Аскольд Якубовский

Аскольд Павлович Якубовский ро­дился в Новосибирске.

С 1949 года работал в аэро­геодезическом предприятии. Первые публикации в печати отно­сятся к 1957 году («Дрозды» — в га­зете «Вечерний Новосибирск», «Стрелка» — в сборнике «Охотничьи просторы»). В 1966 году был участником семи­нара молодых авторов в Кемерове. В 1969 году закончил Высшие ли­тературные курсы в Москве.

Член Союза писателей СССР с 1966 года.

С начала 1970-х годов начал писать фантастику.

Отец его был художником, архитектором и изобретателем (отсюда и врожденный дар живописца словом). С детских лет будущий писатель самозабвенно любил природу и охоту. После десятилетки он окончил курсы картографии и с длительными экспедициями изъездил Сибирь и Дальний Восток. В них упрочивалась его страсть к охоте, вырабатывалось пристальное внимание к природе. И нарастало противоречие: любил все живое и не мог расстаться с ружьем. «Это мучило, — признавался А. Якубовский в автобиографии, — быть может, это и толкнуло к литературному труду». И не только к нему. Был А. Якубовский еще и отменным фотохудожником-натуралистом, что, кстати, хорошо чувствуется в его словесных картинах природы.

Это был художник яркого самобытного таланта и широкого творческого диапазона. С одинаковым успехом он выступал и как писатель-реалист, и как фантаст (его перу принадлежит более десятка фантастических произведений, среди которых такая широко известная вещь, как повесть «Аргус-12»).

Осваивал А. Якубовский в своем творчестве многие темы, поднимал различные проблемы современного ему бытия. Но, пожалуй, ближе всего писателю (и острее он их чувствовал) были взаимоотношения человека и природы. Об этом писал он всю жизнь много, охотно и увлекательно, даря читателям прекрасные рассказы и повести о рыбалке, охоте, «братьях наших меньших»…

Собаки, надо сказать, были особой А. Якубовского страстью. С них началось его литературное творчество, им посвятил он целую серию рассказов («Стрелка», «Лобастый», «Возвращение цезаря» и др.) и полную трагизма повесть «Четверо» о брошенных на произвол судьбы четвероногих «друзьях человека». Здесь А. Якубовский выступил не только как блестящий анималист и писатель-натуралист, но и как тонкий художник-психолог. Видимо, это обстоятельство и дало основание В. Астафьеву — самому страстному охотнику, рыбаку и ценителю природы — сказать по поводу этих произведений: «Очень трогательны, до трепетности добры и одухотворены рассказы… о животных, особенно о собаках — тут уж прочитаешь, руками разведешь и подумаешь: «Вот если бы наши писатели умели так о людях писать…».

И такое одухотворенное чувствование всего, что касается природы, являлось для А. Якубовского естественным состоянием. Самой природой оно ему изначально было отпущено и дальнейшей жизненной судьбой закреплено.

Живописать А. Якубовский умел не только природу и ее обитателей. Изображение человеческих характеров ему тоже удавалось не хуже. Тем более, если человек оказывался перед лицом природы. А происходило это в большинстве его произведений — тех, прежде всего, где проблема «природа и люди» выходила на передний план. Как в повести «Браконьеры», например. Но и вне контекста природы человеческое существо высвечивалось А. Якубовским до самых подчас потаенных и темных глубин. Чему красноречивое свидетельство одна из лучших его повестей «Дом», в которой писатель показывает, до какого нравственного падения может довести безудержная страсть к стяжательству.

Исследованию стяжательства в различных его проявлениях посвящено немало станиц прозы А. Якубовского. А заговорил о нем в полный голос писатель еще в первом своем крупном произведении — повести «Мшава».