Интересный, но размеренный сюжет — не торопится, но и не тормозит, все «лирические» отступление в виде размышлений персонажей, очень органично в него вплетаются, дают дополнительные объяснения и пищу для размышлений читателю.

В книге весьма интересно переплетены мир реальный и «сказочный», мир людей с их повседневными заботами и мир нелюдей,  со сверхъестественными способностями. Очень много намеков на славянских фольклор, в персонажах угадываются герои русских народных сказок, но переосмысленные.

Хватает архаичных терминов и слов, приходилось периодически выяснять значение того или иного слова, но это даже интересно. Но в целом язык простой и понятный.

Интересная особенность книги, что повествование, ведется не от лица главной героини, а от лица тех трех мужчин которые указаны в аннотации. Все разные, каждый со своим характером и по сути это три истории в одной с разной стилистикой повествования. А Марья, хоть и главная героиня, но как бы уходит на второй план.

Единственное к чему есть претензия, это к зарождение столь сильного чувства у Марьи к Финисту, тут автор не раскрыл, что же такого у них произошло за несколько первых свиданий, что Марья так в него влюбилась и из-за него претерпела столько испытаний.

Если вы любитель поджанра славянского фэнтези и до сих пор не читали — советую. А если не любитель, то хотя бы попробуйте, книга весьма достойная!

Смотрю, роман удостоился массы неодобрительных отзывов, а я оставлю положительный.

Самое главное, что хотелось бы отметить — книга интересная, даже увлекательная. Сразу скажу, я не большой любитель фэнтези, поэтому изначально эту книгу Рубанова пропустил, подумал: «не моё», «ну что тут ждать от славянского фэнтези, тем более сказок». Ан нет. Похоже, что как раз эта книга больше всего из его творчества и понравилась. Недавно прочитал «Человека из красного дерева» и поставил ему твёрдую «9», а теперь «Финист» зацепил ещё больше. Поэтому «десять».

Прочёл эти книги одну за другой, и в глаза бросилась разница в настроении. В отличие от сурового и мрачного, брутального, пропитанного чувством долга и самоотречения, можно сказать «старообрядческого», «Человека из красного дерева» «Финист» на удивление светлый. «На удивление», потому что события в романе происходят не самые добрые (всё-таки средневековье, да и сказки наши оптимизма редко добавляют). Наверное, самый подходящий книге эпитет — «чудесная». Приключения героев захватывают, описаны живым языком, сюжетные линии переплетены очень искусно. Погружаешься в эту выдуманную действительность с головой. Синтез истории и сказок в современном фэнтезийном оформлении подкупает. Радуешься, встретив знакомые с детства персонажи или события, задумываешься над возникающими философскими или социальными вопросами, сравниваешь свои мысли с поступками героев книги. Есть, конечно, шероховатости наподобие железного посоха, истёртого до длины трёх пальцев, но в большинстве случаев это только добавляет изложению «былинности». Роман мотивирует расширять свой «поселенческий пузырь», смотреть на мир шире, не замыкаться в своей скорлупе.

Сложно писать отзыв, чувства и эмоции переполняют. Но чувства противоречивые.

У прочитанных мною романов Рубанова почему-то всегда остается горькое послевкусие. Эта книга тоже невесёлая. Читается-то легко, но потом тяжело вспоминать и обдумывать содержание. Достоевщина какая-то. Спасает то, что Фёдор Михайлович — один из моих любимых писателей. По слогу и некоторой мрачности повествования сразу видно, что написано «современным классиком» русской (именно русской) литературы. Язык отличный, автор никуда не спешит, описания живые и точные, диалоги прекрасные.

Сама идея романа необычайная. Если Вы читаете отзывы перед знакомством с самой книгой, то, вероятно, уже знаете, в чём эта идея заключается. На мой взгляд, это плохо. Я начал читать этот роман достаточно спонтанно, без всякой подготовки: книгу посоветовали прочесть знакомые, и этого оказалось достаточно, так как с творчеством Андрея Рубанова я уже был знаком, и оно мне в целом очень нравится. Думаю, это самый лучший вариант — не знать перед прочтением, о чём книга. Это произведение, как жизнь, способно преподнести сюрпризы. Неизбежные спойлеры могут испортить впечатление от неожиданных поворотов сюжета (а их тут на самом деле довольно мало). Так что, если ещё не знаете, о чём книга, бросайте читать рецензии, и приступайте к книге. Несмотря на негативную критику, роман стоит того, чтобы с ним ознакомиться.

Из минусов, пожалуй, стоит отметить ощущение недосказанности. Вроде бы и закончилась история, а вроде бы материала вложено столько, что хватило бы и на продолжение, а то и не на одно. Автор написал настолько широкое полотно, что в рамки одной книги оно не влезло, и некоторые сюжетные линии так и остались «завёрнутыми за край». Это же целый необычный продуманный мир, интересные персонажи, готовые завязки новых историй! Жаль с ними расставаться, хотелось бы узнать дальнейшую судьбу некоторых героев. Но учить такого автора, как и о чём писать — занятие довольно глупое, он всё равно лучше знает, какие наработки использовать в дальнейшем творчестве.

Ругать за недостаточный динамизм не буду, мне его хватило. Мы смотрим на мир глазами главного героя и переживаем все события вместе с ним. Естественно, размышления и раздумья оказываются самым заметным элементом. Единственное, что надо понимать, приступая к чтению, это то, что у Вас в руках не фантастический боевик и не мистический триллер, а книга, как минимум претендующая на причисление к серьёзной прозе.

Позволю себе только немного посетовать на наличие матерной брани (хоть она и в гомеопатических дозах, но всё-таки может отпугнуть некоторых читателей).

Попробуйте прочесть эту книгу, она может помочь Вам взглянуть на мир, общество, долг, религию и семью немного с другой точки зрения. И уж точно заставит о многом задуматься.

Решил почитать что-нибудь модное, относительно современное (не прошлого века), номинируемое на премии. С помощью генератора случайных чисел выбор пал на Хлорофилию.

Если коротко — не разочарован (но и не ошеломлен). Прочитал с удовольствием. Идея — хорошая. Развитие сюжета — спорное. Концовка — смазана (но с учетом второго романа цикла — пойдет).

Конечно, если жестко придираться — много всякого несоответствия, непонятностей и нелогичностей. Но мне почему-то придираться не захотелось. Да, саму апокалиптическую идею мира в романе, наверное, можно было бы и как-нибудь поинтересней обыграть. И героев менее картонных выписать. Но меня все устроило. В меру оригинально. Действие не слишком быстро развивается, но и не слишком тормозит. Для романа с претензией на злободневность вполне сойдет. Есть экшн (не слишком много, но есть). Есть о чем поразмыслить.

Повторюсь — достаточно оригинально — о такой России будущего нигде не читал. Само устройство общества описано вполне реалистично (с некоторыми допущениями, конечно). И ТРАВА... Вносит дополнительную сумасшедшинку.

Продолжение буду читать однозначно!

Увидел случайно на полке магазина — приятная обложка, завлекательная аннотация, ну как не почитать?

Начало очень понравилось — написано хорошим языком, присутствует некий достаточно оригинальный замысел и своя философия. Повествование неспешное, но нисколько, на мой взгляд, не затянутое. Но уже после прочтения четверти книги меня начали терзать разные вопросы... Ну невозможно поверить в какие то моменты, вообще невозможно! «Это должно было обязательно всплыть», «то вообще очевидно» — подобные мысли возникают на протяжении всей книги. Нет, есть, конечно, в романе некое очарование, бросать недочитанным не хочется, но не сумел, к сожалению, автор удержать повествование на должном уровне.

Заявка была серьёзная — как минимум наши российские «Американские боги», но нестыковки и неправдоподобия свели книгу к уровню сказки, где критерий «верю/не верю» неприменим. Увы.

Книгу прослушал больше года назад. Оставила сильное впечатление, послевкусие тягостной вековой тоски тянется до сих пор.

Для садистов в самый раз. Людям категорически не рекомдую.

Все-таки жаль что Рубанов оказался таким условно-съедобным. Не люблю страдания по 90-м а многословие автора убило на корню остаточный интерес к истории прогоревшего предпринимателя. Ко всем его женщинам, сыновьям, мотоциклам, приятелям-козлам, китайским ватникам, деревянным ложкам и детским воспоминаниям. Когда автору удается обуздать свою болтливую музу у него получается даже хорошо. Но увы не в этом произведении. Бесконечный монолог «за жизнь» с приставучим незнакомцем в наливайке. Недаром гг постоянно пьян или под препаратами. Но то что у Пелевина получается забавно или хотя бы коротко, у Рубанова откровенно грузит.

Если книга Рубанова «не похожа на «Волкодава»» это уже повод глянуть что там такое )) Ну да творения Семеновой не зашли. Может «антисеминизм» пойдет лучше. Попробовал, полистал немного этого «Финиста». Не так хорошо как «Человек...» несколько затянуто, но Волкодава-то вообще читать не смог. Как раз из-за «прекрасного слога» и стилизации под славянщину. Да и сюжета на мой взгляд наивного до изумления. А тут да, ни в одном месте не янг эдалт. Пусть даже это кого-то шокирует судя по отзывам. Зато интересно что будет дальше, а слог автора, хоть грубоват и страдает аллюзиями на современность, совсем не мешает восприятию истории.

Единственный недостаток книги что она обрывается. Герой самоустранился и проблема Параскевы-Евдокии осталась нерешенной. И что обидней всего продолжения не последует. А так в целом очень понравилось. Неожиданный герой, нестандартная проблема, простой, но емкий язык — все как я люблю. В наше время сплошной копипасты и наезженных дорожек приятное исключение. И даже режим монолога книгу не портит. По мне так автор здорово вырос со времен «Хлорофилии».

Роман «Боги богов» Андрея Рубанова в моем представлении — это подражание Стругацким с учетом качества местного человеческого «материала».

Вор галактического масштаба Жилец и бывший пилот высочайшего класса, а ныне угонщик кораблей Марат бегут из тюрьмы на фантастическую Золотую планету, где природа максимально благосклонна к человеку, вся пища сладкая, а секс дарит небывалое удовольствие. По прилету они обнаруживают аборигенов уровня каменного века и, назначив себя богами, начинают играть, так сказать в «Цивилизацию» в реальном масштабе и в режиме реального времени.

Самая, на мой взгляд, интересная идея в романе — это рассказ о том, как Марат постепенно отходит от идей прогрессорства и вживается в роль тирана и бога, но при этом пытается сохранить чистоту совести. Но при этом читать произведение интереснее как простой и тупой боевик с приключениями. Ни социальная, ни психологическая части романа, ни даже отношения (хотя, казалось бы, что может быть проще и банальнее отношений) мне не зашли. Не верится в их правдоподобие.

Да и ничего сверхпривлекательного в описании Золотой планеты я не нашел. Ну серьезно, сбежать из благополучного экономически и технологически развитого мира ради сладости? Разве что постфактум эту притягательность можно объяснить наличием там феромонов и прочей химией. А особым желанием создать свою цивилизацию герои до путешествия тоже вроде не обладали.

Герои вышли колоритные, но не вызывающие симпатий. Не могу я сопереживать ни Марату, катящемуся по наклонной, ни закоренелому преступнику Жильцу. Кстати, почему его называют вором, если он совершил кучу других преступлений?

В целом произведение не понравилось, после прочтения возникло ощущение, что в тексте нет смысла. Не в плане бессвязности слов, предложений или сюжета целиком. А непонятно, зачем это все, что автор хотел сказать, а читатель прочитать? И концовка вышла очень смазанная.

Рассказ написан в редком для отечественной фантастики жанре капиталистической утопии. Не скажу, что мне бы хотелось жить в таком мире, но общество середины XXI века выглядит по-своему привлекательным.

Разумеется, всерьёз писать об утопии современные авторы уже не могут, поэтому рассказ вышел ироническим.

Фантдопущение — живые деньги — мне раньше не встречалось, поэтому оценка высокая — 7,5 балла.

֍ ЛИРИЧНО И ЩЕМЯЩЕ, или СО МНОЮ ВОТ ЧТО ПРОИСХОДИТ … ֍

ЦИТАТЫ:

«Я рожден, чтобы быть счастливым и свободным ...»

(Андрей Рубанов. «Стыдные подвиги». 2012)

«Москва — жестокий город, сам знаешь; хамы и прочие черти будут портить тебе жизнь — а ты улыбайся, понял?»

(Андрей Рубанов. «Стыдные подвиги». 2012)

«Столица хороша для растиньяков: пламенных карьеристов, махинаторов, разного рода наглецов.»

(Андрей Рубанов. «Стыдные подвиги». 2012)

Когда-то давно прочитала пару романов Андрея Рубанова. Понравилось. Зацепило. Было где-то на задворках памяти: прочитать ещё. До сих пор есть. Ещё бы! Его «Хлорофилию» разбирали на уроках литературы в школе!

