Джон Браннер, «Новые миры» № 166 (сентябрь, 1966) стр. 142-149

[abzac]Один из самых интересных писателей мира, автор потрясающих романов и огромного числа хороших рассказов (больше, чем я могу сосчитать) — это автор, которого средний читатель за пределами Америки наверняка не знает, если только ему не привозят американские издания. Впрочем, в ближайшем будущем, я слышал, в Британии планируют напечатать несколько его книг. За последние годы я уже привык вспоминать его имя в Глоб, где Лондонский клуб собирается на ежемесячные встречи. Я всегда обнаруживаю, что человек, с которым я разговариваю о Дике, читал всего пару-тройку его рассказов в каких-то журналах.

[abzac]Ну вот, давайте расставим все точки над «I». Его имя Филип К. Дик и он чаще гениален в своих произведениях, чем шесть современных писателей-фантастов вместе взятых. И, в случае, если я все еще оставляю возможность для непонимания: он так гениален, что только мысль об этом заставляет меня содрогаться.

[abzac]Попытаться объяснить такое субъективное мнение о работах Дика, которое я высказал, практически невозможно. Самое разумное, что вы можете сделать сейчас, когда я так открыто высказал свое восхищение этим писателем — пойти и купить все, что вышло из-под его пера, сесть и прочитать. К сожалению, я обнаружил, что только три его книги (не считая роман, получивший «Хьюго») было выпущено здесь, и только один из них сейчас в продаже. Пока эта ошибка исправляется нашими агентствами, я попытаюсь проанализировать силу таланта Филипа К Дика.

[abzac]Первое и наиважнейшее — его мастерство можно сравнить только с самыми лучшими писателями, пишущими по-английски. Под этим я понимаю способность выстраивать сюжетные ходы и второстепенные сюжеты, описание мира и создание убедительных диалогов, которые отлично сочетаются с характером персонажа, эти слова произносящего. В некотором роде, можно даже сказать, что он идет впереди своих конкурентов в других областях, для которых необходимы наблюдения окружающего мира, например, современной Америки. Для того, чтобы описание этого мира в будущем выглядело так убедительно, ярко и живо, необходимо воображение, воссоздающее будущее так детально, как органы чувств обычного человека воссоздают мир настоящий.

[abzac]Это второй дар: почти галлюциногенная четкость деталей повествования, описания любого вымышленного им мира. Один из самых больших грехов НФ — отсутствие логичности и согласованности в своей экстраполяции в будущее. И Дик не без этого греха, ни один писатель не избежал подобных ошибок. Но пока вы читаете его роман, они не бросаются в глаза. Только когда вы начинаете обдумывать прочитанное, у вас начинают возникать вопросы. А пока книга открыта, ваш разум слишком занят, чтобы задавать их.

[abzac]Третье удивительное качество его работ по природе парадоксально: он способен снова, снова и снова возвращаться к одной и той же теме, которая препарирована в его книгах ранее и которая кажется ему не до конца исследованной и доказать, что он прав, повторяясь. Он может выжать больше огня из идеи, о которой он уже написал шесть книг, чем кто-либо из нас — из абсолютно новой для нас идеи.

[abzac]Эти темы состоят из кусочков, которыми он оперирует в своих романах — я не могу сравнить это ни с чем иным в литературе, поэтому вынужден обратиться к музыкальной параллели. Он похож на музыканта, исполняющего джаз на протяжении последних 50 лет и до сих пор способного сыграть нечто новое.

[abzac]И что это за темы, повторяющиеся в его романах? Их так много, что я могу представить вам только самые интересные. Пустой мир, использование власти, иллюзия, заменяющая реальный мир, податливость внешнего мира психологии человека или наркотикам, конфликт между свободой и детерминизмом (а разделить их невозможно!).

[abzac]То, что я прозвал «пустым миром» — это ситуация, когда население земли сокращается до катастрофических размеров: идея, которую он использует чаще, чем обычный человек осмеливается подумать об этом. В его ранних романах «Мир, который построил Джонс» и «Глаз в небе» он использует эту идею своеобразно: в первом Джонс — человек, сознание которого существует впереди физической оболочки на год, который благодаря этому достигает мирового господства, фокусируя свое внимание на «значимых людях», создавая из них группу приближенных к себе. А альтернативные миры «Глаза» представляют собой индивидуальные сознания. Точно также в «Молоте вулкана» он рассказывает об администрации, управляющей Землей — закрытом круге лиц, куда не допускаются посторонние.

