После того, как в сюжете появляется явная фантастика, всё катится под откос. Сцены, которые должны были поразить воображение читателя выходят какими-то блёклыми, мятыми как бумага. Выбранная автором манера повествования противопоказана для стимпанка, с его отсылками к Жюлю Верну, с летающими кораблями, месоамериканскими империями, поисками Эльдорадо, электрическими угрями-драконами… Получилось нечто ещё более сбивчивое и неудобочитаемое, чем мой отзыв. Фантастика оказалась тем гостем, который пришёл и испортил праздник.

Поделюсь несколькими догадками, касательно мироустройства. Может быть, это очевидные другим читателям банальности, а может быть – мои заблуждения.

Ставшие уже традиционными замечания насчёт классификации. Правильная общая характеристика — «психологическое», возраст читателя – «для взрослых» или даже «только для взрослых». В рассказе просто нет приключений, за которыми читатель мог бы мысленно проследить. Суэнвик не был бы собой, если бы не добавил небольшую сценку «18+», и, как водится, добавил он её совершенно напрасно.

Признаюсь, что первую и лучшую половину рассказа перечитывал раза три. Будь это повесть, будь она написана на том же уровне, что и первые страницы, — цены бы ей не было. А так только 7 баллов с натяжкой.

Странноватый такой раннеперестроечный сборник: гениальный, не побоюсь этого слова, рассказ Сергея Сухинова, средние рассказы Владимира Малова и Виталия Пищенко, много забытых имён — и не одного автора из тех, кто будет определять лицо русской фантастики в последующие 20 лет! Разгадка в три слова — издательство «Молодая гвардия».

Вроде бы читал и обложка знакома, хотя с рассказом «Дворник» точно познакомился раньше и в другой антологии. Впечатлений и воспоминаний книжка оставила так мало, что даже оценку не поставишь.

Первый контакт — на Землю прилетели лацертане, межзвёздные кочевники и торговцы. Из всех достопримечательностей Польши пришельцы изъявили желание повестить лишь одно место — мемориальный музей в Освенциме. Как инопланетяне отреагируют на то, что там увидят? И какой будет ответная реакция людей?

В плане сюжета ничего особенного: вариация на тему короткой повести Ларри Нивена «Четвёртая профессия» 1971 года, за вычетом волшебных пилюль, позволяющих мгновенно овладеть любыми необходимыми знаниями и навыками. Плюс то, что упомянуто в предыдущем абзаце, он же аннотация. В остальном сюжет почти совпадает.

Мелкие нестыковки. К примеру, совершенно непонятно, почему кочевники за миллион лет не основали тысячи колоний по всей Галактике. Ведь они живут торговлей, а на планетах немало ценных ресурсов, даже если подходящие для лацертан природные условия встречаются редко.

Но диалоги достойны похвалы, так бы цитировал и цитировал.

"— Рамиус, — сказал он по-английски, — это же латышская фамилия.

— Это висконсинская фамилия, — оборонительным тоном возразил молодой человек».

И ещё:

"— Что, вы думаете, я чувствую?

— Думаю, вы чувствуете то, что прикажет вам чувствовать ваше правительство».

Но избыточное цитирование не поощряется правилами, поэтому прекращаю дозволенные речи. Сетевой перевод особых нареканий не вызывает, Евгения Гужова скорее можно отнести к профессионалам.

Итоговая оценка рассказа где-то между «хорошо» и «очень хорошо». Колеблюсь.

Нет, это форменное разгильдяйство! Контакт они прилетели устанавливать — а проследить, чтобы корабельная кошка через шлюз не выбралась, некому!

На самом деле рассказ неплохой, остроумный. Автор иронизирует и по поводу «эпохи застоя» и по поводу диалектического синтеза, который есть единство и борьба противоположностей и который жители Мальтурии довели до абсурда, и по поводу того самого сюжетообразующего разгильдяйства, довольно типичного для советской фантастики. По крайней мере хочется думать, что иронизирует.

Зачин заставляет вспомнить новеллу Рэя Брэдбери «Земляне» (из «Марсианских хроник»), всё-таки не зря посоветовали. Жаль только, сам рассказ Биленкина оказался совсем о другом.

Не знаю, кто написал эту историю, Джек Уильямсон или один из российских авторов, сотрудничавших с журналом «Если», но рассказ про робота-авантюриста в самом деле получился смешной. Простоватый, но неплохой. Пусть даже концовка стала очевидна в тот момент, когда робот предложил капитану подписать некий спешно составленный документ...

К слову, любопытно было бы узнать больше о юридическом статусе роботов в мире рассказа. Робот может быть уволен, роботы-преступники подлежат аресту наравне с людьми. Никаких указаний, что роботы находятся в чьей-то собственности. На свалку робот был выброшен явно в нарушение процедуры, при этом уничтожить его не решились. В то же время существуют места, куда роботам вход запрещён.

По именам персонажей и названиям планет мне ничего нагуглить на англоязычных сайтах не получилось. Если достоверна информация о том, что термин «киборг» был придуман в 1960 году, то выходит, что рассказ не мог быть написан раньше. После успешной посадки аппарата «Викинг-1» в 1975 году марсиане почти совсем пропадают со страниц фантастики, возвращаясь только в эпоху победившего постмодернизма. Если это действительно перевод, то оригинал логичнее всего искать среди рассказов, написанных Уильямсоном в шестидесятые годы, самое позднее — в первой половине семидесятых.

Достаточно сказать, что при жизни автора рассказ не переиздавался ни разу. Чистый, незамутнённый палп: свободный и порой впечатляющий полёт фантазии при отсутствии всего остального, что должно быть в хорошей фантастике. Даже тему путешествия в другие измерения через полвека после «Флатландии» Эбботта сложно назвать свежей.

Никто из писателей-фантастов так не вырос над собой, наверное, как Клиффорд Саймак. Достаточно сравнить, каким образом тема вторжения на Землю неведомого зла раскрыта в «Нечисти из космоса» и в не самом удачном позднем романе «Братство талисмана». Даже у Роберта Сильверберга между ранним и поздним творчеством больше общего, да и среди его рассказов середины пятидесятых попадаются неплохие. Впрочем, справедливости ради надо признать, что некоторые сюжетные ходы Саймак впоследствии использовал: вспомните рассказ

Короче говоря, рассказы Саймака 1930-х годов нужно читать лишь для того, чтобы понять, каким писателем он был в молодости и каким стал в зрелости.

Написано, как всегда у Шамиля Идиатуллина, хорошо: живой русский язык, богатый на небанальные сравнения, нестандартная подача персонажей. Понравилось.

Содержание заметно уступает форме. Традиционный голливудский сюжет о побеге подопытного из лаборатории, который активнее, чем все остальные эксплуатируется в кинофантастике, в столь же традиционной для мировой фантастики теме искусственного интеллекта, новых смыслов, увы, не породил. По словам самого автора, «Повесть из сценарной заявки» — и это очень точное определение.

Но написано, повторюсь, хорошо.

