Босиком по мостовой (Barfuss), Германия, 2005.

«Босиком по мостовой» — не особенно глубокий, но трогательный, лиричный и тонко ироничный фильм о любви, требующий лёгкого к себе отношения. Это танец с босой девушкой в лунном свете и детские шалости. Это романтическое путешествие шалопая и примерной девочки по следам белого кролика. Где ещё в реальном и современном мире могли встретиться такие персонажи, как тургеневская девушка и жулик плутовского романа? Только в психбольнице: «Мы недавно сошли с ума, но я ужасно рада быть с ним!»

Ник — типичный пикаро, аморальный и находчивый бродяга, потерявший всё из-за несправедливости и потому демонстративно отказавшийся от всех нравственных и общественных устоев. Совестливый циник, злой насмешник, остро реагирующий на ложь и искусственность, но бессильный исправить что-либо, и прежде всего – в собственной жизни. Изгой высшего общества, отвергнутый наследник, скандалист и неудачник. Лайла — жертва материнской гиперопеки. Ещё в 19-м веке она, «женщина-ребёнок», была бы завидной невестой и лишь одной из многих, но в наше время оказалась запертой вместе с душевнобольными из-за необученности жизни вне дома и семьи. То, что раньше воспитывалось и ценилось как достоинство, сейчас стали считать пороком развития. Интроверт, чистая и светлая девушка, надёжный тыл и тихая гавань для мужа-экстраверта, оказалась заклеймена «инфантой», «кисейной барышней» и отбракована как полностью не годная. Нынешние модные женщины живут «здоровыми инстинктами» и не стесняются их публично удовлетворять, хватая понравившегося мужчину за задницу и таща его в постель под завистливый хохоток оставшихся. Кто вспомнит о естественной женственности и силе тургеневских девушек в разгар парада сексуальных бизнес-вумен?

Лайла увидела своего мужчину и неудержимо пошла к нему, и у Ника не осталось ни единого шанса сохранить независимость. Вам кажется, что девочка прилипла к битому жизнью мужчине? На самом деле это целеустремлённая женщина подобрала и утешила обиженного всеми мальчишку. Ник болезненно раздражителен, неуверен в себе и в окружающих, безответственен и демонстративно безнравственен. Затюканный и обиженный на весь мир, но человечный и чувствительный красавчик. Он её обманывает, использует, бросает, но возвращается раз за разом, уступает её воле и очищается от всего наносного и нарочитого. Благодаря её прямоте и непосредственности за считанные дни легко и свободно высказаны все его копившиеся годами обиды. «Перо в заду» — это ведь действительно больно и неудобно, так зачем ходить с ним? Надо вытащить и выбросить его, а не ходить с гордым видом. Затасканное сравнение любви с безумием в этом фильме обыгрывается буквально и, совершенно неожиданно, вновь оживает. Чтобы быть вместе, надо всего лишь… сойти с ума. «Смотри, луна зажгла свой свет…» Пароль наконец получил свой отклик. Нельзя выйти на свет, не разбив яйца. Вот истина, которую знает каждый цыплёнок, но которую почему-то забыли люди. Лайла с неотразимой чеширской улыбкой продемонстрировала нам этот опыт наглядно. Так кто кого спас из сумасшедшего дома?

Гоминиды, Роберт Сойер, 2002. https://fantlab.ru/work26316

Роман «Гоминиды» 2002 года открывает трилогию «Неандертальский параллакс» современного канадского писателя Роберта Джеймса Сойера. Ещё задолго до того, как книга окажется в руках, невольно возникает резонный вопрос: «Что же такое параллакс?» Редкий человек ответит на него без гугла. Итак, параллакс – это кажущееся изменение положения объекта, зависящее от положения наблюдателя. Другой взгляд, иное освещение давно ставших привычными реалий. Хорошее название для книги в жанре социальной фантастики и альтернативной истории! Привлекает, интригует, завораживает. Следующая уловка, которую никак не мог пропустить писатель-журналист по образованию, это громкий и ёмкий эпиграф-заголовок. Всего две цитаты – но популярного гарвардского приматолога Ричарда Рэнгема и Скотта Макнили, лица американской компании-производителя программного и аппаратного обеспечения – одновременно задают основное направление повествования и делают его остросовременным. Новейшие исследования в области антропологии и передовые технологии – вот та связка, от которой почти невозможно отказаться. К примеру, это излюбленный ход писателя-фантаста, сценариста и кинорежиссёра Майкла Крайтона.

К величайшему сожалению, цитируемая книга «Демонические самцы: человекообразные обезьяны и истоки людской жестокости» 1997 года Ричарда Рэнгема в соавторстве с Дейлом Петерсоном в настоящее время официально не переведена на русский язык. Доподлинно известно немногое. Имеющей значение для цикла «Неандертальский параллакс» является следующая информация. Наиболее близки человеку генетически шимпанзе и бонобо (т.н. «карликовые шимпанзе»), причём последние, в свою очередь, очень мало различаются между собой. Общество шимпанзе патриархально и агрессивно, склонно к насилию, в том числе и сексуальному, убийствам, охотничьим рейдам и даже «племенным» войнам. Исторически большинство доминирующих человеческих культур также патриархально и имеет те же «демонические» наклонности. Общество бонобо матриархально и нетерпимо к проявлениям мужской (!) агрессии. Сам Ричард Рэнгем говорит о бонобо следующим образом: «Мы вполне можем рассматривать их (бонобо) как шимпанзе, сделавших три шага к миру. Они снизили уровень насилия в отношениях между полами, в отношениях между самцами и в отношениях между сообществами». Становится понятным, почему в фантастическом допущении Роберта Сойера альтернативные неандертальцы создали свой мир, развивая «идеи» бонобо.

