Термин «Экология»

«Ведь ты же знаешь, что такое экология».

К. Саймак. «Почти как люди»

Рисунок Р. Мэттьюза

Экология — наука о взаимодействиях живых организмов как со средой обитания, так и между собой. В качестве отдельной дисциплины экология выделилась на рубеже XX века, а общественную известность получила в 1960-е годы, на волне роста тревоги общества за состоянием окружающей среды. Сложность экологических взаимосвязей, определяющих успех или даже выживание популяций, была осознана только в последние 50-70 лет. В тот же период во всём мире резко увеличилась численность населения, а природная среда во многих густонаселенных районах фактически была уничтожена, поэтому чрезвычайно важными стали вопросы защиты пищевых цепочек и повышения эффективности экологических систем.

Следует отметить, что фантастика в привычном для нас понимании тоже появилась на рубеже XX века, а бурно развиваться стала во второй его половине. Это значит, что литературных произведений на экологическую тематику, датированных XIX веком или первой половиной ХХ века, написано очень мало. Первое такое произведение — роман У. Хадсона «Кристальный век» о жизни человека в гармонии с природой — вышло в свет в 1887 году. Экологическая проблематика в книге затронута скорее случайно. Еще в качестве примера назовем рассказы «Человек, который ненавидел мух» Дж. Бересфорда об идеальном инсектициде, который уничтожил опылителей многих растений, что привело к экологической катастрофе, и «Человек, ненавидевший дождевых червей» Э. Уоллеса на сходную тематику.

В довоенной фантастике писатели часто даже не задумывались над простейшими вопросами экологии. Например, изображали Марс, населенный множеством хищников и при полном отсутствии травоядных — и никто даже не поинтересовался: а чем, собственно, эти хищники питаются? Ярким примером служат романы Э. Р. Берроуза. Единственным автором того периода, чьи работы можно назвать вдумчивыми, был Стэнли Вейнбаум. Однако после Второй мировой войны к вопросам инопланетной экологии писатели стали подходить с гораздо большей изобретательностью и создали множество головоломных историй, в которых исследователям других миров приходится распутывать взаимосвязи в местной флоре и фауне. Таковы рассказы «Ионийский цикл» У. Тенна, «Ветер чужого мира» и «Упасть замертво» К. Саймака, «Дедушка» Д. Шмица и цикл Б. Олдисса о планетарной экологической разведке. Значительно сложнее повесть Р. Маккенны «Вернись домой, охотник» и роман Д. Бойда «Опылители Эдема». Оригинальные миры без присутствия человека изображены в рассказах Д. Венса «Посетители» и «Узкая полоса». Экологическая тематика также присутствует в «Сизигии», «Здравствуй, лето… и прощай» и рассказах М. Коуни.

Рисунок Дж. Мейсона

Вопросы освоения других миров и терраформирования планет со временем стали все чаще рассматриваться с точки зрения экологии. Например, в «Ярости» Г. Каттнера ключом к освоению поверхности Венеры является стратегия экологического контроля, то же самое можно сказать о цикле романов о колонизации Марса К. С. Робинсона — например, о «Красном Марсе». В подавляющем большинстве книг о колонизации других миров и вытекающих отсюда экологических проблемах писатели изобретали эти проблемы, взяв за основу земной аналог. Лишь немногие смогли вообразить инопланетную экологию во всем ее многообразии. Одним из первых был Иоганн Кеплер, который в своей «Лунной астрономии» сделал несколько интересных наблюдений о том, как жизнь может адаптироваться к лунной среде обитания. Современные примеры — творчество Хола Клемента, особенно повесть «У критической точки» и роман «Огненный цикл», «Долгие сумерки Земли» Б. Олдисса, «Время огня» П. Андерсона, «Между-мир» А. Д. Фостера, трилогия Б. Олдисса «Гелликония», «Ритуал ухаживания» Д. Кингсбери и другие.

Хрупкость экологического равновесия постепенно стала одной из главных тем научной фантастики. Возможность всемирной катастрофы, вызванной истощением почвы, исследуется в романах Э. Дж. Стрита «Уже завтра на улице» и «Астролог» Э. Хайамса, в которых предсказано, что экологическое планирование столкнется с трудностями со стороны политиков, вынужденных строить планы только на несколько ближайших лет. К важным романам-предостережениям об экологических катастрофах относятся «Зеленее, чем вы думаете» У. Мура и «Смерть травы» Д. Кристофера. В последнем вирус уничтожил большую часть сельскохозяйственных культур.