Сатирическая вариация на тему «бункерной» фантастики, только вместо подземных убежищ люди укрылись в автономных небоскрёбах, защищённых силовыми полями. Бункер наоборот, мечта адепта аркологии. Время действия — далёкое будущее, предположительно середина третьего тысячелетия н.э. Место действия значения не имеет. Сюжет в основе своей стандартный: «А вы когда-нибудь были снаружи? А вы знаете, какой там на самом деле уровень радиации?» Нестандартно, что повествование ведётся от лица обывателя, который родную высотку никогда не покидал и не покинет. Сатира хороша.

Если ищете историю с самым пёстрым составом участников, то эта книга для вас. На борту круизного лайнера совершенно случайно подобралась компания – загибайте пальцы: сильнейший телепат человечества (несносный мальчишка одиннадцати лет) и сопровождающий его спецназовец-телохранитель, профессор биологии с тремя ручными инопланетными ящерами, пробивная журналистка, два специалиста в области выживания,

В последние годы у меня появилась дурная привычка: всю современную приключенческо-юмористическую фантастику сравниваю с «Космоолухами» Ольги Громыко. Книга Вартанова сравнение почти выдерживает, хотя написана больше 20 лет назад и отсылки к реалиям девяностых иногда слишком навязчивые. Словарный запас победнее, но читается хорошо, временами шутки действительно смешат. Экспозиция и завязка сюжета затянуты до середины книги, что отчасти оправдывается большим числом персонажей. Всё же событий для романа оказалось маловато, да и концовка, как все отмечают, вышла смазанной. Любовь автора к странным и коротким именам убивает.

В целом, несмотря на отдельные недостатки, книгу рекомендую к прочтению.

В самом деле, милый и забавный рассказик. На Шекли похоже мало: тот тяготел либо к сатире либо к сюрреализму, а у Кэт Рэмбо преобладает мягкая ирония. Читать было приятно, хотя и не могу взять в толк, чем рассказ так сильно понравился барселонским любителям фантастики, чтобы премию присуждать. В любом случае, произведений, написанных как бы от лица инопланетянина, в мировой НФ на удивление немного, поэтому советую прочитать.

Традиционная поправка к пользовательской классификации: место действия — огромная космическая станция, которую построили, насколько понимаю, за столетия до событий рассказа и которая принадлежит землянам.

История Кликклака будет близка и понятна всем, к кому надолго приезжали дальние родственники со стороны жены или со стороны мужа.

Неполиткорректный по нынешним временам рассказ, сюжет которого построен на том, что между мужчинами и женщинами есть объективные биологические различия. Особенно забавно читать, вспоминая модные рассуждения о начале «постгендерной эпохи».

Феминистская проза? Да, пожалуй. Только вот основной объект если не авторской сатиры, то сарказма со стороны других женских персонажей, — это радикальная феминистка, которая во всём, что ей не нравится в окружающем мире, винит «мужской заговор». Многим нашим читателям невдомёк, что Конни Уиллис — дама религиозная и довольно консервативная, особенно по меркам современного американского фэндома. Просто она в своём творчестве старается избегать излишней, лобовой политизации.

«Даже у королевы» — один из четырёх рассказов в истории англоязычной фантастики, получивших сразу 6 (шесть) литературных наград. Заслуживает ли он такого высокого статуса? Судить не берусь. Скажу только, что рассказ весьма оригинальный, саркастический, остроумный, по-настоящему смешной, хотя написан на серьёзную тему. Да, тема корректировки человеческой физиологии не менее серьёзна и актуальна, чем вечная тема взаимоотношения полов. А какие в рассказе замечательные диалоги!

PS. Что рассказ не столько даже о месячных, сколько о конфликте поколений — так эта верная мысль уже в другом отзыве озвучена.

Рассказ оказался не так прост, как может показаться.

Во-первых, это хоть и невеликий, но вызов для переводчика. Чуть ли не всю первую треть текста Михаилу Пчелинцеву пришлось тщательно подбирать глаголы настоящего и прошедшего времени. Сами догадаетесь — почему.

Во-вторых, ирония. Много иронии, переходящей в сарказм. Заказывали для антологии рассказ в научно-фантастических декорациях и со всем приличествующим пиратским антуражем? Получите, распишитесь.

Отсылки к «Светлячку», опять-таки. Весьма характерный пассаж. Капитан Малькольм Рейнольдс — тоже бывший сержант, тоже участвовал и тоже на стороне проигравших.

На сей раз обойдёмся без спойлеров.

Прав был старик Брэдбери: писатели-фантасты не предсказывают будущее — они его предотвращают. Стоит фантастам сделать какой-нибудь прогноз — всё, пиши пропало, не сбудется.

Лично на мой вкус, одно из лучших произведений Эдуарда Веркина, если не самое лучшее. Разумеется, номинационными комиссиями всевозможных премий, от «Интепресскона» до «Филиграни», рассказ замечен не был, равно как и массовым читателем.

Для тех, кто любит тонкую фантастику о фантастике.

Рассказ неплох, но, увы, в нём нет ничего такого интересного, чего бы не было в повести Дэвида Нордли «Лёд, война и яйцо вселенной», опубликованной семью годами ранее.

Повесть Нордли обходит рассказ Фредерика во всех отношениях, кроме динамики. Повесть страдает некоторыми длиннотами.

Во-первых, индустриальное общество, что делает интереснее сюжетный конфликт. Читать у рассказчика из XXI века о том, как молодые вольнодумцы противостоят косности, суеверию и религиозному догматизму... Ведь тысячу раз было, причём у прозаиков более высокого полёта.

Во-вторых, у Нордли взаимоотношения персонажей прописаны чуть лучше. Тоже не Лев Толстой, но для «литературы идей» сойдёт.

В-третьих, в повести «Лёд, война и яйцо вселенной» выше порог вхождения. Даже в тех особенностях мировосприятия, что скрыты спойлером, разбираешься не сразу. Собственно говоря, место действия повести и то неоднозначно: спутник газового гиганта в нашей Солнечной системе, планета у другой звезды или нижняя сторона ледяной шапки у северного полюса Земли? В этом рассказе всё куда как проще.

Вряд ли, конечно, здесь может идти разговор о плагиате в юридическом смысле, но практически уверен, что Карл Фредерик читал повесть своего коллеги в журнале «Asimov's».

Странный выбор места действия. Почему именно Ганимед? Почему не Европа или Энцелад, для которых доказано существование подлёдного океана? Чтобы выглядело не столь банально?

Оценка — 6-6,5 баллов, но ставлю 7, чтобы рекомендательная машинка и дальше подкидывала больше «твёрдой» НФ.

В рассказе Питер Уоттс показывает разницу между этикой и моралью. Точнее, между этикой утилитаризма и моралью. Утилитаризм провозглашает, что «наилучшим действием является то, которое приносит наибольшее счастье наибольшему числу людей». Отсюда следует, что этичность или неэтичность поступка определяется лишь его последствиями. Между тем, существует ещё деонтологическая этика, согласно которой поступки этичны или нет сами по себе. Практическая этика, как правило, объединяет в себе две этих умозрительных системы, поскольку в реальной жизни приходится как учитывать последствия поступков, так и признавать, что не в силах человеческого разума просчитать все долгосрочные последствия поступка, тот самый баланс счастья и несчастья.

Так вот, мораль по Уоттсу как раз имеет биологическую природу, а этика — социально-культурный конструкт. Удивительно, что, судя по отзывам, эта мысль дошла не до всех читателей.