Возвращаемся к роману Роберта Сойера. Даны две цивилизации – наша с вами и неандертальцев – расположенные в двух параллельных мирах и примерно сходные между собой по уровню прогресса, но сильно различающиеся по образу жизни: государственность, законодательство, идеология (включая этику), общественные и личные взаимоотношения. Даются персонаж, случайно попавший из одного мира в другой, и столкновение различных точек зрения на одни и те же явления жизни, как правило, оформленные в виде диалога. В целом – интригующе и познавательно. Как и всегда, картину несколько портят детали. Возможно, в США и Европе многое уже стало нормой, но некоторые «фантастические» клише чужого мира надоели российскому человеку до чёртиков. Матриархат, семья из нескольких партнёров, бисексуальность, гомосексуальные «бодибилдеры», нескончаемые судебные тяжбы... Всё нормально, мы уже привыкли. Почти. Мы современные, идущие в ногу со временем люди без предрассудков. Кажется. Нормально ли это для самого Роберта Сойера, или таким образом выражается его сатира на современность, как у Пьера Буля в «Планете обезьян»? Оставляю вопрос открытым. Возвращаясь к реальным бонобо, хочу напомнить об их «генитальном рукопожатии», не различающем пол и возраст, и сексе как основе их социальных отношений. Скорее всего, дело именно в этом. На фоне такой «толерантности» все остальные различия двух миров как-то теряются. Сращение природы и цивилизации, живые и здравствующие представители вымершей фауны, высокотехнологические импланты и гаджеты, поголовное чипирование, отказ от насилия, летающие автобусы, сушильный шнур вместо полотенца, столб для чесания в каждой квартире… Было, было, было. В целом мир неандертальцев выглядит довольно плоско. Возможно, в следующих книгах серии Роберт Сойер допишет эту картину.

Неприятно поражает натуралистическая и психологически правдоподобно прописанная сцена изнасилования женщины, аукающаяся на протяжении всей книги. Не просто от начала и до конца, но вплоть до «почистить пёрышки» и «как теперь с этим жить». Зачем использовать в жанре серьёзной фантастики такой примитивный приём привлечения внимания сомнительной аудитории и тратить на это – вдумайтесь – целую главу? Ведь не маньячный триллер, не криминальная драма. Чтобы подготовить кроманьонскую золушку к появлению неандертальского принца? Чтобы показать всю грубость и дикость патриархального, не смотря на достижения феминизма, мира людей – наследников шимпанзе? Мне не понять такого уровня детализации даже при условии идейной необходимости сцены.

Для тех, кто не знаком с первоисточниками из научной и научно-популярной литературы, могут быть интересными многочисленные пространные рассуждения персонажей, своего рода вторичная популяризация социологии, биологии, археологии и других наук. Плюсы и минусы перенаселения. Многочисленные заразы и болячки сельскохозяйственной цивилизации – в отличие от «чистой» охотников и собирателей. Критика реконструкции ископаемых видов по найденным останкам, проблема опознания и интерпретации артефактов. Критика агрессивных видов спорта. Влияние религии на формирование общества, этику и даже науку, её критика и вопрос её необходимости в современном мире и вообще. Асоциальное поведение, его причины и методы борьбы с ним, действенность и этичность этих методов. Недостатки и достоинства тотального контроля. Причины табуирования секса, наготы и естественности. Роль войн в освоении Земли и космоса. Влияние СМИ и интернета на общественное мнение. И многое, многое другое. Повторюсь: всё это действительно интересно, но является журналистским, художественным и вторичным даже в сравнении с научпопом изложением материала. Светлой памяти Обручева Владимира Афанасьевича, его «Плутония» и «Земля Санникова» объективно были информативней с точки зрения науки и куда как занимательнее в художественном плане.

В завершение хочу сказать следующее. Роман «Гоминиды» Роберта Сойера достаточно любопытен и ценен как самой данной в нём информацией, так и её сведением вместе, но большинству читателей может показаться неинтересным. Значительная часть текста оформлена в виде диалогов и рассуждений. Много шокирующих сцен, связанных с сексом. Действия, как такового, нет. Книгу можно классифицировать как художественную адаптацию современной научно-популярной литературы, сделанную для телевидения.

Опубликовано на странице произведения: https://fantlab.ru/work26316

Опубликовано в рубрике "Рецензии": https://fantlab.ru/blogarticle55328

Необходимость определения и классификации понятия «рецензия».

Я считаю, что в рубрике "Рецензии" ( https://fantlab.ru/community253 ) существует проблема определения и классификации самого понятия «рецензия». Это вызывает многочисленные неудобства как у авторизованных посетителей Лаборатории Фантастики, желающих писать статьи в эту рубрику, так и у модераторов рубрики. Хочу предложить на рассмотрение вариант решения проблемы. Основание – законченное очное высшее образование Филологического факультета, кафедра Общего литературоведения Томского государственного университета. Я не имею опыта работы по специальности, но сохранил некоторые теоретические знания и всё ещё разбираюсь в данной проблеме. Желаю не поучать – но помочь улучшить Лабораторию Фантастики. С уважением, ХельгиИнгварссон.

Суть проблемы рубрики "Рецензии".

Я не настаиваю, но я не первый и далеко не последний, кто заметил несоответствие большинства размещённых в рубрике "Рецензии" (и не только в ней одной) текстов академическому определению «рецензия». Проблема в том, что соискатели не могут понять, как им писать, а модераторы, в свою очередь, не могут им ничем помочь. Вот проблема как отдельной рубрики, так и Лаборатории Фантастики в целом.

Дело в том, что «рецензия» в традиционном понимании должна быть объективной и содержать анализ произведения. Специфика Лаборатории Фантастики в том, что раскрывать сюжет произведения — «спойлерить» — нельзя. Даже мне, человеку со специальным образованием, сложно выдать внятный анализ при существующем запрете глубокого анализа (раскрытия) сюжета произведения. Ещё сложнее доказать это модераторам при соискании на публикацию. Объективную же рецензию с поверхностным анализом а-ля петтинг читать, простите, скучно — она обычно просто информирует о произведении и даёт оценку в баллах. В своей классификации я назвал это «рецензией-заметкой». Что делать в этой ситуации человеку, пишущему интуитивно, я не представляю. Хорошо, если он спокойный попадётся — а если нет? Страдает модератор.

Моя классификация родилась из желания расширить возможности публикации пишущим людям и дать критерии отбора модераторам. Повторяюсь, но я, в соответствии с требованиями Лаборатории Фантастики о недопущении спойлеров, убрал главенство анализа и «полную» объективность из определения «рецензия», и поставил во главу угла отзыв. Рецензии в моей классификации — не рецензии в академическом понимании, но ведь не я назвал рубрику именно так, а не иначе. Исхожу из того, что уже есть. То, что получилось — заметка, фельетон, эссе, собственно рецензия и очерк — по сути гремучая смесь отзыва, эссе и критической статьи в традиционной классификации. Но кому какое до этого дело в любительской среде? Главное, чтобы читать было интересно и соответствовало всем остальным правилам сайта. Ценз качества моя классификация также не отменяет. Свободу не ограничивает, но и анархии не обещает.