Но у моей читательской судьбы странные повороты: зигзаги удачи сменяются незнакомыми закоулками … В общем, Рубанов так и оставался бы в планах на будущее, если бы не этот воробей с сигаретой в клювике на обложке и интригующее название: «Стыдные подвиги».

Я всё думала: отчего подвиги стыдные? Если стыдные, разве это подвиги? Ответ, видимо, получу после прочтения книги.

Это роман из рассказов. Можно было бы назвать сборником рассказов, но все они связаны единой тематикой. И только самый последний – «Яшка» выбивается из общего строя. И то, как посмотреть …

У любого писателя, достигшего определённого уровня известности, возникает потребность, когда, с одной стороны, необходимо своим читателям заявить о себе, как о личности, а с другой – накопилось время для воспоминаний и анализа основных вех своей жизни, неразрывно связанных с историей своей страны. Рефлексия, однако. У писателя такая возможность есть. Грех ею не воспользоваться.

Рубанов – творец, пишущий мастерски. Читать его тексты приятно. Читая его «Подвиги», я то и дело ловила улыбку на своём лице. А после прочтения рассказа «Новый год в Коломне» не удержалась от восклицания: «Прелесть какая!» Ну, а «Яшка» заставил прослезиться и зашморгать носом … Лирично и щемяще на душе становится от простых рассказов Андрея «за жизнь».

Так что, «Подвиги» я бы сравнила с табакеркой эмоций, на крышке которой изображён серп и молот с надписью: «СССР». И хотя автор охватывает и исторический период после развала Союза, но корни-то глубже … Принимать только такой «табачок» следует дозированно: не нужно весь сразу.

Рассказы, конечно же, автобиографичны. А что ещё лучше получается у писателя, как не то, что он знает лучше всего? А для Рубанова, как утверждают литературные критики, типично писать в автобиографическом ключе. Они же утверждают, что большая половина его произведений именно так и написана. Так что, это узелок на память.

«Стыдные подвиги» Рубанова, на мой взгляд, – отражение «стыдных подвигов» нашей страны: какова жизнь, такие и правила; какие правила, такова и судьба. Написано о собственной судьбе, подкреплённой фактами своей богатой биографии (армия, бизнес, зона): от подростка до писателя с хорошей долей юмора и самоиронии (!) Автор, в первую очередь, писал для читателей, чтобы нам было интересно. Вряд ли будет интересно современной молодёжи, если они

«… мальчики и девочки, рожденные в восьмидесятом, восемьдесят первом, восемьдесят втором — новейшее поколение, они вообще ничего не знали про Союз Советских, руководящую роль и Продовольственную программу. Нежные, непуганые, красивые, они умели наслаждаться.»

… Заметным маркером сквозь все рассказы проходит линия важности труда для формирования личности человека.

Будь то подросток, сам смастеривший скрипку для собственного самоутверждения (рассказ «Брусли»), или глава семейства, способный «изваять» платяной шкаф навечно (рассказ «Подстава»):

«Труженик и мастер, он презрел систему, заставляющую человека спешить, ловчить и вкручивать дешевые железные шурупы вместо медных, положенных по государственному стандарту».»

В любом деле труд сопряжен с совестью и целеустремлённостью. Если трудишься, то делай на совесть и стань мастером! В любом деле: будь ты строитель и кладёшь кирпичную кладку, или балерина, «крутящая» фуэте несколько часов кряду (рассказ «Новый год в Коломне»).

И при этом автор вовсе не выглядит назидательным учителем. О благородстве и красоте труда читатель додумается сам. Впрочем, как и о самости – самостоятельности – тоже. А может и не додумается вовсе.

Стыдно ли должно быть автору за свои «подвиги»? – Думаю, что нет. А ещё думаю, что он немного лукавит, давая такое название книге: психологический трюк – покаяться прежде, чем тебя могли бы отругать … Тогда тебя, скорее, успокоят и постараются понять.

Не знаю. Возможно, ошибаюсь.

На удивление оптимистичный рассказ для сборника антиутопий. Недалекое будущее, история создания новой «мыслящей» мировой валюты. Автор рассыпает ряд отсылок и немного изменённых имён, не обходится без колпака спецслужб и довольно печальной истории математического гения. Но параллельно показаны очень даже любопытные концепции новой финансовой системы, война ИИ, совсем не похожая на кадры из Терминатора (и послужившая не концом, а новым началом для человечества), а ещё трогательная история любви и потери.

Финальные страницы впору отнести к чистой утопии, ведь плюсы новой финансовой системы видны невооруженным глазом, а Мэри Ти — прекрасный памятник торжеству любви и технологий.

Некоторую схематичность повествования и нехватку описательных деталей спишу на формат рассказа, стилизованный под научную статью.

С Рубановым знаком по его раннему, реалистичному периоду творчества: «Сажайте и вырастет», и «Жизнь удалась» (или «Психодел»?).

Первый роман полуавтобиографичная тюремная проза, второй — более глубокая по сравнению с основателем поджанра, минаевщина. Обе вещи написаны крайне качественно. Роман о тюрьме сдержан, про другой наоборот, с надрывом. После Рубанов всегда был на горизонте моего читательского внимания, но читать больше не читал. Только радовался номинациям и премиям хорошего автора. Много писали про «Финист — ясный сокол», ещё больше про «Человек из красного дерева», а у «Хлорофилии» на фантлабе аж почти четыре десятка отзывов.

Данный же рассказ решил прочесть в рамках ознакомления с номинантами на премию Фантлаба-21 в номинации повесть/рассказ.

Ну во-первых, это рассказ-стилизация под научную статью — уже плюс.

Во-вторых, уже у второго автора (первой была Букша) встречаю в персонажах банкира по фамилии Треф (несложно догадаться, над кем подтрунивают).

«Иванов предположил, что если капитал имеет сознание, то главное его желание – быть вложенным, инвестированным, поменять хозяина.

Иными словами, если деньги имеют разум – они мечтают о том, чтобы их потратили.»

Смело, практически по-пелевенски.

Революционная теория, кураторы из спецслужб, вышедшие из под контроля ИИ, выгрузка сознания.

Идея «азио» действительно неплоха, где-то я уже читал про «протухающие» деньги. Ну и старый добрый блокчейн помог автору с идеей.

Опять-таки, как и «Перекур» Лукина, на первое место премии тянет не очень. Читаем дальше.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Рубанов поверг меня в глубочайшее чувство фрустрации своей книгой.

Поначалу произведение мне понравилось, несмотря на неприязнь к главному герою — такого ограниченного шовиниста еще поискать. Интересный мир и описание его развития увлекало, интриговало, было интересно, чем это всё закончится. Вставки с зеленой библией были откровенно мне скучны, как и размазывания мыслей по древу от автора и героев, но в целом читала (слушала) я с удовольствием.

По сюжету идет 22 век, Сибирь отдана в аренду китайцам, активно её осваивающим. Вся страна пришла в запустение, зато Москва превратилась в гиперполис на 40 миллионов человек. Китайцы платят столько, что хватает на пожизненное неплохое пособие всем и каждому, русским работать уже не нужно, власть потеряла свою привлекательность, даже полиция стала коммерческим предприятием (сразу 25 контор). Европа терпит нищету, русские валяются как сыр в масле, китайцы обеспечивают всех и всем. На фоне всего этого по всей Москве в один прекрасный день выросли огромные зеленые стебли. И часть населения решила эти стебли попробовать на вкус...

Герои меня не сильно зацепили, слишком прозрачные архетипы. Из всех выделить можно, пожалуй, только доктора Смирнова, приятного умного дядьку со своими страшными тайнами. И к стыду своему должна признаться, что Варвару и Валентину я упорно путала минимум половину книги. Вернее, считала их одним персонажем, и еще удивлялась, что она Годунову говорит, что с мужем не живет, когда сама беременная ходит :D Рубанов явно пытался донести до читателя какую-то очень важную мысль, что-то типа «берегите лес!» или «думайте о будущем», но не вышло.

Волнение пришло примерно за пару глав до конца. Надо развязать ещё столько линий, объяснить столько деталей, а происходящее и не думало подходить к концу. Третья часть романа не принесла почти никаких ответов, а лишь накидала ещё больше вопросов. Концовка разочаровала адски, так бездарно оборвать повествование, оставить висящие эмоциональные крючки, сюжетные намеки и ничего не объяснить — надо ещё умудриться. И нет, это не открытая концовка, это просто оборванное в прыжке повествование. Всё желание читать вторую часть дилогии пропало напрочь, тем более аннотация там обещает скорее триллер с погонями, чем качественную антиутопию.

Мой персональный психологический комфорт разрушен!

Крайне необычная антиутопия — Москва XXII век, мир полузатоплен, а тут китайцы взяли в аренду всю Сибирь и платят всем оставшимся москвичам пожизненную ренту. А ещё повсюду растут огромные стебли, чья мякоть превращает людей в травоедов — наркоманов-опущенцев. Социальная стратификация чисто вертикальная — чем выше ты на социальной лестнице, тем выше ты живёшь в небоскребе, где стебли ещё не закрыли солнечный свет.

Но за интересными социальными структурами, философией и прочим здесь опять очень плохо с художественностью. Герои скучноваты и мертвы, динамики нет, действия нет, пережёвывание одного и того же просто бесконечное. К хорошим идеям и конструкциям для полноты стоит всё ж добавлять яркую интригу, бодрый сюжет, напряжение, образность языка. Рубанов как социолог и философ хорош, Рубанов как писатель — чуть выше посредственного. Вторую книгу вряд ли буду читать.

Роман как иллюстрация к меметичному «это притча, это про сегодня разговор».

Потому что он — в самом деле какая-то притча, пусть и довольно длинная: автор хотел многое сказать и приложил старания к тому, чтобы желание оформить в слова.

Это первое, что бросается в глаза — хороший авторский язык, лично мне он прямо в душу запал: красивые, но не слишком тяжеловесные конструкции, нет ощущения того, что тонешь в толстовских бесконечных предложениях. Гладкий, чистый, очень грамотный, с шикарными описаниями. В принципе, даже измышления главного героя о Боге, смысле бытия и человеческой истории в разрезе вечности из-за этого не вызывают отторжения.

А вот сюжет, на мой взгляд, планке качества стиля не соответствует.

Идея сама по себе действительно интересная:

Да и подано хорошо, главный герой — столяр-краснодеревщик, в разрезе его особой природы мастерство безумно важное, много подробностей о профессии, об особом взгляде на деревья, о традициях ремесла резчиков. В этом плане, описательно-историческом, очень увлекательно.

В общем, тут было бы, где развернуться.

Но почему-то Рубанов разворачиваться не стал. Он заложил очень, очень большой философский пласт, много и тщательно рассуждал о грехе и прощении, жизненном пути и предназначении, отцах и детях, да и вообще, о чём он только не рассуждал, включая прошлое и будущее. (В романе несколько сюжетных линий от лица одного персонажа, от петровских времён до современности.) Но помимо рассуждений, требуется что-то ещё, требуется какое-то движение куда-то к намеченной цели, а его нет.

Вот действительно — притча, с полным комплектом назидательных советов, только не до конца улавливаешь, в чём её итоговое нравственное поучение. В том, что «каждому по делам его» или что «пути Господни неисповедимы»? Всё ещё не уверена.

Книга на любителя. Это местами очень познавательно, хотя я не совсем согласна с религиозной языческой базой (по современным религиоведческим исследованиям Марена чуточку иначе воспринимается, ну да ладно), местами — любопытно, мне даже взгляд глазами персонажа на мир показался интересным. Но вместе с тем читать было и тяжеловато, и местами — прям уныло, не хватает тут чего-то. Действий, динамики, проработки мотивации персонажей — вот этого прям особенно. Да, в меланхоличные размышления о русской душе и русской же деревне бодрый боевик не вставишь, но хоть какого-то развития сюжетных линий можно было досыпать. Пусть даже с позиции героя-слушателя, которому бы рассказали очередную старую легенду.

Кстати, возможно, именно динамики пытался добавить автор внезапными переключениями на настоящее время с прошедшего; но приём, на мой взгляд, вообще нерабочий, а в этом конкретном романе — так и вовсе скорее раздражающий.

Ну и под занавес уныния, главная интрига так и осталась интригой, опять надо додумывать самой,

А мне, вот чёрт, ну не нравится додумывать самой.

Если воспринимать «Человека из красного дерева» как трактат по принципам богословия для начинающих, то ему не хватает базы, если как религиоведческий очерк о синкретизме православия и язычества — её ещё меньше, если как социальную фантастику — завершения минимум трёх (Параскева, Елена, Евдокия) персонажных веток, если как взгляд на вечные проблемы — их тут слишком много, и все не раскрыты. В общем, как смотреть на роман и в него — я так и не разобралась до конца.

Парадоксальным образом, мне всё равно роман по итогу скорее понравился. Настольной книгой не станет, перечитывать каждый год не буду, но что-то в нём меня зацепило, что-то, о чём можно поразмышлять, а это тоже неплохо.