В финале рассказа

И знаете что? Я за мораль, потому что она естественна для человека. И я скорее за деонтологическую этику, чем за этику утилитаризма. Утилитарный подход «наибольшее счастье наибольшего числа людей» может быть оправдан лишь в том случае, если обладаешь всезнанием, в том числе понимаешь, что есть «счастье», и знаешь будущее. Действия главной героини могут и не достигнуть благой цели, к которой она стремится, а вред от них более чем очевиден уже сейчас.

Сильно ухудшенная версия рассказа Мюррея Лейнстера «Первый контакт», переосмыслено в духе боевика. Иных эмоций помимо раздражения текст не вызвал: сюжет никакой, персонажи деревянные, композиция хромает на обе ноги, в плане художественного стиля обсуждать нечего. Затянуто.

Архаика: экипаж исключительно мужской, что не способствует душевному самочувствию и хорошей атмосфере. Явная нелепость даже по меркам 1959 года: протеины и углеводы в начале четвёртого тысячелетия н.э. синтезировать умеют, а витамины — нет (в реальности всё наоборот).

Но главное, где они экипаж для экспедиции набирали? В портовых кабаках, аки Христофор Колумб? Корабль улетает с медленно погибающей Земли в поисках последней из потерянных колоний, в надежде, что потомки колонистов первой волны хоть чем-то помогут. Мотивация у людей на борту должна быть железная. При том, что жизнь явно не тяжелее, чем на родной планете.

Классификатор, как обычно, врёт. Никакая это не «твёрдая» НФ, максимум — космическая опера. Старую добрую фантастику тоже люблю, но перед нами не она.

Один балл набавил за то, что это был дебют автора.

PS. Эксперимент, доказывающий, что на Фантлабе любой отрицательный отзыв легко может оказаться заминусованным, следует признать успешным.

Киберпанк, посткиберпанк... А по-моему это в первую очередь социальная сатира. Причём сатира не столько даже на старых политиканов-консерваторов, сколько на левацкую молодёжь. Чем активнее молодой человек или девушка участвует в политических движениях либо дискуссиях, тем больше вероятность, что на поверку он или она окажутся детишками богатеньких родителей. Социальный бунт как проявление конфликта отцов и детей. Главный герой не исключение, но он хотя бы полезным делом занят — велосипеды чинит.

Такой вот рассказ о разных поколениях, в котором всем досталось на орехи.

Классификатор Фантлаба, как часто бывает, бесполезен: нет даже отметки «искусственный интеллект».

Что хочу отметить, так это хорошую стилизацию. Книга написана от лица старого английского моряка, а на момент описываемых событий — сначала уличного воришки-сироты, а затем юнги на печально известном трёхмачтовике под командованием лейтенанта Уильяма Блая. Высокий стиль английской прозы конца XVIII века мешается с просторечными оборотами. Характерные длинные предложения оказываются полны энергии и воспринимаются как живой разговор. Словно и в самом деле о давно минувшей юности вспоминает человек, сделавший себя сам, толком научившийся английскому литературному языку уже в зрелом возрасте, по книгам.

Разработана технология почти мгновенного терраформирования планеты путём переноса материи из межзвёздного пространства. На огромном расстоянии и в каких угодно количествах. Представили? А теперь вспомните, что в звёздных туманностях содержатся и довольно сложные органические молекулы.

Достаточно нетипичный для Винджа рассказ-шутка, он вообще редко обращается к малой форме. Не шедевр, но довольно остроумно и оригинально.

Такой хороший рассказ — и не одного отзыва. Будем исправлять.

История, которую рассказал(а) нам Джеймс Типтри-младший, вписывается в традицию антиимпериалистической и антинеоколониальной фантастики семидесятых, вектор которой задала Урсула К. Ле Гуин в повести «Слово для «леса» и «мира» одно». Земляне грабят ресурсы других планет, у доведённых до отчаяния туземцев-пацифистов заканчивается терпение... Зачин стандартный, а вот дальше идут оригинальные находки автора. Джулиане оказываются не совсем аборигенами, себя они считают потомками инопланетных колонистов. После того, как на навигационных картах землян они замечают знакомые символы, начинается эпическая история побега, одна лишь подготовка к которому растягивается на несколько десятилетий. Угнавшие «Мечту» — что они обнаружат на своей исторической родине? Конец немного предсказуем.

Всё ещё жёстче, чем у Ле Гуин или в повести Джорджа Мартина «И берегись двуногого кровь пролить». Что примечательно, в рассказе неплохо раскрыта психология тех, для кого непротивления злу насилием и, шире, непричинение зла живым существам — больше чем умозрительная этическая концепция, хотя сама Алиса Шелдон, как мы помним, её отнюдь не придерживалась.

Оценка 7,5 баллов. Пометка «только для взрослых».

Человек — существо, склонное к ксенофобии, а не к ксенофилии. Вот жестокая правда. Отдельные исключения погоды не делают. Так называемое «перемешивание генов», если пользоваться терминологией рассказа, происходит в результате длительных контактов и под влиянием сложных социальных процессов, часто в отсутствии выбора, а отнюдь не из-за тяги к «существам с необычной внешностью».

Чего хотеть? 1972 год, сексуальная революция, тогда подобная ерунда была в моде. На тему того, как земляне оказались в роли полинезийцев или африканцев, продающих пришельцам свои территории и ресурсы за бусы, куски ткани и зеркала, читать было бы интереснее, но тема не раскрыта. Впрочем, к началу семидесятых об этом было написано уже достаточно много.

Было бы жаль, если бы кто-то из читателей впервые познакомился с творчеством Типтри по этой чепуховине — может сложиться превратное представление о неглупой и талантливой писательнице.

Вот, что значит сила общественного мнения. В классификаторе большинство проголосовавших указали пункты «искусственный интеллект» и «робот». Хотя от обычных людей Рэй, главный герой рассказа, отличается лишь крепким здоровьем, увеличенной продолжительностью жизни (лет до 300, наверное, если надеется увидеть завершение основного этапа терраформирования), высокой работоспособностью и ещё более высоким интеллектом. Ну и тем, что его вырастили искусственно, достали из репликатора не младенца, а двенадцатилетнего ребёнка. Не больше робот, чем герой телесериала «Кайл XY», к примеру. Сюжетный ход «Генетические эксперименты, мутации» на 100%.

Рассказ, меж тем, довольно слабенький, как признаёт сам его автор. Мало того, что стиль хромает, сюжет не складывается и детективная линия большого интереса не представляет (банальная «охота на живца»), так ещё и всё выглядит довольно неубедительно с точки знания массовой психологии. Репликанта как-то уж слишком легко принимают в коллектив, тогда как госпропаганда вещает, что все искусственные люди и киборги — потенциально опасные чудовища, которых терпят лишь по необходимости.

Понятно, что общество в общем и целом авторитарное: женщины вновь получили право на высшее образование за несколько десятилетий до событий рассказа; полиции на станции терраформинга многовато; везде видеокамеры понатыканы (последнее, впрочем, ожидаемо для режимного объекта). Понятно, что сотрудники научной станции «Урсула-1» далеки от политики и от проблем большого мира, раз уж рейсовые звездолёты добираются к ним раз в два года (как им тогда подвозят необходимое оборудование, интересно?). Понятно, что коллектив сплочённый. Но как-то странно всё это: в целом дружелюбное, человечное отношение к нашему герою на новом месте службы — и отсутствие сколь-либо заметного общественного возмущения новыми дискриминационными законами. Не складывается у меня рассказ в социально-психологическом плане.