Я желаю показать своей статьёй, что нельзя требовать критериев академической рецензии от тех отзывов, что мы пишем в рубрику. Литературная критика не исчерпывается отзывом и рецензией. Моя классификация ставит во главу угла всё тот же отзыв, но показывает, что совершенно не обязательно маскировать его под рецензию, что можно делать его похожим на заметку, фельетон, эссе и очерк.

Суть проблемы взаимодействия рубрики "Рецензии" с Лабораторией Фантастики в целом.

Рубрика "Рецензии" позиционируется как самая-самая, но дело совсем не в этом. Кроме как в неё, некуда писать рецензии на фантастические книги, если они не «Хоррор», «Комиксы», «Кино» и «Аниме». Странно — не правда ли? — на Лаборатории Фантастики нет рубрики "Фантастика". Та лента, что находится под каждой книгой, не доработана в свою очередь, и требуются огромные усилия для исправления этого недостатка.

В чём проблема, скажете вы? Пишем рецензии в рубрику "Рецензии", а отзывы — в отзывы. Проблема в том, что тексты, опубликованные в рубрике "Рецензии", быстро и навсегда теряются под напластованиями новых, а отзывы лежат пусть и в общей куче, но "вечно" и под конкретным произведением. В рубрике отсутствует постоянная связь рецензия-книга, и Лаборатория Фантастики сама себя обкрадывает, позволяя забывать о действительно интересных текстах пользователей. Проблема в том, что тексты, опубликованные в отзывах под каждой книгой, не позволяют узнать о существовании этой книги, как это происходит при публикации в рубрике "Рецензии". Поэтому просто писать рецензии в рубрику "Рецензии", а отзывы в отзывы недостаточно.

Определение понятия «рецензия».

Рецензия применительно к Лаборатории Фантастики – это критический разбор литературного или кинематографического художественного произведения, основывающийся на самом произведении, отзыве о нём и его анализе.

Различия рецензии и отзыва.

Можно сказать, что рецензия – это отзыв, значительно расширенный и углублённый за счёт анализа произведения. Возникшее при знакомстве с художественным произведением первое эмоциональное впечатление, субъективная оценка и личное мнение становятся после текстуального воплощения отзывом. Отзыв, включивший в себя дополнительную работу – анализ произведения – становится рецензией. И отзыв, и рецензия имеют свою определённую структуру.

Примерная структура отзыва:

1. Оценка актуальности темы: новизна или оригинальность произведения, современный взгляд на классику.

2. Формулировка основной идеи произведения.

3. Общая личная оценка произведения с приведением избранных ярких моментов, помогающих раскрыть заявленную идею произведения и расширить представление читателей отзыва о произведении.

4. Замеченные достоинства и недостатки произведения с приведением конкретных примеров.

5. Заключительные выводы, обобщающие данную в отзыве информацию и логически завершающие основную мысль отзыва.

Примерная структура рецензии:

1. Жанрово-тематическая характеристика произведения.

2. Оценка актуальности основной идеи произведения: новизна или оригинальность произведения, современный взгляд на классику.

3. Место произведения в творчестве автора.

4. Анализ произведения: сравнительный с аналогичными произведениями других авторов, мотивно-тематический, стилистический, любой другой из существующих и возможных применительно к данному произведению по выбору рецензента.

5. Общая личная оценка произведения с приведением избранных ярких моментов, помогающих раскрыть заявленную идею произведения и расширить представление читателей рецензии о произведении.

6. Замеченные достоинства и недостатки произведения с приведением конкретных примеров.

7. Заключительные выводы, обобщающие данную в рецензии информацию и логически завершающие основную мысль рецензии.

Виды рецензий.

Деление рецензий на виды обширно и весьма условно. Классификация может производиться по многим принципам: объёму рецензии, количеству анализируемых произведений, особенностям рецензента, жанру художественного произведения и многим другим. Применительно к Лаборатории Фантастики предлагаю использовать формально-смысловую классификацию (по форме изложения и смыслу рецензии):

1. Рецензия-заметка – развёрнутая объективная аннотация, презентация нового или напоминание о старом произведении с его кратким содержанием и поверхностным анализом.

2. Рецензия-фельетон – сатирическое, но по возможности аргументированное и стремящееся к объективности освещение особенностей произведения с акцентом на его недостатки.

3. Рецензия-эссе – глубоко личные, индивидуальные, развёрнутые впечатления рецензента, его субъективные размышления, вызванные произведением, заведомо не претендующие на глубокий анализ, без изучения и привлечения дополнительных материалов, зачастую парадоксальные, но стилистически яркие и интересные.

4. Собственно рецензия – традиционный, максимально соответствующий типовой структуре рецензии, аргументированный и разносторонний анализ произведения с критикой и рассуждениями, требующий от автора статьи, помимо знакомства с самим произведением, знания и привлечения дополнительных материалов.

5. Рецензия-очерк – масштабное публицистическое произведение, включающее в себя, помимо собственно рецензии (пункт 4), документально подтверждённые и общепринятые культурные, исторические и биографические по отношению к автору произведения и самому произведению сведения.

Все перечисленные виды рецензий полноценны, жизнеспособны и соответствуют понятию «рецензия». Выбор вида рецензии полностью свободен и зависит как от возможностей и желания автора статьи, так и от самого произведения. К примеру, мало у кого возникнет желание написать рецензию-очерк на лёгкую рождественскую комедию – а из тех, кто всё же захочет этого, далеко не у каждого получится из-за особенностей самого материала.

P.S.

Ссылка на эту статью была отправлена всем модераторам рубрики "Рецензии", создателю Лаборатории Фантастики и будет размещена везде, где только можно.

P.P.S.

Похоже, что изменения сложившейся ситуации не будет. Кое-какие ответы получил. Видимо, модераторам рубрики "Рецензии" проще каждый раз снова и снова разъяснять причины отказа в личку и выслушивать обвинения в, гм, субъективности или некомпетентности.

Слово в защиту.