[abzac]В более поздних его романах мир пуст более буквально. Марс в «Сдвиге во времени по-марсиански» представляет собой население маленького калифорнийского городка, расселенного по австралийской пустыне, и дает ему четкий анализ. Главный герой — это человек, способный по-настоящему работать, а такие люди — в цене, действие же держит шишка из профсоюза. И даже более буквально опустошена Земля в его следующих двух романах: «Игроки с Титана» и «Предпоследняя истина». В первом население сократилось до такого состояния, когда одного магазина антиквариата вполне достаточно, чтобы удовлетворить всех желающих. Во втором — горстка переживших ядерную войну шишек решила оставить основную массу выживших обитать в подземных городах, поэтому «кормит» их поддельными ужасами войны, чтобы убедить, что она все еще идет. Горстка людей в «Титане» владеет огромными территориями земли также, как супер-правители «Истины» делят остывающую от радиации планету.

[abzac]Использование силы — также один из основных компонентов романов Дика. Уничтожение шанса для определенного человека посредством детерминации. Тема эта настолько же часта в работах Дика, как консерватизм в работах Хайнлайна. Кроме «Мира, что построил Джонс» Дик только один раз увлекся проблемами мирового господства — в романе «Солнечная лотерея», который основан на стратегии, включенной в теорию игры — проблема оптимальной тактики для среднего игрока. Мир «Лотереи» конструируется на основе его любимой идеи — действие шанса, удачи, но этот шанс постоянно изменяется полу-феодальной кучкой правителей в группе Хиллс (я подозреваю — от слова ant-hills «муравейники»), которые увеличивают собственные шансы на выигрыш.

[abzac]Позже исследование власти становится более отдаленным, и еще более лживым… Например, лорды Земли в «Предпоследней истине» с помощью лжи удерживают под землей миллионы обманутых соотечественников.

[abzac]Иллюзия, что заменяет реальность — эта тема всплывает практически в любой книге, написанной Диком. Он в некотором роде заворожен идеей, что человеком могут управлять невидимые силы. Он использует идею сверх- гуманоидного андроида как буквально, так и символически. Часть работы героя — контролировать этого робота с тем, чтобы тот убил нынешнего диктатора. В «Кланах спутника Альфы» (необычные кланы — потомки изолированного сообщества, состоящего из психов, чье поведение — асоциально и подпадает под классические определения различных заболеваний рассудка) экспедиция к звездам тайно контролируется андроидами с дистанционным управлением. А в «Симулякре» все не так, как оно выглядит. Иллюзии, которыми страдает музыкант Ричард Конгрозин (психокинетик), можно поставить среди лучших примеров литературных расстройств сознания.

[abzac]Но самый «галлюциногенный» роман Дика — это «Распалась связь времен». Главный герой Рэгл Гамм существует в иллюзорном прошлом (нашем настоящем), и все действие романа разворачивает вокруг постепенной расшифровки им символов и вещей, которые поддерживали его иллюзию.

[abzac]Податливость внешнего мира разуму, желание человеческого существа принять не гипотетическую «реальность» (по Канту «вещь в себе»), а создать искусный фарс под влиянием предубеждений, основанных на смутном подозрении, которые варятся в нашем мозгу — возможно, это самая интимная вещь, которую Дик когда-либо написал. Рэгл Гамм, уединяясь в своем несуществующем личном мире, умудряется сохранить рассудок. Живущие в подземных бараках обманутые из «Предпоследней истины» предпочитают правде фальшивку, которую им «скармливают» сверху, вопреки тому, что фальшивка содержит исторические ошибки, никто не хочет выбраться наружу и посмотреть, как действительно выглядит мир. Телезрители из «Симулакры» продолжают обожать Первую леди страны — нечто типа Джеки Кеннеди, несмотря на ее вечную молодость, надеясь, что когда-нибудь и они попадут в Белый дом, даже если только для концерта классической музыки.

[abzac]В сочетании с этой податливостью внешнего мира, его противоречивость создает контраст. В «Игроках с Титана» бесплодные земляне вынуждены играть в титанскую игру с вугами — созданиями, что обладают различными пси-способностями, включая ясновидение — там есть наркотики, что расстраивают эти пси-способности, возвращая в игру элемент случайности. Джонс в созданном им мире теряет рассудок, когда понимает, что через год его ждет смерть, которую он уже пережил в настоящем.