PS Одна из самых больших загадок книжного рынка — по каким же принципам издательства проставляют жанры книгам. С помощью генератора случайных чисел или шара предсказаний? Нет, правда, это же невозможно угадать, что будет в «современной прозе» — мистика, детектив, триллер, любовный роман или антиутопия. Или даже всё сразу. Кто-нибудь, научите уже АСТ пользоваться категоризацией, откройте им дивный новый мир.

Патриот любит свою страну, националист ненавидит другие

В наш суетливый, перенасыщенный информацией и приёмами, средствами и способами её распространения, наполненный едва ли не повальной безграмотной грамотностью век появилось огромное количество людей сочиняющих и пишущих. Творящих везде и всюду — в блогах и в соцсетях, в «стол» и на электронных литературных площадках и ресурсах, всерьёз и понарошку, из любви к искусству или от скуки. Пишут люди переполненные идеями и сюжетами или же стремящиеся увековечить свой собственный жизненный опыт, поделиться своей лав- и лайф-стори, чему-то поучить и у кого-то поучиться… В общем, пишущего люда — много. Однако пишущих много, а вот Писателей — … ну, наверное, штучно. И скорее всего, это нормально. Даже не наверное, а наверняка — нормально.

Но чем больше книжный рынок (имеется ввиду книжный рынок вообще как таковой вне зависимости от формы существования произведения — бумага или электронная запись — неважно) заполняется, и чем проще пишущим где-то и как-то размещать свои творения, тем сложнее читателю найти в этом литературном хаосе и порой бедламе что-то по настоящему большое и цельное, И тем ценнее и радостней становятся те находки, которые рано или поздно, но случаются, происходят, свершаются. Находятся новые замечательные книги — рассказы, повести, романы, циклы. И появляются, открываются новые авторы. Писатели. Инженеры человеческих душ. И их ловцы.

Впервые имя Андрея Рубанова я услышал пару лет назад с подачи моей многолетней приятельницы и друга, попросту сунувшей мне его книгу «Финист — ясный сокол». Отечественная славянская фэнтези-сказка была с увлечением прочитана и оценена высшим баллом. А имя… имя вроде бы осталось в памяти, но как-то сильно глубоко. Потому что не тревожило и не побуждало на поиски. Однако февральский поход в родную районную библиотеку увенчался двумя великолепными книгами — автор одной из них, Дина Рубина, вообще в моём личном топе, а вот Андрей Рубанов требовательно толкнулся корешком в руки и …

И 500-страничная книга заняла моё внимание на 3 читательских дня. При этом всё вот это рубановское вторжение в моё читательское «Я» совершалось исподволь и тихой сапой. Вроде как и герой книги мне не сильно симпатичен (знаете, этакая пуля на излёте, вернее даже не пуля, а снаряд-болванка — грозен, пока летит с большой скоростью, а падает просто как железяка), и вроде как род его занятий — хоть в приснопамятные 90-е, хоть в актуальные книжные (первая половина второго десятилетия второго же тысячелетия) — от меня совсем далёк и потому тоже скорее антипатичен, чем сочувственен. И события и происшествия, совершаемые с Сергеем Знаевым (так зовут героя) и происходящие вокруг него и в связи с ним, тоже и незнакомы и чужды — т.е. умом понимаешь, а чувств особых не вызывают. По крайней мере в первую треть книги было так.

Однако интересность книги от вот этого изначального расхождения с героем романа нисколько не умалялась. И тут уже стопроцентная заслуга автора. Потому что есть те, кто умеют смешно рассказать даже не слишком смешной анекдот, и есть другие, которые самую уморительную историю превратят в унылую пародию на юмор. Андрей Рубанов как раз из числа великолепных рассказчиков. И потому чтение книги просто как книги доставляло удовольствие — ровно так, как доставляет удовольствие процесс жевания/глотания вкусного блюда, а уж ощущение насыщения будет позже. У Рубанова как раз такая же история — жуёшь и глотаешь с удовольствием. При этом насыщение наступает не сразу — автор умело втягивает тебя в круг проблем и забот Сергея, и ты вместо былого лихого миллионера видишь перед собой уже просто не слишком удачливого мужика, вроде и разворотливого, и не без нужной в его делах нахрапистости и рисковости, но вот сейчас оказавшегося пусть и не у разбитого корыта, но в ситуации ложной свободы выбора, ибо какой выбор не сделай, всё равно этот выбор будет плохим.

Финал книги закономерен. Никак иначе книга и не могла закончится. Иначе это была бы уже либо мелодрама с хэппи-эндом, либо ещё какая-то выдуманность. А так… А так понимаю, что открыл для себя ещё одно отличное литературное имя. И пожалуй, как это было с писателем Прилепиным, пойду знакомится с творчеством Андрея Рубанова более методично и полно.

PS Для любителей всякого рода цитат — жалею, что не стал читать роман с записной книжкой в руках, ибо много чего этакого красивого и даже афористичного можно было бы выписать.

А вы обращали внимание на то, что под слова «современная проза» можно подвести практически любое произведение, написанное нашим современником? При этом книги могут быть совершенно разными, истории — как реальными, так и не очень.

Вот и в этой книге история — не очень реальная. По аннотации я думала, что беру читать детектив, а оказалось, что фантастику.

Нет, детективная часть здесь тоже есть. Ведь все начинается с расследование ограбления и убийства. Но автор практически сразу раскрывает нам личность преступника. У меня всего два момента в сюжете вызвали удивление — и это первый. Сразу возник вопрос — а что дальше? Преступник нам известен, о чем дальше-то будет?

Второй момент — когда история из детективной стала фантастической. Вот вообще я такого поворота не ожидала! Даже хотела бросить читать дальше, но автор довольно увлекательно пишет, читается легко и мне стало интересно, чем же закончится книга.

В целом, мне понравилось. Необычные герои, нестандартный сюжет, исторические вставки, много интересных мыслей и рассуждений. Книгу можно разобрать на цитаты.

Открывает сборник Время вышло» от Альпины обаятельная и духоподъемная утопия «Выход в деньги». На языке сегодняшних финансистов это выражение означает обналичивание активов, выведение средств из действующих проектов и со счетов, у Андрея Рубанова, однако, все буквально. Рассказ о средстве консолидации нового человечества, построенный в форме энциклопедической статьи о создателе новой валюты азио Азе Иванове, который наделил разумные деньги добротой и оптимизмом любимой женщины. Честное слово, я не отказалась бы жить в таком мире.

Скучно, очень скучно. Какие-то Американские Боги на минималках, такой российский спин-офф. Но тема то такая интересная и могла бы стать целым циклом. Бойкое детективное начало, но нет это не то, не про это все. Сдвиг акцента в производственное, но снова не то, может попробовать семейное? Нет. Может создать проблему, врага? Нет. Да что ж такое, ну тогда снова в деревню, в нелепую концовку, которая читалась уже в самом начале.

Этот сюжет достоин сериала, только не на Netflex, а на канале Россия 1. Для романа это будет успех.

Весьма любопытная книга о своеобразном народе, которые живёт среди нас и тщательно маскируется. Удивило то, что поднимая сложные вопросы, в том числе исторического плана и духовности, современный отечественный автор не ушёл в чернуху. Но всё же высокую оценку не поставил, так как во второй половине произведения сюжет рвался вширь, а писатель загонял его в узкий лаз: куда-то за гаражи, к ментам, уркам и нуворишам. Тем не менее книгу рекомендую.

Какое неприятное — прости, Господи — впечатление от текста. Необъяснимая, какая-то, но более чем ощутимая антипатия.

Если бы не старая присказка старого знакомца, неизменно вызывающая улыбку вот уже больше 30 лет подряд («…осталось выяснить только одно — что конкретно они курили…»), то впечатление можно было бы даже окрестить отвратительным.

Я не настаиваю на таком уж уничижении, уважаемый потенциальный читатель, НО… Одно дело — в присказках и анекдотах, и совсем другое — вот так, на полном серьёзе, делая из этого чуть ли не центральную суть повествования. На ум приходит сакраментальное: «…куда катится этот мир?..»

Хранители

»-Сугробы есть, да. Но мы их убираем.

- Сами, что ли?

- Конечно. А как еще? Это же наши сугробы. Наш снег падает с нашего неба на нашу землю, кто его будет чистить?»

Из гламурной Москвы «Хлорофилии», с ее стоэтажными башнями, беззаботным прожиганием жизни и девизом «Ты никому ничего не должен», перенесемся на восемнадцать лет вперед, в будни великих строек, к веселому грохоту, огням и звонам. Хотя с огнями там не очень, ресурсы (в первую очередь электроэнергию) отчаянно экономят. Да и со стройками — все больше ломают. Но грохота и звонов хватает, кувалды с этим хорошо српавляются.

Теперь, когда китайцы ушли из Сибири, истощив ресурс и набравшись опыта массовой работы в экстремальных условиях, потребного для экспансии на Луну (у них все заранее и тщательно продумано было), и следовательно. перестали платить, как-то мгновенно оказалось, что продуктов на сорокамиллионную Москву взять неоткуда и не на что, и люди сожрали траву.

Трава тоже оказалась не бесконечно самовосстанавливающимся ресурсом. Нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики — говорил Ленин. Перифразируя: Нет такого съедобного, чего не смогли бы уничтожить орды голодных. А пережив абстиненцию (не все), осложненную голодной холодной зимой, принялись ломать башни.

Не нужны они теперь, такие высокие, а из материала можно что-нибудь полезное произвести. Простое честное и надежное, например боты на резиновом ходу «Прощай молодость» из каучукового тротуарного покрытия. И продавать потом в магазинах сети «Все свое», там валенки, телогреечки, льняные рубахи по доступной цене. И веревка пеньковую. И мыло дегтярное.

Герой, Денис Герц, сын шеф-редактора журнала «Самый-самый» Савелия и его жены Варвары, ведущей журналистки этого издания, с тринадцати лет на сломе, машет кувалдой, зарабатывает талоны на обучение в универе. Кормят там, опять же. Романтика общего дела, молодая, прекрасная. Такое маяковское: «Грудью вперед бравой. Флагами небо оклеивай. Кто там шагает правой? Левой. Левой. Левой»

Поразительно, как Андрею Рубанову одной только словесной вязью удалось воссоздать атмосферу энтузиазма первых строек победившей Страны социализма. Как отличается созидательный пафос здешнего разрушения от декакенстской пресыщенности и барочного изобилия «Хлорофилии». Вот буквально мгновенный переход от «Я послал тебе синюю розу в бокале» к этому «Мы наш, мы новый мир построим!» И они, ломающие, верят, что строят. И поразительно, но ты, читатель, веришь за ними следом.

Хотя вот же оно все, перед глазами у юного героя и у нас. Балабас — здешний хабар наоборот, который не из стругацкой Зоны, а на верхние этажи уцелевших башен прут на себе крепкие мальчишки толстосумам-разложенцам, не пожелавшим переезжать на нижние этажи. Носильщиков Балабаса ловят и расстреливают, но ходить они продолжают. А тех, что наверху, не убывает, несмотря на сломы. Такой себе душок НЭПа на кумачовых страницах.

И правительство, переселившееся в Новую Москву. Думаете по соседству, в Рязанскую область? Вот и не угадали, в далекой Сибири волшебный город с товарным изобилием, какому могла бы позавидовать прежняя травяная Москва, с самодвижущимися тротуарами, с нано-нейротехнологиями, позволяющими мгновенно вживить всякому любой объем информации, любое эмоциональное состояние — от беспредельной эйфории до жгучего стыда и клинической депрессии.

Странно, мы видим все это, и тем не менее не можем уйти из-под обаяния радости труда, освобожденного от оплаты, горячей любви и гордости за свою родину, где хлеб бесплатный и никто не голодает, слышали: Хлеб! В «Готовься к войне» и «Патриоте» Рубанов попытается повторить этот трюк с крутыми мужиками на лексусах, жрущими устриц, фуа-гра и виагру (угу), но верящими в историческую миссию русской телогреечки, подходящей нашему менталитету лучше любой другой одежи. И нет, уже не получится.

Я намеренно в обоих рассказах о книгах дилогии не раскрываю сюжета, сосредоточившись целиком на удивительной атмосферности этих книг, на ощущениях но поверьте, в «Живой земле» он не менее захватывающий, а интрига закручена покруче даже, чем в «Хлорофилии». И понимаю теперь, отчего рубановскую прозу так ценит мой любимый критик Лев Данилкин.

Всякая плоть — трава

Ты никому ничего не должен

Литературный тренд экотемы пришел к нам не с разнузданного Запада и не со сдержанного Востока, хотя там и там цвет интеллектуальной литературы усиленно ее эксплуатирует: Букер 2016 «Вегетарианка» Хан Ган, Пулитцер 2019 The Overstory Ричарда Пауэрса. Но началось все семь десятков лет назад в русской литературе, которую отчего-то принято считать отсталой, провинциальной и местечковой, романом Леонида Леонова «Русский лес», который мир узнал лучше и полюбил больше, чем отчизна — нет в отечестве пророка.