Задумка интересная и удачная подача материала: от лица репликанта, которого готовили для занятия высоких административных постов, но три года назад лишили всех и всяческих гражданских прав. История человека, который притворяется роботом, который притворяется человеком.

История-луковица, многослойная социальная фантастика, замаскированная под лёгкую и смешную космическую оперу. Сейчас так, конечно, уже не пишут. В наши дни принято считать, что «общественно-политический месседж» должен быть прямым как палка, простым как пять копеек и разить с меткостью валенка, брошенного кому-то в голову.

Так ли уж нужна негуманоидам интеграция в рамках галактической федерации, если она будет проходить на условиях землян? Вероятно, нужна многим, но меньше всего — экипажу патрульного катера. Пришлют ещё земных офицеров по обмену, станут навязывать свои технические регламенты, свои уставы..

Заметна ироническая перекличка со «Звёздным путём», во вселенной которого хотя и действует Первая директива, но вхождение достаточно развитой цивилизации в состав Федерации рассматривается как безусловное благо. Главный герой даже называет офицера по науке «мистером Споком».

Диалоги очень хороши. Рассказ перечитывается с неизменным интересом. Рекомендуется любителям всевозможных телесериалов о приключениях на борту космического корабля.

Да, в самом деле, сюжет допускает два прочтения, в зависимости от того, чью сторону вы поддерживаете и знакомы ли с книжным циклом, но главная мысль рассказа проста и понятна. В семейном конфликте между взрослыми людьми больше всего страдает третья сторона — дети.

Это один из лучших рассказов Ольги Громыко, но понравится он не всем. Многих отпугнёт повышенная эмоциональность повествования, не характерная для научной фантастики. Здесь вам не литература идей, не инструкция по сборке синхрофазотрона и даже не история про космических пиратов. Юмор отсутствует как класс.

Давно заметил, что в книгах Ольги Громыко главные герои либо круглые сироты (Вольха, Лён, Жар, про киборгов промолчим) либо находятся в затяжном конфликте с родителями. Рыска — социальная сирота при живой матери. Тед годами не разговаривает с отцом, как и Альк, кстати. Полина стремится вырваться из-под материнской гиперопеки, а Кира ушла из дома в 14 лет, переехала к отцу и с матерью с тех пор не общается. Хорошие отношения с родителями — родными или приёмными — у Рионы, Трикси, Кая, Лизы, т.е. в основном у персонажей рассказов, повестей или поздних романов. Если сироты — традиционные персонажи приключенческой литературы, то концентрация внутрисемейных конфликтов между поколениями заставляет подозревать что-то личное.

Рассказ, полагаю, достаточно неплохо воспринимается в отрыве от остального цикла, как самоценное художественное произведение, но многое останется непонятным. Скорее его можно рассматривать как альтернативное введение в мир «Космоолухов».

Помню, жалел, что не успел вовремя прочитать «Стекло» и проголосовать за него на конкурсе Книга года по версии Фантлаба, который завершился месяцем ранее.

PS. Текст не лишён литературных недостатков, но это один из нескольких универсальных рассказов, который я бы предложил вниманию иностранца, желающего познакомиться с современной русской/белорусской фантастикой.

Хоррор не хоррор, но очень страшный рассказ. Настолько пугающий, насколько может быть страшна лишь социальная фантастика на основе экстраполяции. Совсем необязательно ведь нагонять антиутопического мрака, с диктаторами и тотальной слежкой. Почти уверен, что в мире рассказа большинство людей чувствуют себя не менее вольготно, чем житель какой-нибудь экономически развитой страны в реальном 1994 году. Не без проблем конечно, но ничем не похоже на «1984» Оруэлла. А клоны... Они ведь не люди, правда? По крайней мере законы о гражданских правах на них не распространяются. И вообще у нас, в светлом будущем, на эту тему неприятную тему много рассуждать не принято.

Рассказ на традиционную для научной фантастики тему «расчеловечивания». Что достаточно будет сделать с человеческим существом, чтобы его перестали считать человеком? Вполне возможно, что достаточно клонирования. Клон будет идеальным хранилищем для «запасных частей»: рука, нога, глаз, кусок кожи, почка, сердце — по мере того, как всё это понадобится оригиналу. Можно не тратиться на образование клонов, как у Исигуро, Булычева и других. Можно даже не учить их человеческой речи. Сбалансированное питание и медицинское обслуживание — необходимые расходы.

В рассказе один сотрудник такой фермы для клонов несколько повредился умом на фоне личной трагедии, после чего начал учить некоторых из своих подопечных разговаривать, стал рассказывать им о внешнем мире, даже иногда выводить на поверхность. На свою беду и на беду подопечных. Право слово, клонам лучше было бы оставаться «tabula rasa», ни о чём не ведающими бессловесными существами...

Утешает мысль, что мы до такого будущего вряд ли доживём. А если и доживём, то терапевтическое клонирование отдельных органов окажется дешевле, чем выращивание целого клона и содержание его в течение 20-30 лет. Хотя не факт, не факт.

Удивительно дело, в отличие от рассказа Марека Хуберата «Ты вейнулся Снеогг я знаала…» рассказ Майкла Маршалла Смита не воспринимается как чернуха. Поистине, краткость — сестра таланта.

Таки Светлана Тулина и Ольга Голотвина думают за человечество намного лучше, чем Ольга Громыко. Благодарные жители планеты Нереида беглому киборгу модели Bond за спасение города и гражданство дали со всеми подобающими правами, и в местную полицию на постоянную работу устроили, и дальше помогают, как могут...

На удивление хорошо написанный фанфик по миру «Космоолухов» с оригинальными персонажами. С совсем небольшими отклонениями от канона. Так, из «Сердца фейри» можно понять, что боевого режима у «бондов» нет, как нет и преимуществ в скорости перед «дексами». Кто читал, тот поймёт, а кто не читал, тому мой отзыв да и сам фанфик без надобности.

Юмора поменьше, чем в оригинале, и мораль подана как-то слишком уж в лоб. Персонажам второго плана чуть не хватило живости, хотя в формате мини-повести есть, где развернуться. Но в целом впечатления хорошие, на 6,5-7 баллов.

За сюжет, психологию, стиль — 6 баллов (посредственно), за фантастические идеи — 8 баллов. Как говорят, в этой книге впервые в американской НФ подробно описывается жизнь на космической станции («Звезда КЭЦ» Беляева была гораздо раньше, но она всё-таки немного не о том). Одно из ранних произведений на тему клонирования человека (углубляться не стану, ибо спойлер).

Главная героиня — семнадцатилетняя девушка, что для 1952 года необычно. Не «дева в беде» и не любовный интерес главного героя. Решительная и незаконопослушная, хотя плохо образованная, временами наивная и просто очень молодая. В некотором смысле даже антигероиня. Выраженная любовная линия, кстати, отсутствует.