Рисунок Д. Кларка

Истории об экологических катастрофах получили новый импульс в 1960-е годы, и связано это было с выходом нехудожественной книги П. Эрлиха «Демографическая бомба», в которой вымышленная квазидокументальная основа использовалась для построения неутешительного прогноза о грядущем перенаселении и загрязнении окружающей среды. Чуть позже к экологическим угрозам добавились парниковый эффект и распад озонового слоя. Идеи из исследования Эрлиха нашли отражение в романах «Экосмерть» У. Уоткинса и Э. В. Снайдера, «В азотных тисках» Х. Клемента, «Конец природы» У. Стрибера и Д. Кунетки и «Земля» Д. Брина. Множество историй об экологических катастрофах отмечены горькой иронией: большинство фантастов, похоже, считают, что мы получим по заслугам, если разрушим окружающую среду и отравим себя, — но даже те писатели, кто не злится и не отчаивается, склонны признать, что затяжной экологический кризис будет одной из наиболее очевидных черт ближайшего будущего.

Усиление экологического сознания смогло придать изощренности романам-катастрофам, что породило новый подвид жанра, занимающийся тончайшими описаниями эстетики разрушительных изменений в физиологии и психологии отношений человечества с окружающей средой. Это «Год облака» Т. Томаса и К. Вильгельм, «Похоже, и мы тоже» Д. Эффинджера и «Море и лето» Дж. Тернера. Наиболее подробно тему исследовал Дж. Баллард в тетралогии «Ветер ниоткуда», «Затонувший мир», «Выжженный мир» и «Хрустальный мир».

Рисунок Р. Дина «Лесная деревня»

Довольно многочисленны произведения о разрушенной Земле и других экологических катастрофах будущего. Во «Дворах Джамшида» Р. Янга наши потомки деградировали в условиях истощенных ресурсов и называют своих предков жадными свиньями. Женщина по имени Тао в Китае 2098 года опыляет фруктовые деревья, потому что вымерли пчелы и только в Азии есть достаточно людей, чтобы бросить их на выполнение работы, которой раньше занимались невидимые насекомые (М. Лунде. «История пчёл»). События книги Ч. Цюфаня «Мусорный остров» разворачиваются на Кремниевом острове — огромной свалке технологических отходов. Туда заманивают бедных мигрантов, обещая им стабильную работу и достойный доход, а на деле они вынуждены копаться в токсичных отходах, влача жалкое существование.

Истории, сюжет которых связан с экологией других планет иногда несут элемент мистицизма. Это может быть связано с популяризацией взглядов Дж. Лавлока, который приобрёл известность как создатель гипотезы Геи. Согласно теории Лавлока, планета Земля функционирует как единый суперорганизм, а предоставленная сама себе атмосфера безжизненной планеты рано или поздно уравновешивает собственное содержимое, достигая энергетического покоя. Противодействует энтропийному росту жизнь, потребляющая энергетически активные элементы и выбрасывающая шлак. Для многих людей слово «экология» стало символом утраченного чувства гармонии с миром и различные общественные движения пытаются сделать экологическое сознание противоядием от отчуждения. В научной фантастике экологический мистицизм очевиден в широко известной повести «Срубить дерево» Р. Янга. Также для примера назовем романы М. Клифтона «Восемь ключей к Эдему» и Ж. Лихтенберг «Душау». Мистические ритуалы связаны с водой в романах «Чужак в чужой стране» Р. Хайнлайна и «Дюна» Ф. Герберта. В романе П. Энтони «Всеядное» экологические отношения сами по себе трансформируются в мистический узор. Мистицизм также очевиден во множестве книг, действие которых происходит на Земле: в «Зеленом мозге» Ф. Герберта, «Оке океана» Г. Шенка, «Песнях со звезд» Н. Спинрада и других.

Обсудить экологическую фантастику можно на нашем форуме в соответствующей теме.

© «Энциклопедия НФ» Никколса и Клюта, с изменениями