Не только началось, но и продолжилось, на десятилетие обогнав потребность рассказать о тесной связи и прямой зависимости между человеком и растением. Формально «травяную» дилогию Андрея Рубанова можно отнести к жанру постапокалипсиса, хотя неотъемлемой черты этого жанра — мерзости запустения, не будет ни в первой, гламурной, ни даже во второй, трудовой книгах. Однако рассматривать их имеет смысл по отдельности — связанные общим линейным сюжетом и сквозными персонажами, это самостоятельные романы.

«Хлорофилия» События разворачиваются в благополучной постапокалиптической Москве XXII века. А не оксюморон? Нет, покуда часть мировых мегаполисов уходит по причине таяния полярных льдов и подъема уровня Мирового океана под воду, а другая пересыхает без питьевой воды, пока оставленные без помощи и поддержки российские провинции дичают, борются за выживание и скатываются в племенные отношения, Москва радуется жизни.

Потому что во-первых, сдала в аренду китайцам Сибирь — они любят работать, вот пусть морозят задницы осваивая богатства, а россияне (читай — москвичи) неплохо проживут и на ренту: каждому открыт персональный счет, что хочешь на эти деньги, то и делай. Хоть учись, хоть женись, хоть по клубам туси, хоть скопи, да тачку купи. Во-вторых, коммуналка бесплатная. А в-третьих, и главных — Трава

Москва в одночасье заросла огромными, в несколько обхватов и сотню метров высотой, стволами. Не деревья, а именно трава. Неискоренимая, на место поваленного стебля тотчас вырастает новый, буквально за полчаса. Представляете, из земли такая махина прет с такой скоростью. Она заслонила солнце, потому внизу полумрак. Но денег довала, потому, вместо обычных домов, мы выстроили башни по сто этажей. На нижних обитают плебеи и маргиналы, на верхних элита. Чем выше, тем круче, этажная дифференциация общества.

Главное, что мякоть стебля съедобна. Насыщает как сбалансированный рацион, не ведет к потере мышечной массы, хотя потребность в еде и дефекации пропадает совершенно. Дает ощущдение счастья и прилив бодрости, который сменяется долгим периодом полной деактивации, когда лениво даже руку поднять. Но пить хочется все время и помногу. В качестве воды такой человек разборчив. Употребление уголовно наказуемо и общественно порицаемо, но все равно все жрут.

Время от времени подрубают стебель и до приезда патрулей успевают растащить тонны мякоти: простой народ ведрами, бандиты цистернами. Живьем ее только бледные с нижних этажей жрут, прочие потребляют очищенную в криминальных лабораториях разных степеней возгонки — чем круче, тем выше. Прглотил зеленую таблеточку и весь день бодрость духа необычайная, работоспособность стахановская, интеллект на пике. А созерцательной стадии можно избежать, раздражает только ужасно, если кто заслоняет тебе солнце и все время пьешь воду.

Как вам такой мир? Круто? Да, и я подобного нигде не встречала, хотя читаю много англоязычной и польской фантастики (у поляков сейчас потрясающее многообразие и отменное качество, примерно как было у нас с четвертой волной в девяностые). Так вот, такого оригинального, четко прописанного, логически непротиворечивого и богатого емкими подробностями мира я не встречала в постапокалиптике со времен кингова «Противостояния».

В «Хлорофилии» по-настоящему интересная история, с детективом, конспирологией, в меру сентиментальная.Хороший язык, замечательно точные речевые характеристики персонажей и динамичные диалоги. Это едкая точная, в салтыков-щедринском духе (там даже шеф-редактора журнала, где работают журналисты Савелий и Варвара, зовут Михаилом Евграфычем) сатира на Россию нулевых. Сегодня, когда мы знаем, чем все кончилось — забавная и грустная

Никто никому ничего не дождик.

Да, в сюжете и мотивации героев есть провалы и дыры. Подача трех разных героев-повествователей не сильно отличается по речи. В общем, тут можно много заклепок повытаскивать.

Но по итогу книгу интересно читать. Вышла не банальная редакция старых сказок, а самобытная работа в жанре фэнтези. При это есть парадокс. Автор взял прям заветные фигуры, всплывающие из детства (Язва-Яга, Горын-Горыным, Марья, Иван и т.д.), но переработал их на современных лад с точки зрения героев. На мой взгляд, в этом и есть фантастика здесь. Герои в романе близки современному человеку. Они просто действуют и живут в том странном среднем мире. Это одновременная и сильная сторона, и слабая. Слабость в том, что механизмы того мира местами не очень стыкуются с героями.

На фоне однообразного штампованного потока фентези однозначно самобытная работа, тут и говорить не об чем. Хотя финал прям сказочный по всем канонам русских сказок — жили счастливо, нарожали детишек.

Как ни странно, у меня при чтении возникали аналогии с пелевинским «Снаффом», только без этой вот политоты. И еще немного с «Путешествиями Гулевера» Свифта, здесь скорее по некому нравоучительному тону (который как мне, следовало прикрутить в меньшую сторону). Век пост-модерна, ничего не попишешь.

В общем, к чтению рекомендовано.

Не складывается у меня что-то с ретеллингами. А ведь на Рубанова, с которым я уже знакома по «Хлорофилии» (приятное, кстати, было знакомство – жанр, конечно, совсем другой, но все же автор очень приглянулся тогда), у меня были высокие ставки.

Мне представлялось, что это будет что-то похожее на Семенову с ее Валькириями/Волкодавами/Братьями, будет погружение в славянский мир со всей соответствующей атрибутикой, а в первую очередь – с языковой стилистикой под старорусский колорит, будет сюжет, в конце концов, мастерски наложенный на всем известную сказку о Марье, которая отправилась за своим возлюбленным человекоптицем Финистом. Но ожидания мои, к сожалению, разбились в пух и прах.

Во-первых, до Семеновой с ее сложным, но невероятно красивым языком, Рубанов не дотянул, ну или у него и цели такой не было. Его роман тоже пестрит старорусскими словечками, но они скорее выбиваются из общего вполне себе современного стиля повествования, описаний и диалогов.

Теперь про саму сказку и ее переработку. Сказки на новый лад, как таковой не было. Вернее, костяк остался абсолютно тем же, и на него шатко-валко был нарощен какой-то довольно мутный сюжетец, где три мужика, три Ивана, рассказывают историю Марьи, ту самую знакомую сказку, добавляя для красочности и для сочности, видать, тянущие на 18+ сценки.

Марья с Финистом в этих событиях, где больше рассказчиков, чем сказки-основы, совсем, на мой взгляд потерялись.

А самое главное – это то, что книга тягомотная и скучная. Я бы очень хотела в какой-то крутой, славянский фэнтези-сеттинг нырнуть, где чтобы аж прям искры бы летели со страниц, а у меня из глаз, я так на это надеялась, берясь за пролежавший у меня на полке больше года роман Рубанова, который я откладывала «на десерт», но, увы, опять мимо.

Аннотация была заманчивой, как и начало книги. Да и сама тема – русские деревянные скульптуры святых. Как известно, в России никогда не приветствовались объемные изображения, потому как идолы. Но некоторое количество все-таки сохранилось. Мне как-то довелось увидеть сразу десяток таких деревянных в музее. Они, кстати, удивительные, если вы видели. Это какой-то волшебный сплав наивного искусства и веры создателя, который пытался наделить деревянное изображение духовной силой. В храме же видела от силы раза два. Наиболее запоминающийся – в Смоленске. Но это все была лирика.

Ознакомительный фрагмент книги (выложенный на литресе) мне понравился, и я обзавелась полноценным экземпляром, но дальше все оказалось гораздо более уныло, чем можно было предположить. Книга, как это, видимо, обычно у Рубанова («Финист» написан в той же манере) – образец плотной добротной прозы. Но уж слишком плотной, слишком утопающей в деталях, слишком медленной. Я прочитала примерно треть – и за это время действие почти не стронулось с места, а книга успела мне изрядно наскучить, почти не намекнув на обещанное «раскрытие секретов соединения и сращивания славянского язычества с православным христианством».

Если кто-нибудь дочитал до конца, расскажите, стоило ли оно того.

Очень приятная вкусно написаня книга. Напомнила ранних Пелевина и Елизарова пока первый не скатился в попсовый постмодернизм, а второй так и остался на уровне Библиотекаря.

Пограничные жанры всегда безумно интересно читать, особенно если они затрагивают важные темы...

Почему Веркин и Улицкая — современная проза с элементами фантастики, а Дяченко и Лукьяненко — социальная фантастика? Кто записывает одних авторов в разряд достойных изучения и чтения, а других презрительно отправляет в ширпотреб?

По мне, разница лишь в том, что одни пишут с динамикой и развлекательными элементами, а другие — аж зубы сводит от скуки, хотя тексты хорошие, спору нет.

Рубанов — один из тех, кому выпала честь встать на полку с современной классикой отечественной прозы. Наверное, не зря, потому что в его книгах очень много тех же философских рассуждений и тягучей беспросветной медлительности, что присущи русской литературе.

Новая книга Человек и красного дерева, увлекла интересной темой и обещанием мистики.

Я уже очень давно интересуюсь мифами, легендами и верованиями разных народов, хотя человек совершенно не религиозный. Однако христианство прочно стало частью резьбы на основе нашей культуры, древней, темной и рассохшейся. И тема взаимопроникновения язычества и православия очень меня заинтересовала.

Как и в Финисте, рассказчик-краснодеревщик Антип полностью погружен в любимое дело, а потому заваливает нас кучей подробностей про способы обработки и качество древесины, и прочая, прочая...

А еще он верующий, так что мы исподволь усваиваем способ мышления в рамках религиозных постулатов: грех, кара, расплата...

И смотрим его глазами на российскую глубинку с умирающими деревушками...

А еще он...

Но нет, без спойлеров.

Цитаты можно выписывать на каждой странице, и мыслей глубоких, заставляющих задуматься — тьма: чем отличаются языческие идолы от памятников Ленину, почему умирает русские деревни,

Отдельное спасибо за интересную идею, я местами получала истинное удовольствие, особенно на твистах.

А вот действия-то опять нет. Я по тайм-коду могу сказать страницы, которые двигают сюжет, и вначале их совсем мало: несколько первых, 51, 140, 191

Главного виновника в похищении головы Параскевы Пятницы мы узнаем почти сразу, ведь дело совсем не в детективном сюжете, потом опять все буксует до нового твиста

Не в упрек Рубанову, который вообще-то молодец, но классики умудрялись совмещать глубину с действием: Пушкин, Булгаков, Толстой.

А вот уже в упрек Рубанову: немотивированные скачки между настоящим и прошедшим временем современные классики себе не позволяют... Не буду уж упоминать про брань: я знала, что брала ))

Тема интересная, но религиозным людям читать это нельзя...Напомнило Американских богов — религия полита грязью. Не удивлюсь, если эту книгу церковь предаст анафеме.

Так что рекомендую книгу тем, кто любил в школе классику, кто настроен на погружение в глубины философских рассуждений, кто предпочитает фантастике прозу.

Тем же, кому хочется похожую тему, но больше любит фэнтези порекомендую Медведь и соловей Арден. Там вот сочетание удалось на славу!

@olga.bookaddicted

Славянские реттеллинги — за и против

Я вообще искренне не понимаю концепции пересказов: зачем брать уже известный сюжет, когда можно придумать свое? Его же будут сравнивать с источником! И в большинстве случаев сравнение не идёт на пользу...

Но бывают и приятные исключения! Правда, очень редко.

Разберу удачный и неудачный пример переложения сказки о Финисте (конечно, на мой филологически-снобский вкус).

Итак, Алексей Рубанов.

Согласно последним трендам, чтобы получить премию, надо полить основу грязью. Больше, больше грязи!

В книге 3 сказа:

1) Встреча Марьи с Финистом глазами скомороха, который на мир смотрит как и многие клоуны мрачно и видит повсюду навоз, мочу, грязь и обман. Какой-никакой сюжет и художественная ценность только в 15 главе.

2)История об убийстве дракона Горына от имени оружейника Кожемяки. Опять 90% времени — рассуждения о доспехах, оружии и прочих реалиях жизни на Руси с неистребимым натурализмом. И опять идея только в 15 главе.

3)Сказ от лица Соловья-разбойника. Он доставляет Марью в птичий город, где выясняется, почему Финист кинул ее. И опять смысл вылавливать по капле приходится.

Итого:основной сюжет чужими глазами абсолютно неинтересно. Как и в Невесте ветра — не прониклась. Книга напомнила Бернарда Корнуолла Король зимы — знакомый миф рассказан в духе гиперреализма, с грудями баб, с грязью, кишками и прочими мерзостями. Хотя неплохо подан героизм женщинам: с точки зрения рассказчиков бабы и девки, конечно, дуры, но если читать между строк, то лишь они проявляют силу воли и способны любить.

️Романтизации старины здесь 0,0. Я предпочту помнить наши истоки если и не свободными от навоза, то хотя бы с каплей хорошего. А пессимизма и в современности за глаза и за уши хватает...