Хочу ещё раз озвучить свою позицию. Меня тут обвинили в зазнайстве и непрофессионализме, в ненужной академичности, в попытке наступить на горло всем Вашим песням. Короче, приняли моё предложение в штыки. Лучшая защита – нападение. Предлагаю не пугаться и не оскорбляться, а попытаться понять то, что я хочу донести в своей статье. Итак, начну с самого начала. Есть рубрика «Рецензии». В ней есть отбор, его придумал не я. Эта рубрика позиционируется как самая-самая, но дело совсем не в этом. Кроме как в неё, некуда писать рецензии на фантастические книги, если они не «Хоррор», «Комиксы», «Кино» и «Аниме». Та лента, что находится под каждой книгой, не доработана, и требуются огромные усилия для изменения этого недостатка. Проще писать в рубрику «Рецензии» – но в ней отбор, и его придумал не я. Есть отбор, но нет чётких критериев этого отбора. Нет общей терминологии для диалога соискателя с модератором. Один не может понять другого. Я не обвиняю модераторов в некомпетентности и излишней субъективности, но, готов поспорить, они наслушались всякого. Модераторы за свой труд денег не получают и не обязаны становиться научными руководителями каждого соискателя. Всё это вызывает многочисленные неудобства как у авторизованных посетителей Лаборатории Фантастики, желающих писать статьи в эту рубрику, так и у модераторов рубрики. Хочу предложить на рассмотрение вариант решения проблемы. Для этого я уже адаптировал, по мере сил, академический подход к рецензии и отзыву до любительского уровня, отказавшись от главенства объективности и профессионального анализа, сделав отзыв зерном рецензии. Я классифицировал рецензии – наши с Вами любительские рецензии – сообразно тем видам, что чаще всего встречаются на Лаборатории Фантастики. Можете проверить – классификация действительно рабочая. То, что я не смог изложить её разговорным стилем, действительно мой недостаток, приношу свои искренние извинения. Я не журналист, я филолог-литературовед, и постарался максимально популяризовать информацию. С уважением, ХельгиИнгварссон.

P.S.

Хочу выразить благодарность всем высказавшимся по существу, и особенно ziza за дискуссию, на которую он пошёл, чтобы позволить увидеть уже мне свою статью со стороны и написать дополнения ниже.

Отзыв как основа рецензии.

Поскольку Лаборатория Фантастики – не закрытый сайт филологов, профессиональных журналистов и критиков, а сообщество любителей, пишущих для души, предлагаю отойти от академического понимания как отзыва, так и рецензии. Я это и сделал в своей статье, но, каюсь, ничего не могу поделать со своим словарным запасом и стилем. Не воспринимайте меня рафинированным и зазнавшимся узким специалистом, очень Вас всех прошу!

Пусть отзыв станет возникшим при знакомстве с художественным произведением первым эмоциональным впечатлением, субъективной оценкой и личным мнением, получившим связное текстуальное оформление. Пусть рецензия вырастает вокруг отзыва, как снежный ком, как дерево из зерна. Главное и в отзыве, и в рецензии то, что человек хочет сказать о произведении, чем он может поделиться с другими. Разница между отзывом и рецензией не в размере, не в количестве слов и знаков, а в эволюции. Готовы потратить больше сил и времени – будет рецензия, нет – остановитесь на отзыве. Возможно, как-нибудь после можно будет вернуться к отзыву и доработать его до рецензии.

Не страшная страшная догма.

Не стоит бояться типовой — примерной — структуры отзыва и рецензии – это не догма, а костыли. Не ограничивающие рамки, а подсказки. Не догма, а направления для полёта творчества. Более того, я не предлагаю считать выполнение каждого пункта обязательным. Шаблонных, трафаретных отзывов и рецензий не будет. Теперь о каждом пункте подробнее.

Жанрово-тематическая характеристика произведения.

На лаборатории Фантастики есть инструменты, позволяющие пользователям участвовать в определении жанра произведений. Если хотите, можете подробно обосновать свою точку зрения в этом пункте. Особенно, если она отличается от среднестатистической. Тем более, если в аннотации книги или фильма есть определение жанра, с которым Вы не согласны. Например, сейчас модно называть всё «фэнтези». Если не хотите – этот пункт можно опустить, он факультативен.

Оценка актуальности темы.

Каждое читаемое литературное произведение, каждый фильм, который смотрят, актуален — иначе их никто бы не читал и не смотрел. Не актуальные книги пылятся и плесневеют в архивах библиотек. Не актуальные фильмы не смотрят. В чём конкретно пишущий видит эту актуальность — его личное творческое дело. Каждый способен обосновать её при желании. Новизна произведения – не только новинки. Новизна — также и то новое, что способен выдать почти каждый автор произведения даже при повторении. Шаблон плюс новизна. Иначе никто не читал бы, к примеру, многочисленные варианты «повторов» Лема, Стругацких, Ирвина Говарда, Лавкрафта. Также считаю этот пункт не обязательным.

Место произведения в творчестве автора.

Каждый читатель, знакомый с несколькими произведениями (книгами и фильмами) одного автора, в состоянии сравнить их между собой и сделать выводы по конкретному рецензируемому произведению. Безусловно, глубина этого сравнения и выводов будет зависеть от уровня этого читателя как рецензента, но и сравнение, и выводы будут. Если кто-то опустит этот пункт, не случится ничего страшного.

Общая личная оценка произведения с приведением избранных ярких моментов.

Читать обо всех этих ярких моментах действительно интересно. Как по мне — без этого пункта значительно понизится привлекательность отзыва и рецензии, останутся рассуждения без души. Все мы люди разные, кого-то зацепит одно, кого-то – другое. Инструменты, позволяющие сделать личную оценку каждого произведения, есть на Лаборатории Фантастики. В этом пункте можно обосновать свои баллы подробно. Естественно, стоит воздерживаться от славословий и оскорблений авторов произведений – но это уже прописано в правилах самой Лаборатории Фантастики. Главное здесь, по-моему, не скатиться в простое «нравится» и, одновременно, не раскрыть ключевой момент, испортив кому-нибудь чтение. Пример стандартен: «Убийца – дворник». Думаю, что все понимают, что такое нельзя помещать даже в спойлер. Этот пункт можно не использовать в рецензии и попытаться быть объективным. Если его не станет в отзыве – что останется?

Замеченные достоинства и недостатки произведения с приведением конкретных примеров.