[abzac]Это странное колебание между восприятием реальности зафиксированной, единожды данной, и убеждением, что это иллюзия, построенная на субъективных предположениях, оказывается совсем понятным в более поздних романах. Я уже упоминал «Мир Шанса» (еще одно название «Солнечной лотереи» — Н.М.), как раннее исследование этой темы, но игра в супер-монополию на города и континенты, и феодальное владение ими в «Игроках с Титана», наверное, исследует данную тему настолько, насколько это возможно в классическом контексте. Но, как вы уже догадались, Дик на этом не останавливается, он идет дальше и глубже.

[abzac]В раннем романе «Голова на блюде» он впервые открыл еще одну смежную тему, выросшую из двух ключевых идей: податливость реальности нашему разуму и действие удачи. По сути он заметил тот факт, что для большинства из нас концепция внешнего мира является не личной, не индивидуальной, но общественной, договорной, даже навязанной нам в соответствии с предрассудками соседей. В современном мире это лежит на самой поверхности: если кто-то живет в богатом квартале, то он разделяет политические точку зрения живущих здесь. Дик мастерски перенес это на более глубокий уровень. Предположив, что единая мировая идеология уничтожила варианты выбора, открытые для нас в более либеральном обществе, он перенес эту идею на реальность на физическом уровне, а не на субъективном.

[abzac]Единственный способ, которым герой может выразить свой собственный личный взгляд на мир — это проклятия в адрес создателя существующей идеологии (забавен момент, где герой приписывает ему каннибализм в своей телепрограмме). Мы воспринимаем мир, нашу жизнь и вселенную, как пластичный субстрат, который мы, люди, самовольно облачаем в форму, имеющую смысл только для нас самих.

[abzac]Я сейчас говорю о книге, которая принесла Дику его «Хьюго» — «Человек в высоком замке». Это бесспорно лучший роман из всех написанных, хотя более недавний — «Доктор Бладмани» также показывает его талант в полной мере. Но я бы признал превосходство «Замка» по двум причинам.

[abzac]Во-первых, из-за тщательности проработки деталей, которые декорируют основную структуру описания, основную реальность — США, побежденные во Второй Мировой войне, разделенные на три части. Две находятся под влиянием немцев и японцев, а третья служит между ними буфером.

[abzac]Во-вторых, за абсолютно гениальное допущение, гениальное и оригинальное: «нацисты победили во Второй Мировой войне» — это изюминка «Другого человека» Жиля Купера и «Двух судеб» Корнблата. Очень умная изюминка. Но эту изюминку только Дик смог так описать.

[abzac]Возможно, вы не знакомы с китайской Книгой перемен. Вам это не надо, если только вы не а) читали «Человека в высоком замке», б) читали «Магистра Луди» Гессе с) студент отделения востоковедения или изучаете оккультные науки. А зря. Этот китайский оракул является порождением гениального человеческого воображения, с которым можно консультироваться, выкидывая короткие и длинные палочки или просто три монеты. При вопросе он отвечает шестистрофным стихом, в котором одна строфа или больше может быть «переворачивающей строфой». Интерпретация этого стиха оборачивается в предсказание. Под влиянием японцев люди в описанных Диком Соединенных Штатах постоянно используют оракул. Действие в книге разворачивается вокруг поиска несколькими главными персонажами автора некой книги, действие которой происходит в мире, похожем на наш (где союзные войска одержали победу над японцами и немцами). Автор книги написал ее по откровениям Книги перемен. То есть, Книга перемен сообщила ему, что мир, в котором он живет — не реальный, есть более реальный мир, в котором все гораздо лучше.

[abzac]«Замок» представляет собой высшую точку, в которой сходятся все темы диковского творчества. Я могу только отметить один особенно значимый фактор, который опять же очень парадоксален: Дик представляет своих персонажей не продуктами человеческого воображения, но системы взаимодействующих сил, для которых Книга перемен — полюс магнита… но так редко в литературе и почти никогда в фантастике вы встретите персонажей, которые столь реальны.

[abzac]У меня нет времени перечислять все примеры мастерства писателя: те, что заставляют его персонажей сходить со страниц — так живо они описаны, даже персонажи вспомогательные; как он создает ощущение наваждения и паранойи, когда это необходимо; как он связывает в узелки разные линии сюжета путешествием во времени, а потом снова распутывает весь клубок; как вплетает колючую проволоку юмора в наше удовлетворение жизнью, показывая связь его вымысла с современностью. Я могу только сказать, если вы хотите стать свидетелем мастерства фантаста, о котором нам всем остается только мечтать, в описании фундаментальных тем и символов жанра, пойдите, купите любую книгу Дика, и прочитайте. А лучше всего — прочитайте их все!