Если хотите интересный ретеллинг Финиста, лучше возьмите Джезебел Морган — Иди через темный лес.

Это та мрачная сказка, которую я хотела, но не получила от К.Арден. Дух и канон соблюден на отлично: три сестры, помощник-серый волк, навье царстве, кощей и спящая царевна — все очень неплохо увязано в одну линию! И приправлено былью современною!

Instagram @olga.bookaddicted

Цикл не получился. Складывается такое ощущение, что автор забыл о том, что он писал в первой книге, а перед работой над второй он просто попросил кого-то вкратце пересказать сюжет. Оборванная в финале сюжетная линия «Хлорофилии» так и не получила внятного объяснения в «Живой земле». Бытие «зелёных человечков» как и обстановка в «большой» России совершенно противоречит тому, что об этом говорилось в первой части. Немногочисленные герои, перекочевавшие из первой книги во вторую, также выглядят неубедительно и противоречат друг другу. Кроме того, вторая часть не только не объясняет непоняток первой, умудряется добавить своих несуразиц, так ещё и точно так же как первая часть обрывается в пустоту.

Использование мата в дилогии, на мой взгляд ничем не обосновано. Его слишком мало для того, чтобы принять эту лексику как норму общения в том мире, и слишком много, чтобы не обращать на него внимания.

Быть может, если автор допишет хотя бы маленькую повесть между первой и второй частями, объясняющую, что и откуда взялось, а также хотя бы рассказ, который смог бы создать впечатление оконченной истории, цикл можно будет спасти.

На данный момент связка «Хлорофилия»—«Живая земля» заслуживает оценку «3/10».

Продолжение получилось в разы скучнее и мутнее, чем сама «Хлорофилия». Оборванная концовка из первой части так и не была объяснена, а вот явно противоречащих ей вещей присутствует в изобилии. Такое чувство, что автор либо сам забыл, что он там конкретно понаписал, либо решил, что «пипл схавает» всё. Бред начинается с зелёных человечков, о судьбе которых всё было сказано уже в первой части. Самый главный артефакт, из-за которого разгорелся весь сыр-бор, тоже логичностью своего появления не блещет. К моменту написания второй части автор благополучно забыл о том, что все переселились в Москву, а тут вдруг оказывается, что в других городах тоже есть жизнь. Наверное, в москву действительно переселились все русские, а татары, мордва и прочие народности так и остались жить в своих исторических местах. Про стратегии устойчивого развития скрещенные с какими-то псевдореалиями СССР времён НЭПа я лучше вовсе промолчу.

Странное ощущение оставляет после себя «Хлорофилия». Есть в этом произведении призыв: «Очищай и концентрируй». Автор, кажется, решил пойти этим путём, правда, в обратную сторону. Из идеи, достаточной для бодренького рассказа или, в лучшем случае, повести, Рубанов умудрился состряпать роман. Разбавил сюжетную линию мелкими истинами, вполне приемлемыми для массового потребителя, перепел их на разные лады несколько раз на протяжении романа, загрязнил «актуальностью» в виде небоскрёбов «Бондарчук» и проспектов Галкина и Петросяна и... получил АБС-премию.

Увы, пережёвывая мелкие истины, автор забыл разжевать концовку, которая слишком уж многозначительно обрывается в никуда и ни к чему не ведёт.

Расписывать, почему роман плох не имеет смысла. Это замечательно сделал в своём отзыве Sawwin. Вместе с тем, на мой взгляд всё не до такой степени ужасно. По крайней мере авторский язык на общем фоне современной беллетристики достаточно неплох. Идеи, пусть и многократно звучавшие до этого, может быть кого-то подтолкнут к более качественному чтению.

В общем, при оценке романа всё зависит от точки отсчёта. Если рассматривать его в контексте современной массовой фантмакулатуры, то он весьма неплох, но стоит чуть-чуть приподняться и взглянуть на него с уровня даже не самих Стругацких, а хотя бы их учеников, т.н. «четвёртой волны», то роман вряд ли будет различим среди моря вышеуказанных творений.

Собственно, первый роман Рубанова, который я прочитал. Не могу сказать, что очень зацепило название, потому, что к «славянскому фентези» отношусь более чем скептически, после того, как в огромнейших количествах вылезли всевозможные «славянские веды», вдохновлённые бездарной под(д)елкой «Книга Велеса». Тем не менее, изучив некоторые отзывы, я на свой страх и риск решил прочитать.

Первое и главное, что бросается в глаза — псевдодревнеславянский язык. Да, качеством он на уровень выше, чем у большинства книг этого жанра, но я так и не понял, по какому принципу в него внедрены словечки из XXI века: одни словеса герои и понимают, и употребляют, но стоит высказаться какому-нибудь птицечеловеку, как тут же понимание рассасывается. И приходится бедолаге растолковывать смысл своих слов так подробно, будто перед ним пятилетний ребёнок-кретин.

Второе — абсолютно одинаковым языком говорят и глумила, и кожедуб. Разница только в том, что один непрестанно поминает бубны, а второй — доспехи. Я, честно говоря, что во время, когда происходит действие романа многие кожевники-воины могли связать между собой пару слов. А тут льётся из уст его «напевная сказовая речь» как по писаному. А учитывая ситуацию, в которой он это всё повествует...

Тут мне вспоминается «Лавр» Е. Водолазкина. Там автор буквально в нескольких местах вставил мельчайшие обрывки нашей реальности (вроде появляющихся из-под снега полиэтиленовых пакетов), чтобы подчеркнуть неисторичность романа. Персонажи, которые (опять же предельно умеренно) упоминают о наших временах — юродивые, не от мира сего.

В те далёкие времена (закроем глаза на обычное для былин, легенд и сказок смешение языческих эпох) люди с такими высокими интеллектуальными данными должны были бы знать, что вертоград — обыкновенный виноградник. Впрочем, когда так его называют первые два рассказчика, которые в глаза не видели тот город — это нормально. Но вот когда вертоградом этот город называют и сами жители, это уже становится весьма странным.

Третье (или четвёртое?) Затянуто повествование, очень сильно затянуто, просто чудовищно затянуто.

Впрочем, несмотря на это, могу поставить довольно высокую оценку, потому что на фоне общей массы подобного творчества «Финист — ясный сокол» выглядит приемлемо.

Здесь должен был быть подробный разбор книги, с перечислением по пунктам того, что мне не понравилось в книге и объяснением почему, но его не будет. Потому, что последние силы ушли на то, что бы просто дочитать/дослушать эту интерпретацию сказки и не умереть от скуки.

Да, книга, на мой взгляд, очень скучная. Для такого большого объёма, в ней очень мало смысловой нагрузки и сюжета, зато очень много всякого рода рассуждений и посторонних описаний. Три мужских персонажа, три Ивана, глазами которых мы видим эту историю. Три человека, вспоминающих девочку-подростка и свою внезапно вспыхнувшую сильную любовь к ней. Что это вообще за ужас такой?! На момент завязки ей нет и 13! Что примечательно, самой Марье за всю книгу права слова автор так и не дал. Для нас она останется девочкой-загадкой, о мыслях, чувствах, странствиях, скитаниях, тревогах и волнениях, мы ничего не узнаем. Она фон, на котором мужские персонажи рассказывает каждый свою историю. И в этих историях больше о них самих, чем о Марье, о её странствиях и её любви к Финисту. Это была единственная, известная мне сказка, где действующий персонаж — девушка, а не мужчина. В сказке столько загадок и вопросов, столько всего можно было бы придумать и развить, а в результате мы получили то, что получили. Все три Ивана принадлежат к разным сословиям, к разному возрасту, но такое ощущение, что на протяжении всей книги мы слушаем одного и того же рассказчика, который просто прячется под той или иной маской. И рассказчик из него, к слову, так себе.

В книге много жестокости. Неоправданной, ненужной, просто для того, что бы была. Много скабрезностей и пошлостей, некрасивых слов и поступков. В мире, описанном Рубановым, царят хаос и распущенность, что совершенно не удивляет, ведь всё происходит во времена язычества. Вот только мне не интересно читать о жертвоприношениях и перечислениях идолов. Самый главный кошмар — это возраст героини. Девочка, которой нет ещё и 13 лет. Мысли и поступки остальных персонажей, направленные на неё, заставляют волосы вставать дыбом. Можете сколько угодного говорить о том, что тогда время было другое и так далее, но это всё равно останется дикостью, чем-то за гранью нормального человеческого понимания.

Помимо всего вышеперечисленного, в книге много несуразиц. При описании мира, если вдуматься, не совпадают многие детали, которые были написаны скорее для кинематографа, для большей зрелищности, но при этом, стоит только представить, как бы это выглядело в жизни, они тут же рассыпаются.

Если подвести итог, то получается следующее. По всей видимости я не зря обхожу уже много лет стороной современную русскую литературу. Это за гранью моего понимания. Или у нас всё так плохо с литературой или я просто чего-то не понимаю.

Странная книга. Даже сложно объяснить, почему этот роман мне понравился.

Начинаешь читать — ну, типичное славянское фэнтези. Шаблонное, банальное. Я этот жанр терпеть не могу. Потом, оказывается, что эта книга — скорее, пересказ русской-народной сказки, фольклор. Читаешь дальше — нет, магический реализм. Заканчивается все некой философской притчей, с социальным уклоном.

Разные жанры, но, почему-то, очень гармонично сливаются вместе. Не люблю, когда автор пишет такую «сборную солянку», когда сваливает все в одну кучу. А тут — вышло очень интересно.

Такое же, необычное впечатление у меня и от языка книги.

Ну да, славянское фэнтези. Тут Вам и все «гой-еси, добры молодцы», и «коловорот», «ряд и лад», «правда и кривда». Ага. И, тут же, рядом, слова, термины и выражения из XXI века. Древние поговорки и современный слэнг. Кошмар! Разве можно так писать?!

Отдельная история — имена. Языческая Русь, а главные герои — три Ивана. Какие Ваньки, откуда? Про христианство в романе ни слова. Центральный женский образ — Марья! Опять, иудейское имя в языческом мире.

Вот такие нелепости.

Но — если открыть любую русскую-народную сказку, или, былину — видим ту же картину. Полное смешение времён, религий, имён. Языческие богатыри из IX — X веков совершают подвиги для христианских князей. Илья Муромец зовётся «казаком». Исторический воевода Добрыня — воюет с мифическим Змеем. Но — никто не жалуется, ведь это — не историческая проза, а фольклор.

Вот и тут — вышло замечательно! Очень сочный и яркий язык. Читать — одно удовольствие.

Поэтому, если не обращать внимание на стандартные клише славянского фэнтези, на подробное описание социального устройства некого выдуманного «летающего града» — то, получим интересную и увлекательную сказку. Да, всем известную историю про девку Марью и Финиста Ясного Сокола. Про то, как из-за любви можно обойти всю Землю и Небо, своротить горы. Сюжет, какой я помню ещё из детства. Но — расширенный. И, рассказанный тремя разными героями.

Ещё, не нужно искать в романе несоответствие реальным событиям — эта книга не в коем разе не историческая проза.

Главное, чем это произведение увлекает — легким, образным, живым языком.

Привет. Зовут меня Иван, по прозвищу Тейлкиллер. Убийца сказок, по-вашему. Вы в своих землях о таких не слышали, а мы есть и нас много. Что? Может ли сказка умереть? Говорят, «сказ о их деяниях живет в веках». Или злодеяниях. Или глупостях. Ну а всё, что живо, может умереть. А раз может умереть, то и убить можно. Как? Выдумку обычно убивают правдой, а сказку реализмом. Да, я много умных слов знаю, я же тейлкиллер.

Я не стал бы браться за этот текст, поскольку всякий энтузиазм к роману Андрея Рубанова «Финист — ясный сокол» растворился уже по ходу чтения полгода назад, но найденное в телефонных заметках коротенькое введение — пожалуй даже не введение, а зачин — показалось забавным и остроумным, и я подумал, жаль будет, если оно пропадёт. Дело не в том, что книга плохая, она не плохая — она просто скучная и непонятно для какой аудитории написана. Причин на то две.

Первая и главная — язык. Весь немаленький роман — на минутку, без малого 600 страниц — написан монотонным и неторопливым, если не сказать медлительным и посконным слогом, призванным, видимо, стилизовать прозу современного писателя Рубанова под те самые «изустные побывальщины». В начале это работает — отчасти потому что в начале это воспринимается ещё свежо, читатель не устал от подобного, отчасти — потому что первый герой — глумила, т.е. скоморох Иван — соответствует выбранной манере. Но когда дальше два других Ивана — оружейник Ремень и изгнанный из летучего города птицечеловек Соловей — начинают излагать свои истории в том же духе, испытываешь некоторые сомнения. Три человека, пусть зовут их одинаково, но из разных — я дико извиняюсь за такой анахронизм — классов при разных обстоятельствах и разных слушателях изъясняются с минимальными различиями — неторопливо, обстоятельно... нудновато пережевывая одну и ту же мысль по нескольку раз (оружейник, правда, сотоварищей несколько опережает — он самый нудный, потому что с одними и теми же мыслями ещё и ходить по одному месту умудряется, чего в фэнтези делать категорически нельзя).