Я считаю, что любой читатель может в чём-то быть образованнее автора произведения и потому заметить ляпы и неточности. Если он, как рецензент, будет излишне придирчив или не прав, ему укажут на это в комментариях к самой рецензии. Не стоит забывать и об устаревании литературы – возможно, когда автор писал книгу, задевшая читателя деталь была ещё в ходу. Здесь, в этом пункте, я имею в виду «развесистую клюкву». Например, автор произведения не служил в армии, а пишет и поучает, грудь колесом. Ещё пример, личный. Читаю фэнтези, там несколько глав, недель по внутреннему времени, описывается быт «монголов» с «юртами» и подушками для сидения. Мебели нет и в помине. Случается драка в юрте — и вдруг один из участников хватает крепкий дубовый табурет и бьёт им кого-то по голове. Налицо явный ляп, автор — американец, возможно влияние вестернов. Ещё несколько примеров, заметить которые может каждый: оборванные сюжетные линии, потерявшиеся герои, скомканная концовка, нелогичность поступков персонажей.

С достоинствами, как и всегда, сложнее. Это недостатки глаза режут и не требуют почти ничего, кроме называния. Но я думаю, что при желании каждый читатель сможет не просто похвалить автора и его произведение, но сделать это грамотно и интересно. Хорошие книги должны рекламироваться и популяризироваться!

Прописная истина, что одна и та же деталь может нравиться Васе, но бесить Олю. На то у нас и есть возможность общения. Можно вовсе не отмечать достоинства и недостатки произведения. Ни отзыв, ни рецензия от этого не пострадают. Возможно, станут чуть беднее.

Анализ произведения.

Вот без анализа, пусть любительского и поверхностного, пусть не объективного и эмоционального, рецензия не будет существовать. Даже рецензия-эссе в моей классификации. Отзыв может обойтись без анализа.

Заключительные выводы.

Обобщение данной в отзыве или рецензии информации и логическое завершение того, что читатель хотел донести до другого читателя, я считаю обязательным. Завязка – кульминация – развязка, начало и конец, хотел и смог. Наконец, это дисциплинирует самого пишущего и помогает понять его мысль другим людям.

Рецензий много – шаблон один.

Действительно, выглядит странно: почему не пять шаблонов? Да потому, что этот шаблон – не догма, не прокрустово ложе. Вглядитесь в типовую структуру и виды рецензий внимательно. Каждый вид рецензии пишется по общим правилам, часть из которых можно вообще не использовать. Что получается? Рецензия-заметка разнится с отзывом лишь минимальным анализом, её цель – презентация новинок и напоминание о забытом. Рецензия-фельетон имеет начальный анализ, но стремится прежде всего со смехом показать замеченные недостатки и обманутые ожидания. Рецензия-эссе и не претендует на глубокий анализ, в ней важна именно общая личная оценка произведения, его эмоциональная картина, неожиданные аналогии, возникшие при чтении, яркие моменты и оригинальность. Собственно рецензия и рецензия-очерк стремятся максимально приблизиться к традиционному, академическому и профессиональному определению рецензии. Стремятся – по мере сил.

Аннигиляция, Великобритания — США, 2017.

В поисках подобия.

Фильм «Аннигиляция» стал для меня тем, что можно выразить понятием «Ding an sich», или «ноумен», или «вещь сама по себе». Звучит достаточно загадочно, но с этим произведением иначе нельзя. Попробую выразить своё отношение многословнее и точнее. Во-первых, я не прочёл «Зону Икс» Джеффа Вандермеера, и потому не вижу диалог автора и режиссёра, который, возможно, смог бы осветить многие недостаточно полно представленные сцены. С другой стороны, мне именно так было легче воспринять этот сложный и тяжёлый фильм как нечто отдельное и самостоятельное, и именно это позволило мне самому находить ассоциации и выстраивать парадигмы, не отвлекаясь на спор пера и камеры. Во-вторых, эта картина ноуменальна в отношении как зрителей, так и персонажей. Не вызывая поначалу никаких особенно сильных чувств, кроме, разве что, недоумения, она и её смыслы в основном и внешне умопостигаемы. В-третьих, сюжет «Аннигиляции» наглядно иллюстрирует философские проблемы соотношения восприятия явлений окружающего мира и их сущностей, субъективного и объективного, толпы слепцов и слона. Ну что же, уподоблюсь одному из этих слепцов, включу группу Apocalyptica и начну тактильное исследование.

Первая и самая пошлая ассоциация, попавшаяся мне под руку – цикл «Ареал» Сергея Тармашева. Не братья Стругацкие, не Тарковский Андрей Арсеньевич, а женский вариант этого вторичного – или даже третичного – цикла. Прошу обратить внимание: именно женская, а не феминистическая его вариация! Не приключения супермена с грудями и вагиной, а юла любви, измен, ошибок и потерь, раскрученная в голове одинокой несчастной женщины. И у Тармашева, и у Гарленда на кордоне Зоны монстры, внутри уже вполне себе ничего, а в центре живёт Хозяин. «Любит – не любит – плюнет – поцелует – к сердцу прижмёт – к чёрту пошлёт». Гадания на суженого на пути к чёрту. Не без этого, конечно, но и одним этим сюжет, к счастью, не исчерпывается.

Ухватил ещё что-то. На что похоже это? На роман «Биос» Роберта Чарльза Уилсона. Там генетически модифицированная и технологически усовершенствованная девушка Зоя исследует полностью несовместимую с земными формами жизни экосистему далёкой планеты, одновременно знакомясь и борясь с только что разблокированными в ней самой эмоциями и чувствами. Дитя из пробирки в итоге приходит к неутешительному выводу, что человеческая цивилизация в целом морально и духовно обделена и искалечена гораздо больше её. Лена в «Аннигиляции» также поняла, что одной науки для выстраивания цельной картины мира мало.

Следующая ассоциация – Саймон Грин, роман «Кровь и честь». Помните его восхитительно изображённый прорыв хаоса в замке? Некоторые сцены из фильма иначе и не объяснить. Все эти шевелящиеся внутренности, разросшийся и вросший в стену труп, древовидные олени, люди-кусты и полуразложившиеся медведи… Поневоле пошёл по накатанной и стал ждать появления мага-отступника и Врат Хаоса, которых надо к ногтю и закрыть. Схема, в принципе типичная для кинематографа США. Обманулся, но общее всё же есть. В книге актёр за деньги изображает принца крови в стране, где лишь король на троне удерживает ирреальность в узде порядка, но в конце познаёт истинное значение слов «честь» и «долг». В фильме полуучёный-полусолдат неожиданно для себя находит причину вернуться, как и её религиозный муж.