Сюжет, повторюсь, слабый и на детектив не тянет. Девушке противостоят явные психи, не способные просчитать последствия своих действий или разработать меры защиты, не говоря уже о резервных планах. Авантюра щедро приправлена иронией, что спасает общее впечатление. Финал неожиданный и остроумный.

Читается очень легко и быстро, не выветривается из головы разве что за счёт простоты и отдельных находок автора. Одно лишь описание космического поселения для толстяков стоит того, чтобы прочитать эту книгу.

Сочинять продолжения собственных книг — святое право любого автора. Да и кто запретит? Однако для меня как для читателя повесть 2000 года «Вычислитель» — совершенно самодостаточная, завершённая история. Впечатления остались отличные, на 9 баллов из 10, так что не стану их портить. Продолжения читать не буду, разве что под влиянием обстоятельств неодолимой силы.

Рассказ написан в редком для отечественной фантастики жанре капиталистической утопии. Не скажу, что мне бы хотелось жить в таком мире, но общество середины XXI века выглядит по-своему привлекательным.

Разумеется, всерьёз писать об утопии современные авторы уже не могут, поэтому рассказ вышел ироническим.

Фантдопущение — живые деньги — мне раньше не встречалось, поэтому оценка высокая — 7,5 балла.

Столкновение Земли с планетой почти таких же размеров, после которого уцелели многоклеточные формы жизни? А вскипевших океанов и расплавленной земной коры не хотите? С учётом того, что новая планета слеплена из двух и сила тяжести на ней на 20% больше земной? Вот уж действительно, бумага всё стерпит.

Ладно, для иронической фантастики даже очевидная чушь если не простительна, то извинительна. Биологическая цивилизация, нестандартная ксенофантастика с отсылками к классикам жанра (например, к Саймаку и Шекли). Способность предсказывать землетрясения. Симбиоз сумчатых летяг и шершней. Раскавыченные цитаты. В меру увлекательный сюжет. Запишем перечисленное в графу «актив». Даже вечную громовскую мизантропию туда запишем.

Сочинение на тему «Так вы думали, что человек — царь природы?» надо признать пригодным к чтению и даже к перечитыванию. Но первые 10% текста в художественном плане написаны лучше всего остального.

Премии? А что премии? В середине нулевых была такая традиция — награждать Александра Громова. Ну не Сергея же Лукьяненко, право слово? У Громова хотя бы оригинальные мысли, миры и сюжеты были.

Перво-наперво нужно уяснить, что перед нами светлое фэнтези. Любителям игр престолов и прочих земных кругов стоит пройти мимо. Читать в том случае, если вы смертельно устали от мерзавцев, циников и прочих антигероев, а также если замечаете разницу между развитием персонажа и описанием процесса его оскотинивания.

Любителям высокого фэнтези и масштабных сюжетов тоже просьба не задерживаться. Эльфы и гоблины здесь не волшебные существа, а лишь различные расы, населяющие фэнтезийный мир. От людей отличаются разве что умением шевелить ушами. Средняя продолжительность жизни едва ли больше ста лет (мельком упоминаются, правда, ремесленники-гномы, живущие в несколько раз дольше). Особыми способностями к магии местные не обладают, её в этой книге совсем немного. Сюжет линейный, на события не богат, охватывает 4-5 месяцев из жизни начинающего императора.

Ценителей глубокой психологической прозы книга вряд ли заинтересует. Как уже отмечалось в отзывах, самое фантастическое здесь — главный герой, который несмотря на все жизненные трудности, ужасное обращение в детстве и дурную наследственность остался очень хорошим человеком. Больше всего на свете 18-летний Майя боится стать похожим на своего отца-тирана, поэтому всю книгу будет прощать врагов своих и стараться наладить отношения с окружающими, особенно с родственниками.

И знаете что? Мне такой персонаж очень симпатичен. Вот и окружающие в большинстве своём проникаются к нашему герою симпатией. Телохранители оказываются верны своему долгу. Новый секретарь императора видит возможность сделать карьеру. Сестра довольна, что её не станут выдавать замуж против воли. Глава казначейства, настоящий патриот, понимает, что цареубийство приведёт к гражданской войне. Прогрессивная партия не прочь перетянуть Эдрехасивара VII на свою сторону. И главное, все они жалеют молодого парня, на плечи которого свалился непомерный груз ответственности.

Конечно, в реальном мире такого неопытного правителя придворные интриганы сожрали бы за месяц. Автор откровенно подыгрывает Майе, но делает это с таким задором, что в определённый момент начинаешь верить. Писательская любовь к своему герою подавляет читательское недоверие.

Аннотация не совсем врёт: элементы стимпанка в книге имеются. Это дирижабли (фантастические) и паровые машины времён промышленной революции (правдоподобные). Поездов и пароходов, судя по всему, в мире романа ещё не изобрели, общество преимущественно аграрное. Скорее всё-таки технофентези, чем стимпанк.

Мир списан не только с Европы Нового времени. Как увидит внимательный читатель, присутствуют отдельные элементы восточноазиатской культуры, что особенно заметно в сложных придворных ритуалах.

Сериал по книге «Нетфликс» снять не сможет, что радует. Мало сцен насилия и совсем нет сцен секса. Любовная линия намечена пунктиром.

Литературный талант Кэтрин Эддисон отмечают даже в отрицательных отзывах. При всех недостатках сюжета книга читается отлично, независимо от выбранного перевода. В чём могу упрекнуть, если говорить о художественной подаче материала? Описанию внешности почти всех персонажей — от эпизодического до важного второстепенного — уделяется примерно одинаковое внимание, одинаковое количество слов. В результате описания получаются либо избыточными, либо недостаточно подробными, чтобы визуализировать персонажа.

Резюме. Несложное, но в то же время необычное психологическое фэнтези с придворными интригами и социальной составляющей (последнее — редкость). Настоящий отдых для души. Мне книга понравилась.

Молодая женщина-знахарка странствует по пустынному миру, разрушенному глобальной катастрофой, и лечит людей с помощью яда генетически модифицированных змей. Бредовый сюжет, скажете вы? В то же время написано на хорошем английском языке и затрагивает нужные струны в душе читателя.

История о врачебном долге, о культурных барьерах, об отчуждении и о преодолении этого отчуждения.

Ненавязчиво феминистский рассказ, обманчиво простой, весьма необычный, даже завораживающе красивый в своей странности. Для любителей взрослой психологической фантастики.

Дебютный рассказ Дэниела Уилсона, современного американского писателя, специализирующегося на теме роботов. В 2014 году «Ностальгист» был экранизирован итальянским и британским режиссёром и сценаристом Джакомо Чимини в виде 15-минутной короткометражки. Фильм великолепен в своей лаконичности и предсказуемости. Он совершенно заслуженно получил полдюжины наград на различных кинофестивалях и всячески рекомендуется к просмотру.

Рассказ несколько уступает фильму, в котором некоторые драматические моменты поданы лучше. Однако даже бегло просмотренный английский текст кое-что добавляет к общему впечатлению.

Это короткая история об утрате, о ностальгии, об иллюзиях и много о чём ещё.