Вторая — девка Марья, главная героиня. То есть, она в сказке-первоисточнике главная героиня, а здесь бродит на периферии большую часть времени, изредка возникая в поле зрения, когда сюжет нужно продвинуть, а наблюдает читатель за мужиками и от лица мужиков. Идея, в принципе, оригинальная — показать великую женскую любовь, несокрушимое ничем чувство, глазами тех, кто по касательной с ним столкнулся (но зацепить всё равно хватило). Только как это обычно бывает с оригинальными идеями... это не работает. Марья вынесена за рамки текста, любовь её вынесена туда же, , поскольку любовь тут — краеугольный камень всей истории, истории-то и не получается! Нет любви, нет веры в Марью\Марье, нет даже возможности поверить, почему же всё-таки Финист лез сквозь двадцать один нож в окно, а Марья стоптала железные сапоги в поисках. Встретились такие, ага, «на рейве под прикольной ешкой» — суть передаю, но там очень близко — и решили никогда не расставаться? Ну... сомнительно, даже если дух времени в расчёт не брать, а с ним и вовсе — невозможно. Куда больше это напоминает похождение ушлой провинциалки, решившей во чтобы то ни стало обеспечить себе московскую прописку\грин-карту и соответственное улучшение жилищных условий, для того охмурившей с целью дальнейшего охомутания наивного, земной жизни не нюхавшего птицечеловека в третьем поколении. Финал в духе малахова с крушением студии — прилагается, да и манера героев адресовать свою часть-монолог широкой общественности тоже подходит.

Вот и выходит, что для чистокровного фэнтези роман Рубанова скучен, для большой литературы — слишком оторвано-аллегоричен, а как постмодернистское переосмысление знакомого сюжета ничего собственно не переосмысляет, разве что Соловья-разбойника и того, самым краешком и без особой фантазии. Условного же малахова можно получить с меньшими затратами сил из тех же номинантов Нацбеста — и, чего греха таить, он будет куда забористей. Такие дела.

Начинается очень бодро и остросюжетно, но заканчивается фактически ничем. Это главное, что мне не понравилось, хотя в целом роман произвел очень хорошее впечатление, особенно поначалу.

Как продолжение «Хлорофилии» оно вполне соответсвует — судьбы герое, развитие ситуации и результаты катастрофы показаны весомо, грубо, зримо и на хорошем литературном языке, что особенно приятно. Рассказано о всех катаклизмах, которые произошли после «искоренения» травы: обнищание, бандитизм, массовые самоубийства наркоманов-травоедов, переселение в коммуналки с верхних этажей на нижние ( с 1 по 12-й, выше не обслуживают и лифты отключены)

Ярко описан мир, «посттравяной» мир Москвы, где жителям приходится жить в убожестве (коммуналки, телогрейки, сапоги, печки-буржуйки, общественные бани и т.п.), чинить чиненое и беречь сбереженное, в искупление прошлого халявного изобилия. И работать приходится, причем работа возводится в ранг социальной доблести и становится действием сакральным, особенно слом старых многоэтажных башен, который проводится бесплатно в формате субботника. Такая вот идейная всеобщая бедность, хотя есть, конечно, люди, которые и здесь умеют устроиться и заработать, даже несмотря на расстрелы. Мельком упоминаются спецслужбы, суровые и изощренные, куда же без них. Удачно сочетают высокие нанотехнолгии с методами эпохи Большого террора, хотя и не сказать, что сильно зверствуют.

Тут еще много чего можно вспомнить: и магазины Торгсин для разложенцев, и всевозможных маргиналов обитающих на верхних этажах башен, где давно все отключено. И лифты не работают. Так что подъем на верхние этажи становится экстремальным видом спорта и незаконного промысла. В сумме, если не растекаться в подробностях (тут лучше сам текст почитать) все это существование больше всего похоже на советскую Россию времен военного коммунизма и даже скорее ранний вариант СССР.

Но это, разумеется, не везде так. Новая Москва, город под куполом построена где-то за Уралом в Сибири, там обитает правительство, миллионеры и прочие достойные люди. Живут прозрачно и технологично, тотальный контроль активным информационным полем. Роскошно, но скучно, так как-то. Прозябают в роскоши и бесятся с жиру.

Автор создает забавный геополитический парадокс: европейцы (москвичи) живут в строгости и аскезе, азиаты (новые москвичи) в изобилии и комфорте.

Мне эта оппозиция больше всего напоминает пелевинские Уркаину и офшар из романа «SNUFF», только здесь никто ни с кем особо не воюет.

Главный герой тоже парень колоритный: Денис Герц, сын главного героя «Хлорофилии». Здесь ему уже 20 лет, он красавец, здоровяк и идейный товарищ. Работает на сломе башен (хотя и мелким криминальным приработком не брезгует), учится на энергетика, дружит с мудрым и крутым Глебом и любит Таню, которая от него к этому Глебу ушла, такой вот треугольник. История становления и взросления Дениса как раз и стала сюжетным стержнем книги. Опять не могу не вспомнить пелевинского орка Грыма, хотя сравнение будет не в пользу Дениса. По сюжету он прошел много разных испытаний:

Самая главная сюжетная фича — это

Жаль, что все в итоге кончается ничем: ГГ как колобок ото всех ушел и никому в пасть не дался — ни сектантам, ни чекистам, ни даже новомосковским девкам. Сдал

В общем, как антиутопия этот роман тянет на верную 9-ку, а как триллер или боевик — максимум балла на 4. Это, конечно, дело вкуса, но я человек старомодный — повесил автор на стенку ружье, значит, давайте будем стрелять! Как-то так. А здесь, например, начинается с подъема на 100-й этаж с грузом, подробно рассказывается какой это опасный бизнес, какие ловушки и опасности подстерегают носильщиков (бандиты, патрульные на вертолетах, психи т.д.) — а в конечном итоге ровным счетом ничего не происходит. Ну сходил герой наверх несколько раз, заработал хорошую денежку и ничего с ним не случилось, разве что здоровье укрепил.

А еще утомляет большое количество философско-моральной направленности. И сам ГГ и его друзья и даже девицы в кафе ведут серьезные идеологические споры при каждом удобном и неудобном случае

"— У нас, — сказал Денис, — нет такого слова. Есть «экономика», ее с первого класса преподают. Каждый ребенок знает, что «экономика» — от слова «экономить». То есть беречь.

Тощая хмыкнула:

— И что вы там бережете?

Молотобоец вспомнил, как в третьем классе на уроке сбережения проткнул себе палец шилом, насквозь. Учился подшивать валенки. Почти все мальчишки поранились, даже Модест. И все смотрели — кто искоса, кто не стесняясь, — какого цвета кровь у зеленого мальчика Модеста. Даже учитель смотрел. Оказалось — обычная, красная. Как у людей.

— Что бережем? — спросил Денис. — Все бережем. В первую очередь — друг друга. Сначала — сбережение человека. Потом — сбережение энергии, то есть электричества, тепла и еды. Потом — сбережение земли, то есть охрана природы и контроль за производством отходов… А разве у вас не так?

Полина и тощая одинаково улыбнулись.

— Мы же азиатки, Денис, — сказала Полина. — Тут не Европа.

— Да, — кивнула тощая. — Тебе надо это понять, милый дикарь. Тут все по-другому. Вы бережете то, чего у вас нет. Потому что вам деваться некуда. А мы — сибиряки, хозяева ресурсов, мы пребываем в центре мира. Нас учат, что мы — избранные и нам весь мир должен. Вы там, у себя в Европе, контролируете отходы и расходы, — а мы контролируем все. Редкоземельные металлы. Воду. Древесину. Пушнину. Мы не думаем про отходы, у нас их японцы покупают. Потому что им тоже деваться некуда…

— Нас учили по разным учебникам, — добавила умная Полина.

— Странно, — пробормотал молотобоец. — Страна — одна, а учебники — разные». — это он с гламурными москвичками в кафе общается.

В конечном итоге весь этот мир выглядит слишком уж сделанным, карикатурным и не очень правдоподобным, а это для антиутопии уже плохо, как мне кажется.

Очень скромный сборничек авторских зарисовок — через 7 лет после предыдущего, но все такой же кокетливый даже и в названии. Ладно, первый рассказ назван цитатой из высказывания Хржановского, который, по рассказу судя скупил права на экранизацию «Сажайте и вырастет», но сам ставить не собирался, дескать «жестко и угрюмо» ( сейчас, после ДАУ, это конечно, забавно выглядит). А так то, все рассказы лайтовые, жестокости и угрюмости нет и в наличии. Самый большой по объему отчет о путешествии на журнальные деньги на Пасху — ну такой себе тревелог, последний рассказ — о поездке во Владивосток и концерте Михаила Елизарова. Содержательного чуть, но автор все так же цепляется за образ тертого, скромного, ироничного битого как бы мужика, который крутится, семью обеспечивает и не вписан по уши в современный истеблишмент, а так, с краешку где то. И тусит со всеми и на равной ноге, а все не упустит вставить что то типа я ж не Прилепин и не Шергунов, отчего меня позвали. Кокетливость прямо чрезмерная, женская. Еще и тут и там Рубанов упоминает, что подсел на сценарии, они его кормят и все такое. Из открытых источников можно посмотреть, к чему он руку приложил ( кроме очевидного и ужасного Викинга). Прямо скажем, не то, чем следует хвастаться и упоминать на каждом углу. Пустяшный сборничек, шаг в прошлое.

Формально есть всё, что нужно для хорошей книжки.

Сюжет известной (не «Колобок», но переложений изрядно) сказки, с если не античным, то индоевропейским драматическим зарядом. И раскрыто хорошо, в пересечении куда большего числа судеб отдельных людей, народов и нелюди, с реалистичным обоснованием чисто сказочных ходов (откуда зелье? как сделать золотое платье? почему ножи железные? И почему Финист — Сокол?) и объединением русских сказок и сказаний в едином мифологическом пространстве, где Аркаим, скифы, Таруса, Лапута и ромейский Болгаробойца соседи.

Композиция: три части, три рассказчика, каждый со своей правдой и долей участия в подвиге великой любви Марьюшки. На фоне которой ее образ расплывается, меняясь в зависимости от того, как ее видят: дочкой кузнеца, усталой странницей или женщиной с поверхности.

Многотемье: организация игрищ и забоя мавок, психология угрюмости, народ и власть, доспешное дело, кровь великанов, табу, хиропрактика, ПТРС... философия «пузыря». Тактика дракона — сценаристы «Хоббита» позеленеют от зависти. Нотки юмора — волхв смотрит четвертым глазом, чтобы нож не уперли.

Язык афористичный. Мысли-предложения: «Волхвов всегда столько, сколько согласны кормить хлебопашцы», «Если в рассказе нет молодой девки — это и не рассказ вовсе». «Без тех, кто нас окружает, без тех, кто нас любит, — мы ничего не значим».

И всё недодуманное, недоработанное.

Ладно, что скифы рядом с порохом, а хазары с огурцами, даже забавно. Но медный век и бриллианты? Правила игры надо соблюдать бы. Конные заводы и все пешком? Далеко Иван №2 в своих походах уйдет, да... Летающий город — столько про климат, и на тебе, автор делает вид, что на высоте горной болезни ветер не дует. Небесное сооружение из бальсы и пробки не может быть копией земного города, тем более, с тяжелым, как описал Рубанов, краем — перевернется банально. там не только посиделок на крыше — самих крыш быть не должно.

«Бог ремней не хочет, чтобы ты тачал сапоги» — это славянская фэнтези? Стаи волков и рысей (!), преследующие беженцев, в настоящей славянской были бы немедленно мужиками переделаны на шапки и рукавички. И сани зимой — это минимум возможного.

Да, рассказчиков трое — но ищущий ночлега 119-летний дед, воин под судом и обвешанный золотом потребитель солнечной энергии говорят и думают одним, былинно-назидательным, слогом, оформленным в духе телеграфной лапши 1920-х.

Рекомендации: убить время и задуматься, почему так часто славянская фэнтези похожа на самолет Можайского.

Давным-давно, когда по земле ходили мамонты... Ну, положим, мамонтов то ли отогнали на север, то ли повыбили. Но все равно действие происходит давным давно, в сказочно-былинной, славянско-варяжской Руси, в странном мире, где сосуществуют князь Олег, император Василий Болгаробойца и последние динозавры. И Соловей Разбойник, между прочим, тоже. Где, как бывает в сказках, древний дохристианский сюжет абсолютно нормально сочетается с христианскими именами героев. А некоторые люди, между прочим, с теми мамонтами в каком-то мистическом родстве. Младшая кузнецова дочь, к которой повадился летать птицечеловек, как раз из таких.