Перебираю руками по слону дальше, пытаюсь опознать следующие ставшие доступными мне необъятные формы. Ба, какая встреча! Да это же Евгений Гуляковский, «Сезон туманов»! Посыл принят и понят. Зачем прятаться, чего бояться? Туман не убивает, а перерождает в новом, бессмертном и улучшенном теле! Спасибо надо сказать цивилизации Старших, а не огнём заразу инопланетную выжигать! Фабула фильма сходна с этим произведением советской фантастики, наблюдается то же движение от страха и агрессии к непротивлению, принятию, растворению и осознанию изменений как начала понимания. Сходна – но не более. «Сезон туманов» однозначен и полностью материалистичен, «Аннигиляция» же пытается материалистически обосновать идеальное и не даёт никаких ответов.

Сел перед слоном, сижу, мыслю. По-нашему – думу думаю крепкую. Неспроста всё это, ой неспроста! Раз за разом сквозь каждую новую ассоциацию проглядывает нечто идеальное и духовное, религиозное даже, пытается пробиться, достучаться до сознания. А сознание это напрочь окостенело, закоснело даже, погрязло в расчётах и формулах. Главный герой вообще зашорен дважды: преподающий учёный и военнослужащий. Хорошо, что режиссёрскую подсказку смог уловить. Теперь буду ходить вокруг слона не слева направо, а справа налево, и не с метром, а с бубном. Встал и пошёл, танцую, бью в бубен.

Стоп, нашёл что-то новенькое. Это ведь уже сноходчество какое-то, или даже религиозно-метафизическое путешествие получается. Джордж Макдональд, роман «Лилит». Почему бы и нет? В фильме нет помощника – библиотекаря Рэйвена, но чем Кейн не такое же привидение-проводник? Именно он стал причиной похода Лены, его изображение всегда с ней в кулоне у сердца, видео с его участием регулярно попадаются по дороге. Если смотреть с этого ракурса, то в фильме полно христианских символов и смыслов, которые проходят мимо персонажей и зрителей – атеистов незамеченными. Например, крокодил в христианстве является воплощением демонических сил, пасть его символизирует адские врата, а само проглатывание – спуск в преисподнюю. Медведь в том же освещении становится дьяволом, жестокостью, жадностью ко всему плотскому, пагубными влияниями, греховной телесной природой человека. Что особенно интересно в контексте фильма, укрощение медведя толкуется в христианстве как преображение верой невежественных людей (язычников). Чудесный куст, покрытый всеми возможными цветами – Богоматерь, взрастивший Древо Жизни райский сад и вестник рая. Олень – христианский символ уединения и праведной жизни, набожности, жаждущей Бога души, религиозного воодушевления и рвения, идущего на сражение с дьяволом Христа. Именно в христианстве самоубийцы, погибнув, обращаются деревьями, которые потом когтят и ломают гарпии. Слишком системно и часто для простого совпадения, не находите? Уэйн в книге Макдональда в конце концов познал священное таинство: смерти нет, но истинно жив лишь тот, кто умер и воскрес. Что открылось Лене и Кейну, режиссёр нам не сообщил – думайте, ребятушки, сами.

Спасибо тебе, Великий Слон Алекс Гарленд, за откровение! Внимать надо было, а не лезть руками и щупать. Основные вехи обозначены словами Вентресс в самом начале фильма: «Что это – религиозный апокалипсис, внеземная атака, высшее измерение? Теорий у нас масса, а фактов едва-едва». Религия, наука и фантастика в их соединении – вот две конкретные, заданные режиссёром директивы. От себя могу добавить некоторые формальные черты женского романа. Теперь можно оставить в покое отмассажированного, прямо лучащегося довольством от такого внимания слона и заняться собственно фильмом.

В поисках смысла.

Любопытно, что и автор, и режиссёр – мужчины, а фильм так навязчиво напоминает произведение именно женской литературы. Возможно, это связано с переосмыслением и развитием изначально греховной роли женщины в христианстве, но настаивать не буду. Помимо пола главной героини и основных персонажей, хочу указать некоторые другие узнаваемые черты женского романа (не путать с феминистическим!) по классификации филолога Оксаны Бочаровой («Формула женского счастья. Заметки о женском любовном романе»). Это схематичность художественного мира, практически полное отсутствие знаков (реалий) времени, неопределённость конкретной культурно-временной принадлежности и обозначение лишь универсальных (общих) признаков окружающего пространства. По-моему, совпадение близко к полному. Центр и причина конфликта – героиня и её борьба с собой, мучительное противоречие между её влечением к любимому и якобы враждебными чувствами к нему, часто (и в фильме это есть) выражающееся в измене. Лена, как и всякая другая героиня женского романа, начинает играть чужую и несвойственную ей гендерно роль – фактически, она «переодевается» Кейном и идёт его путём, чтобы лучше узнать его и разобраться в своих чувствах к нему. «Аннигиляция» также представляет женский взгляд на мужчин, секс и любовь. Например, в сценах метания Лены между любовниками акцентированы именно её переживания, они отделены от сексуальных ощущений и превалируют над ними даже в самых откровенных кадрах. Фильм, как и всякий женский роман, утверждает необходимость дополнения секса любовью в качестве нормы женского сексуального поведения. Секс есть, он является обязательным атрибутом любви, но его легитимность признаётся только при наличии этого чувства. В мужской и феминистической литературе отношение к сексу обычно проще и физиологичнее. Давайте теперь присмотримся к самому Кейну: высокий, атлетического сложения, чёрные вьющиеся волосы, смуглая загорелая кожа, крупный нос с горбинкой, чувственные полные губы, вечная лёгкая небритость… Морда просит кирпича, но типаж вписывается в образ повзрослевшего и откормленного мальчика с обложки или плаката. Красавец! Он старше и опытнее Лены, он целен, и она весь фильм лишь догоняет его в развитии, решившись пройти его путём, чтобы в конце концов стать равной ему и слиться с ним в страстном и публичном поцелуе… Красотишша!