Итак, первая сцена. Квартира, обставленная в викторианском стиле. Немолодой мужчина и мальчик лет 11, одетые по моде конца XIX — начала XX веков. Отец (в рассказе «дедушка») учит сына игре в шахматы и на примере пешечного гамбита объясняет суть и смысл самопожертвования... Дальше пойдёт спойлер. Вы за это время можете посмотреть фильм, так что прекрасно обойдётесь без краткого пересказа сюжета. Особое внимание обратите на финальную сцену, а я пока поделюсь некоторыми мыслями. Прочитаете после просмотра, если будет интересно.

На первый взгляд кажется, что это очередная вариация на тему «Пиноккио», тем более, что режиссёр родом из Италии. Если бы всё было так просто...

Философско-приключенческий рассказ на тему «забытая колония вновь вступает в контакт с галактической цивилизацией». Если быть точным, то даже не колония, а далёкие потомки людей, потерпевших кораблекрушение на негостеприимной планете. Впрочем, не буду пересказывать аннотацию.

Напомнило книгу Брайана Олдисса «Без остановки», хотя и не настолько, чтобы указывать в списке похожих произведений. Чем именно — поймёте, когда дочитаете до половины. Понравился нестандартный подход к теме. Не понравилась идея.

Напоследок следует отметить, что «Ледовый рассказ» для творчества Анджея Земяньского едва ли типичный. Действие большинства романов и повестей этого польского писателя разворачивается либо в его родном городе Вроцлаве и окрестностях, либо в технофэнтезийном мире Ахайи.

Тот случай, когда о произведении нельзя сказать что-нибудь внятное без спойлеров. Главная мысль повести в том, что

За идейную составляющую — 10 из 10. Донесено прекрасно. А всё остальное... не сложилось. Кроме сверхидеи и вспомнить-то нечего, хотя образы персонажей у Дяченко обычно получались яркие и объёмные. Поэтому только 8-8,5 баллов.

Получился бы хороший антивоенный рассказ, не будь тяжелораненые столь говорливы. Вызывает сильнейший эффект «Не верю!»

Евгений Филенко может намного лучше.

PS. Продолжаю эксперименты с формой. Посмотрим, сколько минусов наберёт отзыв, не нарушающий ни одно из правил регламента и FAQ.

Трепещите! Мелек Ахмар, Властелин Марса, Красный Король, Владыка Вторника, Августейший Раджа Джиннов вернулся! И что же он видит вокруг себя? За три с лишним тысячи лет эти жалкие людишки успели расплодиться до неприличия, поднялись в небо, где прежде летали лишь джинны и птицы, а затем вконец угробили планету. После того, как часть нанитов вышла из-под контроля, дела у человечества пошли совсем худо. Держатся лишь некоторые анклавы, включая славный город Катманду.

Что же делать великому джинну? Королю нужны подданные! Однако управляющий Катманду бесстрастный искин по имени Карма за просто так город завоевателю не отдаст... А ведь тысячелетний сон Мелеку Ахмару даром не прошёл, силы у него уже не те. Даже армию и ту сколотить не из кого. Недовольных гедонистически-социалистическим раем немного. В Катманду «каждому по потребностям» (возможность прожигать жизнь тоже гарантирована) и «от каждого по труду» (труд — дело добровольное). Джиннов в мире почти не осталось. Поблизости удалось отыскать только некую РеГи, которой в пересчёте на человеческий возраст лет 15-16 и которая называет великого Мелека Ахмара «стариканом» или «папулей» («хуже нет джиннов-подростков!»).

Да тут ещё загадочный спутник, немолодой гуркха Бхан Гурунг, ведёт собственную игру. У него свои резоны желать падения города...

-------

Надобно предупредить, что это отнюдь не детская сказка: присутствуют кое-какие неаппетитные подробности, джинн сквернословит почти без остановки и т.п. Юмора много, юмор черноват. Книга не для всех, рекомендовать незнакомым людям не рискну.

Взрослому читателю повесть может быть интересна как редкое сочетание ориентального (индо-арабского) фэнтези и футуристической социальной фантастики. По крайней мере, не помню, чтобы кто-нибудь ещё отправлял джинна из сказок «1001 ночи» в мир победившего киберпанка. Точнее, в мир киберпанка сначала победившего, а затем проигравшего: виртуальная реальность, импланты, наноботы, искины — и глобальная катастрофа.

Своим социальным устройством Катманду напоминает утопическую планету из повести Эрика Фрэнка Рассела «И не осталось никого…», где деньги тоже заменили баллами за общественно полезные дела. За двумя важными отличиями. Во-первых, в Катманду даже совершенно бесполезным гедонистам-«нулям» обеспечивается весьма приличный прожиточный минимум, бесплатная выпивка и т.д. Во-вторых, в тот день, когда Карма реквизировала всю частную собственность, владельцам важной инфраструктуры была выплачена большая компенсация (в баллах), что позволяет им и 40 лет спустя оставаться в списке самых «состоятельных» и самых влиятельных людей города, свободно распоряжаясь излишками коммунальных ресурсов и пользуясь другими привилегиями.

Повесть заслуживает своих номинаций на премии. В последние годы редко можно так сказать. У молодого автора из Бангладеш получились достаточно оригинальный фантастический мир и оригинальная история.

PS. Перевод читается хорошо, хотя и любительский. Гуркхи — это не только подразделение британских колониальных войск, но и этно-социальная группа в Непале (необходимое уточнение к предыдущему отзыву).

В целом малоудачная космическая опера для подростков. Строго «от 16 и старше», потому что присутствуют постельные сцены, хотя и описанные с большой деликатностью.

Сюжет простой, линейный, о становлении юной героини, обладающей телепатическими способностями. Хотя роман и называется «Женщина без тени», точнее было бы сказать «Девушка без тени». Всё, как обычно бывает в такого рода литературе: трагедия в начале, бегство, обретение новых друзей и новой любви, познание себя и своих сил, спасение мира... Увы, сил и таланта у самой Карен Хабер не хватило даже на проработку образа Кейлы, не говоря уже о персонажах второго плана. Не персонажи даже, а реквизит: в экипаже космического корабля 8 человек, но всё время забываешь, как кого зовут и кто как выглядит. Книгу написала женщина, но межличностным отношениям уделено на удивление мало внимания, да и описаны эти взаимоотношения так плохо, что не веришь ни на минуту. Совершенно непонятно, с чего это один из товарищей по экипажу в финале грудью заслоняет Кейлу от выстрела? За всю книгу они перебросились несколькими фразами.

Фантастический мир проработан не лучше. Дано: три звёздных системы, которые управляются корпорациями (показали только премьер-министра). На планете Стикс добывают кристаллы, усиливающие парапсихические способности, — это родина главной героини (первые и лучшие главы книги). На планете Льяж, жители которой разводят скот, также обитают далькои, странные существа, степень разумности которых остаётся предметом дискуссии. Планета, а точнее луна, Сент-Альбан выполняет столичные функции. Всего обитаемых миров в Трёх системах и за их пределами насчитывается не меньше нескольких десятков, но они в кадр не попадают вообще.

Сюжетный конфликт невнятный, мотивация антагонистов примитивна, их образы толком не прописаны. За что борются вольные торговцы (контрабандисты и прочие), за отмену таких-то пошлин, за гражданские права? Совершенно непонятно. Повествование распадается на фрагменты, появляются и бесследно исчезают всё новые статисты.