Для Марьи — романтическая сказка, а как это выглядит с точки зрения старших сестер (позор на всю семью!). А глазами захожего скомороха? Мастера бронника, случайно встреченного на пути? Птицечеловека, изгнанного из небесного города? По-разному, очень по-разному видят они Марью и ее любовь.

Кажется, я поторопилась, когда решила для себя, что на сказочном материале нельзя написать фэнтези. Часто писателей подводит ощущение, что сказка — она ведь потешка для детишек. Здесь этого нет, здесь мрачновато и атмосферно и совершенно не на уровне детской. Здесь мифологические, жестокие корни сказки.

Пища для ума? Нет уж, увольте. Ум в наше время нужен 2-3% населения: Перельману, там, и иже с ним. Остальным он — лишняя деталь, вроде аппендицита. Чреватая воспалениями. От ума одно горе, как известно. И кормить его — опасно для здоровья и вредно для души. Нет уж! Обычному человеку нужно другое: здравый смысл и красота, ну хоть немножко красоты, хоть какой-нибудь, хоть в чем-нибудь, ну пожалуйста, иначе вообще мрак и тоска смертная. А этот рассказ красив! В нем как раз нет умствований, нет никакой философии. Зато в нем есть проза — та самая, о которой речь в другом прекрасном рассказе автора. И нет в мире никаких случайностей, всё связано, всё логично некоей неформальной логикой, во всём есть сюжет. И в носках, и в их отсутствии.

Пока самый слабый из четырех романов, что читал у Рубанова. Наверное, потому, что автор ещё не дозрел до мемуаров. И весьма незатейливо хитрит — подаёт откровенно отлакированные события своей жизни в виде кризиса среднего возраста. Мол, ах, все не то, и все не так. Ах, я был простым московским купчиком и бросил все, но туда-сюда миллион, кормил десяток людей и посадили сугубо за финансовый размах. Ах, употреблял, но сугубо маловредную траву, чисто посозерцать. Ах, был рэкетиром, которому девки с радостью давали, но из волыны стрелял только по банкам в овраге. Тусовал в Чечне в лихие года под эгидой несостоявшегося президента Гантамирова, но токмо чтобы писать забесплатно пресс-релизы про честных чеченцев, хотящих жить с Россией.

Понятно, что неразумно в художественном произведении реально кусать политиков и бандитов, но если слащаво-наивно вводить образы молодых революционеров (лимоновщина?) и нормальных корешей со звездами на коленях, то это существенно снижает уровень произведения.

Да и философские сентенции на основе лакированных событий и последствий не заходят. Как не зайдет пресыщенность семейных отношений от старшеклассника, которого разок поцеловали на школьной дискотеке.

Впрочем, местами, если не обращать внимание на гордость автора (глядите, как жил и живу), читается с интересом, с коэффициентом на легкую былинность.

Старая сказка на новый лад

Был в моей читательской биографии период взахлёбного чтения сказок, начиная от русских народных, продолжая конечно же сказками известных писателей-сказочников и заканчивая всякими сказками и эпосами народов мира. Да и сейчас на полке с детской литературой что-то около десятка томиков со сборниками разных сказок стоит и ждёт своего часа — когда у внуков проснётся интерес. Тем более, что читать сказки интересно вовсе не обязательно в детском возрасте — моя сказочная волна была в годы моего тридцатилетия, примерно.

Просто уверен, что большинство читателей помнят сказку про Финиста — ясна сокола. Если не по содержанию, то хотя бы по названию. Хорошая сказка. Интересная. Сказочная. И видимо такой же она показалась Андрею Рубанову, который взялся за знакомый с детства сюжет и попробовал переписать сказку на новый лад.

Хотя как на новый? В принципе почти на старый, по крайней мере по сюжету события сказки в первом приближении практически полностью соответствуют тому, что написано в книге. Однако всё-таки перед нами полноценный и полновесный роман. Что же нового сделал Андрей Рубанов для того, чтобы сказку сделать большой книгой?

Прежде всего сразу хочу успокоить ревнителей сказочных канонов и сказки вообще как таковой — Рубанов вовсе не стал осовременивать старую сказку. Даже наоборот, придал голосам рассказчиков эпические старинные нотки, насытил их речь напевностью и старым складом слова, наполнил бытовыми и сказочными деталями и подробностями. И не отказался от всей этой праславянской мифологической нежити, и от старых славянских верований. Да и как от них откажешься, если не переиначиваешь сказку, а продолжаешь её, погружаешься сам и втягиваешь за собой читателя в сказочные обстоятельства по самые читательские ноздри. Так что всякие лешие, оборотни, мавки и русалки, и даже летающие змеи Горыны вам здесь непременно встретятся.

Структурно книга разбита на три части. В полном соответствии с содержанием. Первая треть повествует нам о начальной части сказки, в которой Финист только появляется и вступает в связь с земной девушкой. И наполнена эта часть попытками Марьи и тех, кто ей пытается помочь, удержать или прогнать внезапного гостя (удержать стремится Марья, а все прочие — изгнать Финиста). Поскольку сказку все мы более-менее помним, то понятно, что Финист улетел и отправилась Марья по белу свету в поисках своего возлюбленного жениха.

И тут мы переходим от одного рассказчика к другому и соответственно перемещаемся в другие русские места. Помните, там в сказке девушка должна была истоптать железные сапоги, изгрызть железный хлеб и стереть железный посох? Вот с этого момента мы и встретимся с нашей слегка повзрослевшей и почти отчаявшейся героиней И тут уже сюжет старой новой сказки пойдёт слегка иначе, как было написано в исходнике. И потому о сюжете дальше — ни гу-гу. Но по-прежнему интересно, красиво, романтично и драматично.

А когда Марья попадает в небесный город, где живёт Финист — ясный сокол (и тут у нас уже третий весьма необычный рассказчик), то тут и вообще всё содержание является авторским подарком. Потому что сохранить сказочный дух в этом романе и не испортить ни сказку ни книгу — задача, на мой взгляд, непростая.

Однако Андрею Рубанову эта непростая задача оказалась вполне по плечу. И старая сказка заиграла новыми красками и зазвучала новыми голосами. Замечательный подарок автора современному читателю!

Человеку, умеющему писать интересные произведения, идея заменяет половину работы. Не то, чтобы замысел изложить каноническую русскую сказку современным фэнтэзийным слогом — это прям диво дивное, непознанное, но, все-таки, на фоне очередных наших ответов Толкиену читается свежо. А ведь Рубанов ничего особо и не конвертировал. Кстати, совет не читать аннотацию — это халтура из серии «влепим на обложку любого фэнтэзи полуголую модель и плотоядно ухмыляющего дракона». Половина текста там не совпадает с «Финистом». Это просто старая сказка на новый лад.

Конечно, кое-где есть пресловутый «рояль в кустах». Например, нелогичная помощь главной героине. Рубанов это хорошо понимал и старательно обосновывал, но так как сказка у него обретала реальность, то навряд ли герои — от бабы Язвы до скоморохов перехожих направо и налево за неё подписывались на смертушку. И, придираясь к новоиспеченному лауреату «Национального бестселлера», можно понудеть, что тема Вертограда и птиц-оборотней, которые не оборотни, не раскрыта процентов на 80.

Впрочем, главная цель автором была достигнута. Читатель с удовольствием смаковал перевод со сказочного в фантазийное. Пращурной истории, разумеется, для теперешних форматов было недостаточно — отсюда оригинальное вплетение Соловья-разбойника. Несколько западное влияние на образ Горыныча, но зато насквозь славянская ведьма в избушке. Будь у меня литературные способности, я бы, правда, поиграл бы со старухой Язвой в Лавкрафта, балансируя между мирами жити и нежити, но Рубанов пошел по фольклорно-милляровскому направлению. Жаль, что нечисти оказалась маловато — русский дракон да русалки-мавки, тут еще целина непаханная.

Ибо вряд ли кто сомневается, что успешная проба пера в этом жанре будет последней для Андрея Рубанова.

Несмотря на то, что я не люблю фэнтэзи и, если читаю фантастику, то в основном про космос, я с удовольствием прочитал это произведение. Порекомендовал хороший человек, поэт, биограф некоторых поэтов 20-го века.

Как уже было сказано выше, книга является переработкой нашего фольклора. Написана она, однако, простым современным языком и кажется, что герои жили не много столетий, а всего лишь несколько десятков лет назад. Я боялся, прочтя несколько страниц, что это испортит впечатление и будет этакой новомодной адаптацией, которыми грешат всевозможные новаторы, но, на самом деле, такого не случилось, наоборот — автор отлично избежал игры в старославянскую клюкву, во всякие «паки-паки» и прочее.

Книга состоит из трёх частей. Чуть меньше, чем первая и третья, мне понравилась вторая — личность рассказчика показалась какой-то прямолинейной. Последняя часть даёт возможность проводить параллели с необходимостью или бесполезностью обособленного государства, а также подумать над тем, что же такое традиция как феномен и что с ней делать, если от традиции осталась одна лишь форма, а содержание давно переросло в свою противоположность, можно ли / нужно ли переписывать Завет и т. п. Важные вопрос для России нынешней, по-моему.

Подумалось, что хотелось бы увидеть сериал, особенно было бы любопытно, как художники-постановщики и вся визуальная команда придумала бы внешний вид птицечеловеком, каким бы сделала Вертоград и т. п. С другой стороны, для сериала не хватает в книги экшна, как мне кажется (видимо, это обусловлено формой повествования — изустной побывальщиной), но при желании его можно туда ввернуть.

Жаль, что книга 18+ — мне кажется, что-то такое должно быть для подростков в школьной программе, чтобы знали свою культуру, пусть даже и в фэнтэзийной версии (уверен, от таких книг может возникнуть интерес уже к реалистичной версии); чтобы читали не только Гарри Поттера (ничего не имею против, если им не ограничивается всё, а читается так же и книги типа, вот, «Финиста»).

Не могу сказать, что много размышлений меня зацепило (всё-таки в 37 лет для человека уже мало должно быть удивлений), но то, как один человек (девушка) может, действительно, перевернуть весь мир, в книге показано отлично. Хорошо это или плохо? — Видимо, это данность. Не знаю, бывает ли так в жизни :)

В общем, большое спасибо автору за книгу!

PS Перечитал тут вопрос про то, как Марье удалось вернуть Финиста — это ж очевидно, что силой любви. Если бы автор это разжевал открытым текстом, было бы как-то совсем уж прямолинейно.

Она толстая и тяжелая. Эдакий пересказ русских народных сказок для взрослых. Сказок, собственно три — про Финиста Ясного Сокола (переформулированная в историю о птицечеловеках и небесном городе), про Змея Горыныча (ну просто большая опасная ящерица, редкая, бить можно, но не сильно и вообще беречь надо) и про Соловья-разбойника (только начала, но там тоже птицечеловек, хотя и отверженный).

В каком-то смысле написанное — это своего рода баллада (и грусть) о Золотом веке, когда все жили общиной, дружно, спокойно, на краю земли. В лесах водились звери и лешие, в реках — рыбы и русалки, нежить еще не вся повывелась, и вообще мир подчинялся коловороту, вокруг оси которого уверенно вращался. А значит человек был уверен в завтрашнем дне, знал, когда сажать, когда собирать, когда жениться, когда умирать.

Книга написана в весьма неторопливой манере, которая, впрочем ей идет, но поначалу вчитываешься довольно медленно. И поскольку книга делает вид, что она что-то вроде историй, рассказанных старым мудрым глумилой (скоморохом), то каждая из них не лишена философского контекста, местами ненавязчивого, а местами очень даже. Однако мораль неплохо вплетена в ткань повествования (преимущественно в финалы каждой истории) и выглядит во-первых, вполне уместной (и даже нужной) в предложенных рамках, а во-вторых, она просто нормальная (что ныне не всегда бывает, да и не модно).

Не уверена, что ее стоит рекомендовать всем подряд (все-таки термин «увлекательная» не совсем про нее), но мне книга скорее понравилась. Дочитаю и, пожалуй, перечитаю каких-нибудь русских народных сказок. Тысячу лет этого не делала, а вот очень захотелось занырнуть в эту сокровищницу и посмотреть взрослым взглядом. Где-то у меня лежит три тома сказок, собранных Афанасьевым. А то, стыдно сказать, ведь, я и про Финиста сказку уже почти позабыла.

«Всё, что происходит, — происходит из-за баб. Мужики думают, что творят всё сами. Сами воюют, сами пашут, сами зверя бьют, сами брагу пьют, сами врага режут. А на деле — не сами.»

А. Рубанов «Финист — ясный сокол».

«Итало Кальвино в предисловии к своему великолепному сборнику «Итальянских сказок» приводит старинную тосканскую пословицу: «Сказка не будет хороша, если к ней ничего не добавить». У каждого своя сказительская манера, свои достоинства и недостатки; кто-то заставит слушателей смеяться, кто-то — дрожать от страха, кто-то — заливаться слезами, а лучшие из нас умеют и то, и другое, и третье. Но для того, чтобы это получилось, мы должны пропускать сказки через себя: что-то добавлять, что-то убирать, поворачивать под новым углом, украшать и приспосабливать к современности. Печатная версия — это лишь отправная точка, а не пункт назначения.»