Следующий по возрастанию значимости пласт визуализированного повествования – религиозный. Предлагаю обратиться за разъяснениями к православному экуменисту и философу, протоиерею Георгию Флоровскому и его проповеди «Долина смертной тени». Лена, как и пророк Иезекииль, оказалась в конце своего необычного путешествия в долине смерти и запустения, в которой не было ничего, кроме иссохших костей. «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной». В Писании с Богом, в «Аннигиляции» вслед за Кейном и с Кейном в сердце – может быть, с одним только и Кейном, но отнюдь не обязательно. «Оживут ли кости сии?» Человек знает, что смертен, и что смерть – конец всего, и что возвращение невозможно. Но в христианстве смерть – это лишь следствие первородного греха, результат грехопадения Адама и Евы. Смерть не создана Богом изначально, и сперва не было её в мироустройстве вовсе. Смерть противоестественна, она – лишь пятно позора. «Большинством современных христиан такое библейское понимание смерти утрачено. Смерть воспринимается скорее как освобождение бессмертной души от непосильного бремени тела. И хотя такое отношение к смерти широко распространено, оно совершенно чуждо духу Св. Писания. И в самом деле, это – греческая, языческая точка зрения». Эхехе, дать бы цитату сплошным текстом на пару абзацев – так ведь пролетарскими кепками закидают. Уже слышу скрип кожаных комиссарских курток… Кто заинтересовался, тому предлагаю читать указанный источник самостоятельно, для остальных попробую изложить покороче. Человек – это неразрывное целое души и тела. Одна душа лишь тень, бездушное тело лишь мёртвая плоть. Иезекиилю было дано видение соединения, покрытия плотью и оживления сухих костей, а всему человечеству был дан Спаситель, который показал общий путь, умерев и воскреснув. От себя добавлю к этой метафизике немного ономастики. Лина, Лена, Елена – это избранная, светлая, факел, огонь, свет, по другой версии – гречанка. Можно применить в контексте фильма все значения, включая её «греческое язычество» по версии Георгия Флоровского. Можно даже вспомнить маяк, в который прилетел метеорит. Кейн, он же Каин – приобретённый, создавать, производить на свет. С ним будет сложнее, так как без религии в его случае никак не обойтись. Каин – первый рождённый на земле человек, и именно это я считаю основополагающим значением его имени в контексте фильма. Он – первый вернувшийся из Мерцания. Чей там он сын – Адама, Самаэля или дьявола и почему в фильме он изрыгает кровь – не столь важно, предпочту не залазить в эти дебри. Уже вижу аудиторию, заваленную живописно разбросанными, сражёнными в борьбе со сном кошачьими – простите, человеческими – телами. При чём тут всё это, раз говорим о фильме? При том. Есть разговор Лены и Кейна в постели. Он не только для того понадобился, чтобы эротическую сцену занять между двумя половыми актами. Приведу этот диалог в спойлере ниже.

Благодаря этому, казалось бы, совершенно лишнему разговору ни о чём «Аннигиляция» плавно переходит с женского романа и метафизики на третий и, я полагаю, основной смысловой пласт. Изучение жизни, естественная наука, генетически программируемый цикл клетки, и, наконец, фантастика. Главная героиня – биолог, весь фильм пестрит записями с электронного микроскопа. Приближение метеорита к Земле запараллелено с кадрами деления клетки, и этот факт заслуживает самого пристального внимания. Хорошо, давайте вспомним генетику: сперма и забег по трубам, сперматозоиды и яйцеклетка. Это все помнят. Но вот дальше начинается то, что можно рассмотреть и в заявленном планетарном масштабе. Давайте представим, что Мерцание, эта загадочная сфера, распространившаяся от места падения метеорита, является своего рода «донорской» яйцеклеткой, внедрённой извне в экосистему – или даже ноосферу – Земли. Пусть это будет космический аппарат биологического типа или разумное одноклеточное, не суть важно. Представили? Вот Оно прибыло, случайно или целенаправленно, на Землю, развернулось из споры или законсервированного состояния в состояние активности, привело себя в соответствие с нашим измерением. Какие должны быть следующие действия Пришельца? Сбор данных, адаптация, приспособление, развитие по законам мира, в котором он оказался. Пошло изучение местных форм жизни и их генетического материала. Смесовые пробные варианты представлены достаточно широко при продвижении группы к эпицентру, но эти существа совсем не выглядят удачными. И тут в Мерцании появляются люди. Будем считать, что Пришелец посчитал именно наш вид наиболее подходящим для копирования и своего дальнейшего развития. Наиболее удачным – но неполным. Мужская Y-хромосома «виновата» или половое размножение было признано более результативным? Не суть важно. Мы видим только результат: «новый Адам» вышел наружу, и внеземному существу теперь требуется материал для создания «новой Евы». Импульс дан и принят «коллективным бессознательным» человечества, в зону заражения послана группа, сформированная из одних женщин. Неизвестно, почему Оно из всех мужчин выбрало именно Кейна, это данность, оставшаяся вне сюжета фильма. В генетике «выбор» сперматозоида кажется таким же случайным событием. Известно, что сперматозоиду для слияния с яйцеклеткой необходимо пробиться через две оболочки – «бронированный» лучистый венец и блестящую оболочку – причём для разрушения первой возможностей одного сперматозоида недостаточно. Почему бы не сравнить исчезающие одну за другой исследовательские группы с партиями гибнущих в забеге и на «броне» сперматозоидов? Мерцание даже внешне напоминает яйцеклетку в лучистом венце. Идём дальше. Пусть группа претенденток на «новую Еву» будет группой «сперматозоидов женского пола», да простится мне эта вольность. Раз эта внеземная яйцеклетка обладает разумом, она вполне может вести более тонкий отбор нужных ей генов в сравнении с обычной земной клеткой. Почему бы и нет? Абсолютно нормальное фантастическое допущение. Повторяю – неизвестно, почему из всех людей первым был выбран именно Кейн, это осталось вне фильма. Но то, что некий отбор вёлся тогда и ведётся сейчас, видится мне несомненным на примере злоключений женской группы. Перехожу в спойлер, поскольку могу испортить удовольствие лицам, ещё не знакомым с «Аннигиляцией».

Малена (Malèna), Италия — США, 2000.