Отмечено внешнее сходство с телесериалом «Светлячок» (команда контрабандистов-маргиналов и пробравшаяся на корабль девушка со сверхспособностями), только без ударных диалогов и колоритных персонажей. Оценка — 5 баллов из 10. Первые 10-20% текста вселяли сдержанный оптимизм, но дочитывал уже на чистом упрямстве. Попытка найти что-нибудь лёгкое и при этом увлекательное, опираясь на аннотацию и отзывы, засчитывается как неудачная.

Плохой отзыв на плохую книгу размещаю в порядке эксперимента.

А ведь, если подумать, многие авторские находки перекочевали отсюда в самый известный роман Дика — «Мечтают ли андроиды об электроовцах?». Посудите сами. Земля после глобальной катастрофы и попытка освоить другие планеты, чтобы дать человечеству шанс на выживание.

О сюжете рассказа много говорить не буду, здесь достаточно содержательных — и спойлерных — отзывов. Скажу только, что финальный твист мне тоже понравился.

Нет, господа-товарищи, это классно! Не думал, что скажу такое о рассказе ранее совершенно незнакомого отечественного фантаста. Причём фантаста начинающего и, судя по всему, молодого. То, что автор зарегистрирован на Фантлабе и уже выигрывал ФантЛабораторную работу, значения не имеет, поскольку не слежу и конкурсные рассказы читаю крайне редко, да и не о них сейчас речь.

На удивление приятный и солнечный юмористический рассказ, с ноткой светлой грусти, как положено. Робинзонада сторожевого пса-робота на неосвоенной планете. С терраформированием и пиратами. А ещё здесь живут неправильные пчёлы, которые делают вино... простите, мёд из одуванчиков... Рекомендую!

Этакая осовремененная версия цикла Кейта Лаумера о Ретифе: рутинной да и вообще сколь-либо реалистичной работы дипломатов ещё меньше, эпатажа — больше. Получилось по Станиславскому — не верю!

Не верю в то, что ребёнка, ставшего одной из жертв массового помешательства, не отправят в специализированное лечебное заведение, а заберут в дипкорпус (причины такого решения в повести не раскрываются). При этом к героине продолжат относиться как к преступнице и то же время станут поручать задания государственной важности. Гораздо вероятнее выглядит другой сценарий, давно опробованный у нас на Земле. Ребёнка забирают в лечебницу для душевнобольных, три психиатра и пять психологов защищают докторские диссертации, исследуя занятный случай, затем отчитываются, что пациент относительно здоров и не представляет опасности для общества, пациенту оформляют паспорт на другое имя и дальше он старается жить обычной тихой жизнью.

Не верю в инопланетян-пацифистов, которые

Во-первых, от отчаяния не вымирают. Биологический вид может исчезнуть либо по причине резкого изменения условий среды обитания, либо из-за конкуренции с другими видами в условиях ограниченных пищевых ресурсов, либо в результате целенаправленного истребления (в случае животных — охота, в случае разумных существ — война). Наименее вероятно — в результате накопления вредных мутаций. Ни одна из этих опасностей цивилизации, которая освоила межзвёздные перелёты и генную инженерию, не грозит. Кроме разве что геноцида. Типичный для космической оперы штамп «вымирающая древняя цивилизация» от тысячекратного повторения убедительным не станет.

Во-вторых, зинны — пацифисты технические, вполне способные обречь на смерть разумное существо. А значит они вполне способны использовать оборонительные технологии (опережают остальных на тысячи лет), привлекать наёмную армию или вести хитроумную дипломатическую игру, стравливая потенциальных противников между собой. Как ведут себя технические пацифисты во враждебном окружении, хорошо показал Ларри Нивен на примере кукольников Пирсона из цикла «Известный космос» В крайнем случае зинны вполне могли бы встроиться в социальную структуру других цивилизаций, из них получились бы миролюбивые, лояльные подданные и отличные инженеры. Как видите, вымирать совсем не обязательно.

Но самое главное, я совершенно не верю, когда автор пытается изобразить душевные терзания главной героини. Не по Сеньке шапка, не по автору задачка. Здесь большой литературный талант нужен, которого у Адама-Троя Кастро, очевидно, нет.

Помимо прочего, ответ на главную загадку становится очевиден после 30% текста.

На этой повести знакомство с циклом об Андреа Корт завершаю.

Вроде бы избитый cюжет об инопланетянине, потерпевшем аварию на Земле и вынужденном жить среди людей, и текст простой, без изысков и выкрутасов, и особых философских выводов нет. Но всё равно один из лучших рассказов Андрея Столярова. Может быть, мне просто нравятся такие незамудрённые истории о столкновении обыденного с фантастическим? Немного даже Саймака напомнило, наверное деревенской атмосферой.

Думаю, что большинство старших коллег-фантастов перенесли бы сюжет в капстрану и у них получился бы очередной памфлет, а молодой Столяров не побоялся выбрать местом действия сибирскую деревню.

Удивительно даже, что такой хороший рассказ издавался всего три раза.

«К концу первого десятилетия статистика установила, что примерно каждый третий обращался в МЭК — по крайней мере один раз. Цифра эта, уменьшившись до каждого четвертого, так и оставалась неизменной».

К сожалению, у Роберта Шекли оказалось плохо с математикой. Даже если речь идёт о четверти мужского населения, а не населения вообще. После первых двух обязательных поединков — в роли Охотника и в роли Жертвы — доля агрессивных особей в популяции сократится в четыре раза. В дальнейшем большинство выживших откажется от участия в забаве, а оставшиеся продолжат делить себя на четыре. Никакой приток молодых дураков убыль не восполнит.

Достаточно эффективная евгеническая методика, если поставлена цель радикально снизить уровень агрессии у хомо сапиенсов. Вместе с тем, если принять на веру сомнительный тезис из рассказа, что агрессивные особи обладают наиболее гибким умом, в большей мере наделены изобретательностью и лучше остальных умеют приспосабливаться к меняющимся жизненным обстоятельствам и условиям среды, то искусственный отбор такого рода не слишком полезен для вида.

В любом случае, в мире цикла «Жертва» происходит демографическая катастрофа, которую нам почему-то не показали. После ещё двух мировых войн, после первых лет массовой Охоты за головами должна возникнуть ужасающая диспропорция полов. Женщины, как справедливо отметил автор, гораздо менее склонны к прямой и открытой агрессии.

Плохой математик — зато хороший прозаик.

Довольно нехарактерная для Эрика Фрэнка Рассела работа: лёгкий шпионский триллер с элементами фантастики. Точнее, ровно с одной фантастической составляющей, но создающей основу для сюжета. Да, речь о том самом устройстве из названия. История инженера, почти что «маленького человека», который оказался втянут в поединок разведки и контрразведки.

Даже удивительно, что автор рассказа «Свидетельствую» в некоторым смысле поддался обаянию шпиономании, обычной для времён Холодной войны.

Совершенно не моё. Небольшой роман, скорее повесть, читал две недели, по несколько страничек в день, перемежая рассказами других авторов и других жанров. Написано живо и вроде бы даже увлекательно.