Ф. Пулман «Народные сказки Британии».

Издательская аннотация к этой книге напечатана на 4-й странице и на обложке и стала частью книги, поэтому начать есть смысл с нескольких замечаний, касающихся этой самой маленькой её части.

«В те времена каждый помогал каждому — иначе было не выжить.» Как автор аннотации пришёл к этой мысли? Очень просто. Вот эпизод, когда ребята, идущие бить Змея, впервые видят Марью. «Мы подошли ещё на шаг. Девка аккуратно поставила лохань у своих ног, отступила назад и положила пальцы на рукоять ножа — и это движение, очень особенное, воинское, медленное и плавное, выдало её с головой. Она ничего не боялась, дралась часто, и была, скорее всего, очень опасна.» Такой стала обыкновенная девочка за три года странствий по территориям, где «каждый помогал каждому.» Ещё немного и из неё получился бы отличный инструктор по рукопашному бою. Чтобы прийти к вышеприведённой мысли из аннотации, надо пропустить этот очень многозначительный эпизод. Только и всего. Действительно просто.

Как это очень часто случается, издатели, писавшие аннотацию, прочитали книгу по диагонали. Потому что первый из трёх мужчин (этому мужчине 13 лет), любивших Марью, ей только мешал (вместе с другим таким же мужчиной) а второй никуда её не довёл, т.к. сам жил на краю света, дойдя до которого Марья исполнила предсказание того, кого искала три года — истоптала железные подошвы, стёрла железный посох и изглодала железный каравай. Чтобы совсем уж не сесть в лужу, авторы аннотации просмотрели последнюю часть романа более внимательно, поэтому о третьем помощнике Марьи, Соловье-разбойнике, написали правду — он действительно доставил девушку в летающий город. И почему авторы аннотации решили, что Финист «не был человеком»? Это в сказке он оборотень, человек-сокол, а в романе он — человек. Правда, умеющий летать, ну и что? Да, не думали писавшие аннотацию, что Автор романа настолько выйдет из рамок сказки, вот и попали пальцем в небо. Но даже и в таком никуда не годном виде аннотация достигает цели — желание купить книгу появляется. Ну, что же, красиво врать не запретишь.

Примечание о том, что идея романа принадлежит режиссёру, мне кажется, объясняет некоторые странные моменты в нём. В сказке из сборника Афанасьева «Пёрышко Финиста ясна сокола» и в её несколько ироническом пересказе, принадлежащем Эдуарду Успенскому, три чугунных посоха Марья не стёрла а изломала*. В романе же единственный железный посох длиною в сажень (2,1336 метра) стёрся за годы скитаний до размера песта «в три пальца». Это очевидная режиссёрская находка — сначала кинозритель увидел бы двенадцатилетнюю Марью (читатель, разумеется тоже представляет, каков был «крест», взваленный на Машины хрупкие плечи) с трудом бредущей, опираясь на длиннющий (в полтора раза выше её самой) лом, примерно к середине пути в руках девушки уже опора нормального размера, позже ей приходится идти всё в более и более согнутом положении, наконец, когда сгибаться уже нет возможности, она вынуждена перейти на гусиный шаг, а последние пару сотен вёрст ей (уже пятнадцатилетней) ничего не оставалось (надо выполнять завет Финиста) как передвигаться ползком. Русская сказка тут оказывается явно умнее авторско-режиссёрского пересказа, совершенно, в сущности, издевательского в этой части**. Почему я пишу об этом так подробно, ведь, как уже было замечено, Автора «не интересуют детали, его интересуют идеи»? Вот поэтому и пишу, что идеи идеями, а дьявол-то как всегда прячется в деталях. А ещё — потому, что терпеть не могу прикрываемого какими угодно идеями издевательства и над людьми (хорошими к тому же) и над животными, пусть и не очень привлекательной внешности. Во второй части романа подробное, длинное, зримое (хоть кино снимай) описание садистского избиения и последовавшего за ним умерщвления старого, голодного зверя, который вовсе не нежить (и не враг людям, что понимает даже так называемая «нелюдь»), а всего лишь обыкновенный реликт, может привести только к одному неверному заключению — славяне народ ужасно тупой и жестокий. В действительности это не так, этот народ не более тупой*** и не более жестокий, чем всё остальное человечество, просто Автор, как и его герой, высококвалифицированный глумила (в этом слове нет ничего обидного, это такая артистическая специализация), его хлебом не корми — дай только посмеяться над читателем вместе с помогающим ему идеями режиссёром. А результат этого глумления выглядит крайне печально. В фольклоре любого народа те, кто сражается с драконами — Герои. Геракл, Персей, Илья Муромец и разнообразные Иваны, как дураки, так и царевичи. А тут они — садисты. Садизм вместо героизма. Доглумились соавторы, однако, повернули сказку под новым углом, украсили и, похоже, приспособили к современности...

Конечно, Автор местами остроумен, этого не отнимешь. Самым глубоким философом, блестяще объясняющим мироустройство, оказывается в книге почти бессмертный неандерталец Креп, фигура, напоминающая ГГ рассказа Саймака «Грот танцующих оленей». Остроумной бывает иногда и глупость. Таково утверждение любителя порассуждать на отвлечённые темы Ивана Корня: «Сделал полдела — считай сделал всё.» Это может прийти в голову человеку, не создавшему за всю жизнь ничего ценнее обыкновенного бубна. Противоположная мысль — кто сделал полдела, тот начал — принадлежит Аристотелю, сведения о котором к 13-му веку н. э.**** до славянского мира ещё не дошли. Великий грек говорил о людях, создающих истинные материальные и духовные ценности, когда главные трудности выявляются как раз в стадии завершения работы, доведения её до совершенства. Философия глумилы очень примитивна, хотя сам он кажется человеком не таким уж простым, иначе как он, порядочный в молодости человек, сумел бы стать в зрелые годы вором. Не известно, правда, можно ли верить всему, что он говорит. Скорее всего, нельзя. К числу глупостей неостроумных я бы отнёс следующее высказывание глумилы Ивана: «Никакой живой человек по доброй воле в дом кузнеца не сунется.» Очевидная чушь, особенно если учесть, что сам Иван и его товарищи попали в дом кузнеца именно по своей доброй воле.

В общем, иногда кажется, что Автор пишет, что в голову приходит, не очень затрудняясь наличием связи написанного сегодня с написанным вчера. Ещё пример. Только что князь птиц договорился с ведьмой о возвращении через пять дней, как Иван Ремень (а он подслушивал) сообщает своим спутникам, что «нелюдь прилетит нынче ночью. Так он обещал старухе.» Т. е. Иван врёт, прошло всего около полутора суток. И нелюдь прилетает (!), так решили эти два вруна (Иван и Автор), посовещавшись где-то там за пределами текста романа, в своей так называемой творческой лаборатории.

Вот ещё один продукт этой лаборатории, хорошо дополняющий впечатление о ней читателя. Во второй части князь птиц, тоже именем Финист (они не птицы и не оборотни, и это уводит роман совсем уже далеко от первоисточника), жалуется ведьме, что его народ «не плодится» и «если так будет дальше, через триста лет сгинем вовсе». В третьей части о жизни летающего города рассказывает Соловей, человек большого жизненного опыта и уж точно поумнее двух предшествующих Иванов вместе взятых. И вот что он говорит: «... весь мой народ ... смотрел в будущее уверенно и прямо.»; «в правление князя Финиста средний рост взрослых мужчин нашей расы увеличился почти на половину локтя.»; «Да, это был Золотой век: как я себе его представлял по рассказам школьных учителей.» Вот так! Стало быть, врёт князь Финист?! Но какой смысл этой дезы в частной беседе с ведьмой? Постепенно выясняется, что никакого, и остаётся только счесть этот финт ушами за ещё одну «идею», возможно, режиссёрскую, по ходу повествования благополучно канувшую в лету.

И всё-таки книга в целом, благодаря удачной последней части, получилась, очень уж материал хорош, такой трудно испортить безвозвратно. Автор, конечно, Мастер, и он сумел, доведя, иногда с грехом пополам, работу до половины (т. е. положив ей начало) завершить её достойно. Третья часть намного интереснее, в частности — информативнее и динамичнее, первых двух. Хотя, может быть, не стоило пытаться подвести научную базу под (в буквальном смысле) летающий город. Какая уж там «подъёмная сила» исходящая от обитателей города, живущих на его поверхности, а не под ней. Иначе говоря, подъёмная сила, никак не противодействующая силе земного тяготения. Пусть бы уж висела эта тяжело нагруженная людьми, металлом, камнями, жидкостями и т. д. и т. п. платформа тем же способом, какой используется в сказке, то есть волшебным. Да ещё там зачем-то припутана летающая лодка (князь Вертограда с охраной на ней прилетают), хотя для полёта этим ребятам ничего не нужно (разве только щиток от ветра), лодка только мешает. Эта лодка — ещё один забытый продукт всё той же лаборатории? Лучше бы Автор и те, кто ему помогал, придумали, как Марья добилась того, чтобы лишённый памяти Финист её вспомнил. В сказке такая задача перед ней не стоит, а тут — думайте, что хотите. Я думаю, ведьма чуточку подкорректировала действие горыновой слюны, но в книге и на это нет даже намёка.

Иногда кажется, что третья часть написана другим человеком, возможно, женщиной. Особенно её восьмая глава, где ведьма Язва рассказывает о своей жизни. Это шедевр, с которого я рекомендую, что может показаться парадоксальным, начать чтение. Интерес от такого «спойлера» не пропадёт, а, наоборот, возрастёт, а недостатки романа уже не покажутся столь заметными, поблёкнут.

*) Это яркая и в то же время простая метафора, передающая тяжесть пройденного пути. Башмаков с железными подошвами тоже была стоптана не одна пара, а три; и железный каравай хлеба выдуман Автором романа, чем это лучше трёх каменных просвир из сказки, мне так и осталось не ясным. Ну, выдумал, и ладно, имел право.

**) Чтобы идти с посохом переменной длины всё время в нормальном положении, нужно придумать и изготовить не очень-то простую деревянную конструкцию (если коротко — это трубка) навершия к посоху. Для изготовления такого навершия нужен не только нож, но и шило и прочные волокна для стяжки трубки. Ни одна девочка в мире не додумалась бы.

***) Хотя в этом конкретном сильно растянутом эпизоде героями романа было сделано особенно большое, сверх меры, количество ошибок. Например, лезть с сосудом для набора слюны чуть ли не в пасть к разозлённому ящеру, в то время, как эта позарез нужная слюна капала из пасти на землю, не было необходимости. Но привязать сосуд к ветке никому в голову не пришло, садисты вообще плохо соображают, да и лишились последних сил, охаживая тяжёлыми дубинами несчастную тварь.

Может быть, описывая избиение змея Горына, Автор решал какую-то важную задачу, но забыл даже намекнуть на её существование? Может быть, он хотел этими сценами показать, что эти ребята с дубинами нечто худшее, чем обыкновенные дикари? Глупый и жестокий ребёнок Потык, разбойник и убийца Иван Ремень (он бывалый воин и наставник молодёжи только в своей долине) и равнодушный исполнитель любых приказов Тороп (равнодушный по гамбургскому счёту, в «бруноясенском» смысле) — таковы на самом деле эти Марьины «помощники». Хорошо, если так, но лучше бы намекнул.

****) Действие в романе довольно точно привязывается к реальному историческому фону. Князь птиц говорит, что в земле Хань, далеко на востоке, есть другие летающие змеи. Но ему Китай столь же безразличен, как и весь человеческий мир. Династия Хань правила около полутора тысяч лет назад. Время Хань давно прошло, но вот упоминание в романе императора Византии Василия II, совершившего своё очень громкое, ставшее легендой, преступление в 1014 году, приводит к выводу, что действие происходит примерно через полтора века после этой даты. В южных степях уже хозяйничают половцы, до монгольского нашествия ещё далеко, значит годы на дворе примерно 1140-е — 1160-е. Правда, когда Автор сообщает об очень солидном возрасте глумилы, повествующем о далёких днях своей молодости (а это середина 12-го века), он (Автор) ещё не знает, что будет говорить по этой теме в дальнейшем. Это следует из того, что глумила дожил примерно до взятия ордой Киева, но в первой части романа о нашествии Батыя нет ни слова. Эта привязка к истории не нужна в романе абсолютно. До упоминания Василия II читатель имеет все основания для предположения, что дело происходит примерно за 2-3 столетия до крещения Руси, и это вполне правдоподобно — там везде сплошные идолы да волхвы, в жертву богам (их много!) приносят животных и отгоняют их кровью злых духов. Кроме того, остаётся не ясным, является ли Автор приверженцем Новой хронологии Фоменко-Носовского, совмещая былинные времена Змея Горыныча и Соловья-Разбойника с хорошо известными из документов, хроник и летописей событиями, или наоборот — остроумно эту хронологию разоблачает.