10 июня 1940 года. В этот день Муссолини в союзе с фашистской Германией объявил войну Великобритании и Франции – но это уже Большая История. Кому есть до неё дело? Ведь именно в этот день юному Ренато подарили велосипед, приняли его в компанию мальчиков постарше, а член его впервые встал при виде красивой женщины. Чуть больше года спустя для СССР началась Великая Отечественная Война:

«Двадцать второго июня,

Ровно в четыре часа

Киев бомбили,

Нам объявили,

Что началася война.

Кончилось мирное время,

Нам расставаться пора.

Я уезжаю,

Быть обещаю

Верным тебе до конца…»

Разница степени сопричастности среднестатистического обывателя фильма к историческим событиям шокирует, как и уровень развития этого вымышленного общества вообще. Где-то гремят выстрелы, бомбят города, массово гибнут люди, а оскароносный режиссёр Джузеппе Торнаторе зачем-то демонстрирует нам «собачью свадьбу» в исполнении жителей целого города, неудержимую мастурбацию и эротические фантазии Ренато, его фетишизм и вуайеризм. Ну чем не автоирония автора над карликовым государством Италия, его ролью и значением во Второй Мировой войне? Большие мальчики ездят на велосипедах, не носят коротких штанишек, обслуживаются в парикмахерских и публичных домах… Маленьким мальчикам тоже охота!

Итальянские войска успели поучаствовать в боях во Франции, Северной Африке, Греции, Югославии, на Восточном фронте СССР, но в сентябре 1943-го года они уже капитулировали. В том же сентябре 1943-го года Германия оккупировала часть Италии и создала республику, продолжившую войну на её стороне вплоть до 1945 года, что спровоцировало раскол власти в королевстве Италия и партизанское сопротивление в нём. К чему вся эта историческая справка? Да к тому, что в фильме почти ничего из этого нет. Ездят по городу какие-то люди в военной форме, сначала свои, потом чужие. Поставили в школе бюст дуче, после раскололи. Позанимались коллективной гимнастикой на свежем воздухе, поиграли в солдатиков и забыли. Смысловой, притягивающий всеобщее внимание центр картины — отнюдь не мировая история, а «Малена, лучшая задница Сицилии». Да, именно так: не первая юношеская любовь, не роковая женщина, а конкретная аппетитная попка красотки в её сугубо прикладном сексуальном значении.

Эротизм фильма зашкаливает, пошлость где-то может даже шокировать. Обычно первую любовь показывают иначе. Давайте будем честными, хотя бы перед самими собой: любовь бывает и такой, и стесняться тут совершенно нечего. Малену хотят абсолютно все мужчины города, все женщины, что совершенно естественно, дружно ненавидят. Увы, она замужем, муж её на войне, и она верна своему мужу. Знакомый сценарий для поствоенного советского кинематографа, и все сюжетные ходы вроде бы известны до самого конца. Только вот фильм этот не советский, а итальянский, родился он совсем в другом культурном поле, и сюжет его развивается по внутренним законам совершенно иного этноса. Италия, Рим, античность. Апофеоз плоти, телесные боги на материальном Олимпе. Храмовая проституция. Переводимое как «одномужка» ругательство для моногамных женщин, используемое со времён Петрония и Нерона вплоть до наших дней. Эта несносная Малена корчит из себя святую! Такое мясо пропадает! Для кого она себя бережёт! Культурный шок у зрителей. Сначала этюды «первой чистой любви», потом всеобщая травля одинокой женщины, почти вдовы.

Ренато Аморозо становится добровольным летописцем жития единственной нормальной — в христианской традиции и нашем понимании — женщины города. Интересно, что именно его вожделение и его подглядывания, его пусть земная, но всё же любовь, позволяют развернуть и раскрыть перед зрителями трагедию Малены Скордия. Чем заполнена её жизнь? Ежедневные, безуспешные и унизительные попытки устроиться на работу. Ежедневная же оборона, даже не знаю, как это ещё можно назвать, защита от поползновений к массовым и публичным изнасилованиям. Агрессия и безосновательные сплетни плотоядного курятника домохозяек. Уход за престарелым маразматиком-отцом. Мировые новости из радиоприёмника по ночам. Танец в обнимку с письмом от мужа. Свадебные фотографии, не дающее уснуть неутолённое желание и плач в подушку. Кто это видит, кто об этом знает? Только один влюблённый мальчик. Он может что угодно представлять, просить в мечтах дождаться его совершеннолетия, спасать и ревновать, но в реальности лишь рукоблудит под одеялом и скрипит по всем ночам пружинами кровати, мешая спать родителям и сёстрам. Всё, что он действительно смог сделать, так это написать одну нужную записку. Немного, но этого оказалось достаточно. Всё остальное время он невидимка, не стоящий внимания голенастый пацан. Его одержимость взрослой, не замечающей его женщиной даже забавна, но совсем иначе обстоит дело с другими. «Как ты думаешь, муравей знает, что ему крышка?» — спросил один паренёк другого, ведя этого муравья лупой по солнцепёку. Малена, оказавшись в фокусе внимания толпы, горела и мучилась много, много дольше… «Да простится мне вина моя, Дева Мария, мать моя…» — вот и всё христианское раскаяние, что мальчиков, что горожан.

Так для чего Джузеппе Торнаторе раз за разом использует голос автора, напоминающий о событиях всемирной истории? Видимо, чтобы не дать зрителям забыть о ней, как это сделали жители одного условного сицилийского городка. Можно ездить с громкоговорителями по улицам, печатать шаг под флагами и знамёнами, пафосно провожать мужей, сыновей и братьев в армию, быть оккупированными, голодать, гибнуть под бомбами — и при этом не замечать ничего дальше собственного носа. Гадкие сплетни всегда интереснее реальных событий, красивая соседка опаснее буйного и запойного, но своего дурака, соблюдение внешних приличий дороже совести, общественное мнение важнее истинного положения вещей. «Герои все те, кто сражался на войне вместо вас, паразитов», — сказал однорукий солдат насмешникам в лицо, и тут же был сбит с ног оплеухой… Непорочная Клио никому не нужна! Муза истории и верная мужу Малена сливаются в единый образ униженной, избитой, изнасилованной и искалеченной женщины. Люди собственную историю сбросили с пьедестала, прошлись по ней дубьём, вываляли в крови и нечистотах и успокоились: «Слава Господу, всё хорошо». Простите, а где, в какой стране не так?