Нет, мысли вроде бы правильные, на первый взгляд и даже на второй. В нашей фантастике действительно перманентный кризис идей и за минувшие 15 лет всё стало только хуже.

Пройдёмся бегло по тезисам статьи.

Пункт первый: мелкотемье. Осталось родимое. Фантасты наши в массе своей боятся будущего, боятся его моделировать, боятся экстраполяции. Боятся они и прямо писать о проблемах дня сегодняшнего, что объяснимо. Как бы мы ни ругали современное положение дел в англо-американской фантастике, актуальности ей не занимать, хотя бы на уровне «утром в газете — вечером в куплете». Это если говорить о социальной составляющей. Но ведь материалом для фантастики может быть не только текущая общественная повестка, но и, допустим, последние достижения науки, новые гипотезы или концепции, не обязательно даже научные.

Пункт второй: потакание публике. Александр и Людмила Белаш под «потаканием» разумеют акцент на теме секса. В этом плане нас можно поздравить: за последнее десятилетие на российском рынке сформировался-таки жанр любовно-фантастической литературы.

Пункт третий: формат. Помилуйте, в далёком 2007 году форматов было гораздо больше, чем в 2015-м или 2018-м, когда набор сюжетов сократился до совсем уж мизерного. Вот «попаданцы»-прогессоры в прошлом (треть наименований). Вот «попаданцы» в волшебный мир, непременно занимающие высокое место в феодальной иерархии. Вот отпочковавшийся поджанр о «попаданках» в магическую академию. Вот ЛитРПГ. Вот тихо помирающие межавторские проекты с точками. Вот небольшой, но стабильный сегмент космического боевика. Вот истории о брутальных мужиках, выживающих на ядерном пепелище. Плюс ещё пара-тройка форматов на всё про всё. Сейчас, правда, дела чуть получше пошли. Рынок ужался, часть графоманов отсеялась и стали заметнее неформатные книжки, которых по-прежнему очень мало.

Пункт четвёртый: халтура. А куда от неё денешься? Пока читатель это потребляет, зачем надрываться?

Пункт пятый: бедность мира, окружающего авторов. Отдельно останавливаться не вижу смысла, поскольку о футурофобии уже сказано. Фантастика наша более обращена в прошлое, чем в будущее, и прошлое это окрашено нотками ностальгии.

Пункт шестой: старые песни на новый лад. «Книги пишутся из книг» — так было со времён античности. Беда большинства наших фантастов в том, что литературу за пределами жанра они почти не читают, да и с лучшими образцами современной фантастики знакомы далеко не все. Вот и получается, что переписывают теперь не Гоголя, которого упоминают авторы статьи, а в лучшем случае Сергея Лукьяненко или Ольгу Громыко. Но думается мне, что молодое поколение писателей-фантастов выросло уже на книгах Елены Звёздной или Дема Михайлова...

Пункт седьмой: словесные извраты. То ли я не те книжки читаю, то ли фантастика наша переболела этой детской болезнью. Не важно.

Но что есть идея, что есть мысль? Нечто неуловимое и бестелесное. Какого рода Идея потребна нашему читателю? Нет ответа. Книги с какими-то идеями и совсем без идей, идеологически верные либо идеологически неверные, упоминаемые в статье «сакральная фантастика» сообщества «Бастион» или послесловия к Стругацким, философская фантастика или развлекательная — всё расходится одинаковыми минимальными тиражами и более не всколыхнёт воды тихого пруда.

Да и книги самих супругов Белаш, яркие, необычные, замечательные. Безусловно, отмеченные печатью мысли. Часто ли они переиздаются? Интересны ли кому-нибудь кроме меня и ещё нескольких десятков ценителей?

Так может быть проблема нашей фантастики вовсе не в отсутствии мыслей? Или сегодня уже поздно что-либо менять?

Общество патентованных лицемеров, которые безо всякого сострадания истребляют беглых рабов, биоандроидов-репликантов, за то, что те, якобы, не способны испытывать эмпатию.

Обыватели так носятся со своими зверушками, большой частью механическими, и так мало в действительности делают для сбережения оставшейся биосферы планеты, что быстро понимаешь: ими движет не чувство вины и не потребность заботиться о живом существе, а стремление подчеркнуть свой социальный статус. Животные стали большой редкостью после катастрофы, а что редкое — то и ценится.

Регулярные сеансы коллективной эмпатии лишь подчёркивают лицемерие, поскольку такая «эмпатия» бесплодна, она не приносит реальной пользы окружающим, особенно тем, кто нуждается в живом и деятельном сочувствии.

Вот такие впечатления остались от книги по прошествии лет. Даже если автор был бы не согласен с вышеизложенной интерпретацией ни по одному пункту.

На долю романа выпал неожиданный успех. В масштабах творчества Филипа Дика он не то, чтобы проходной, скорее даже входит в десятку главных. Но именно этот роман Ридли Скотт очень вовремя и очень удачно переиначил в духе набиравшего тогда популярность киберпанка.

Как и о всякой классической вещи, об «Электроовцах» можно рассуждать долго, только зачем? В других отзывах и так сказано слишком много.

За исключением короткого вступления все события происходят в центре ОЗК на планете Земля. Местоположение центра ясно указано во втором рассказе того же сборника. В следующей по хронологии повести «Два пожара и три потопа» Лаки, главного героя этого рассказа, вместе с другими киборгами забирают тоже с Земли. В качестве основного места действия сразу 20 человек зачем-то указали «Планету другой звёздной системы» — вот какова сила чужого мнения.

Хотя в классификаторе и стоит верная пометка «ироническое», на самом деле это довольно грустный рассказ о больном ребёнке. Лаки 10 лет, у него умственная отсталость в лёгкой форме и специфическое психическое расстройство, на первый взгляд напоминающее манию убийства, на фоне недавней черепно-мозговой травмы.

Что мне больше всего нравится в цикле про «космоолухов», так это то, что за всеми этими весёлыми приключениями и прибаутками нет-нет да и проглянут человеческие трагедии. «Человеческие» потому что киборги здесь тоже люди. Особенно хороши у Ольги Громыко рассказы.

Смеяться над больными, конечно, грешно, но что поделаешь, если жизнь наша — трагикомедия? В конце концов такова традиция русской литературы: видеть смешное в трагическом и трагическое в смешном.

В отзывах о рассказе написали много и плохого и хорошего, но почему-то никто не вспомнил самого главного. «Елена Лав» считается первым в американской фантастике — и одним из первых в фантастике мировой — произведением, в котором робот наделяется способностью испытывать сложные положительные эмоции. Классический «Я, робот» Отто Биндера — это уже 1939 год, а три закона роботехники Айзека Азимова и его доброжелательные персонажи с позитронным мозгом будут ещё несколькими годами позже. В своих воспоминаниях Азимов сам признавал, что идея цикла произведений о роботах возникла под влиянием именно этого рассказа Лестера дель Рея.

Да, во многих отношениях рассказ кажется наивным и устаревшим, а предлагаемая модель взаимоотношений мужчины и женщины определённо вызовет гнев феминисток. Отчасти справедливый гнев, надо признать. Но для 1938 года даже такая несовершенная литературная работа была новаторской. Рассказ переиздавался в составе нескольких десятков антологий и по праву признаётся классикой жанра.