Два-три рассказа Эдгара Поэ уже были переведены на русский язык в наших журналах. Мы передаем читателям еще три рассказа. Вот чрезвычайно странный писатель — именно странный, хотя и с большим талантом. Его произведения нельзя прямо причислить к фантастическим; если он и фантастичен, то, так сказать, внешним образом. Он, например, допускает, что оживает египетская мумия гальванизмом, лежавшая пять тысяч лет в пирамидах. Допускает, что умерший человек, опять-таки посредством гальванизма, рассказывает о состоянии души своей и проч., и проч. Но это еще не прямо фантастический род. Эдгар Поэ только допускает внешнюю возможность неестественного события (доказывая, впрочем, его возможность, и иногда даже чрезвычайно хитро) и, допустив это событие, во всем остальном совершенно верен действительности. Не такова фантастичность, например, у Гофмана. Этот олицетворяет силы природы в образах: вводит в свои рассказы волшебниц, духов и даже иногда ищет свой идеал вне земного, в каком-то необыкновенном мире, принимая этот мир за высший, как будто сам верит в непременное существование этого таинственного волшебного мира... Скорее Эдгара Поэ можно назвать писателем не фантастическим, а капризным. И что за странные капризы, какая смелость в этих капризах! Он почти всегда берет саму исключительную действительность, ставит своего героя в самое исключительное внешнее или психологическое положение, и с какою силою проницательности, с какою поражающею верностию рассказывает он о состоянии души этого человека! Кроме того, в Эдгаре Поэ есть именно одна черта, которая отличает его решительно от всех других писателей и составляет резкую его особенность: это сила воображения. По то чтобы он превосходил воображением других писателей; но в его способности воображения есть такая особенность, какой мы по встречали ни у кого: это сила подробностей. Попробуйте, например, вообразить сами что-нибудь не совсем обыкновенное или даже не встречающееся в действительности и только возможное; образ, который нарисуется перед вами, всегда будет заключать одни более или менее общие черты всей картины или установится на какой-нибудь особенности, частности ее. Но в повестях Поэ вы до такой степени ярко видите все подробности представленного вам образа или события, что наконец как будто убеждаетесь в его возможности, действительности, тогда как событие это или почти совсем невозможно или еще никогда не случалось на свете. Например, в одном из его рассказов есть описание путешествия на луну, — описание подробнейшее, прослеженное им почти час за часом и почти убеждающее вас, что оно могло случиться. Так же точно он описал в одной американской газете полет шара, перелетевшего из Европы через океан в Америку. Это описание было сделано так подробно, так точно, наполнено такими неожиданными, случайными фактами, имело такой вид действительности, что все этому путешествию поверили, разумеется только на несколько часов; тогда же по справкам оказалось, что никакого путешествия не было и что рассказ Эдгара Поэ — газетная утка. Такая же сила воображения, или, точнее, соображения, выказывается в рассказах о потерянном письме, об убийстве, сделанном в Париже орангутангом, в рассказе о найденном кладе и проч.

Его сравнивают с Гофманом. Мы уже сказали, что это неверно. Притом же Гофман неизмеримо выше Поэ как поэт. У Гофмана есть идеал, правда иногда не точно поставленный; но в этом идеале есть чистота, есть красота действительная, истинная, присущая человеку. Это всего виднее в его нефантастических повестях, каковы, наприм<ер>, «Мейстер Мартин» или изящнейшая, прелестнейшая повесть «Сальватор Роза». Мы уже не говорим о его лучшем произведении «Кот-Мурр». Что за истинный, зрелый юмор, какая сила действительности, какая злость, какие типы и портреты, и рядом — какая жажда красоты, какой светлый идеал! В Поэ если и есть фантастичность, то какая-то материальная, если б только можно было так выразиться. Видно, что он вполне американец, даже в самых фантастических своих произведениях. Чтоб познакомить читателей с этим капризным талантом, представляем пока три его маленькие рассказа.

ПРИМЕЧАНИЯ

(Стр. 88)

Автограф неизвестен.

Впервые напечатано: Вр, 1861, № 1, отд. I, стр. 230—231, с подписью: Ред. (ценз. разр. — 1 декабря 1860 г.).

В собрание сочинений впервые включено в издании: 1918, т. XXII, стр. 232—235. Авторство Достоевского обосновано Л. П. Гроссманом (там же, стр. 226—227).

Печатается по тексту первой публикации.

Предисловие (от редакции) было предпослано опубликованному во «Времени» переводу трех рассказов Э. По: «Сердце-обличитель», «Черный кот» и «Черт в ратуше», переведенных Д. Михайловским.1 В № 3 была напечатана и еще одна новелла По — «Похождения Артура Гордона Пэйма». Все четыре рассказа на русском языке появились впервые.

Несмотря на замечание автора заметки, что «два-три рассказа Эдгара По уже были переведены на русский язык в наших журналах», число появившихся переводов к тому времени было гораздо большим, и Достоевский, вероятно, знал если не все, то многие из них. Об этом свидетельствуют разнообразные сюжеты новелл американского писателя, упоминаемые в Преди­словии (см. выше, стр. 88-89). Есть основания предполагать, что писателю были в той или иной мере известны и некоторые американские и английские издания Э. По (хотя по-английски он не читал) и во всяком случае французские переводы — в первую очередь Ш. Бодлера.2 Об этом свидетельствует упоминание Достоевским рассказов «Необыкновенный аэростат», «Разговор с мумией» и «Месмерические откровения», по переведенных к тому времени на русский язык.8

Имя нового автора могло попасть в поле зрения русского писателя уже в конце 1840-х годов, когда в России впервые стали появляться упоминания об американском новеллисте. Еще при жизни По «Новая библиотека для воспитания», издаваемая II Редкиным (кн. 1, М.. 1847), помещает перевод рассказа «Золотой жук».1 В 1852 г. «Пантеон» (№ 9) публикует биографи­ческий очерк Ш. Бодлера «Эдгар Эллен Поэ. Североамериканский поэт». В 1853 г. в «Отечественных записках» (№ 11) появляется «Голландский воздухоплаватель»; в 1856 г. в «Русском инвалиде» (№№ 119 и 120, 13 мая и 1 июня) — «Тысяча вторая ночь» (без указания авторства По), в «Сыне отечества» (№ 25, 23 сентября) — «Рукопись, найденная в бутылке», в «Библиотеке для чтения» (№ 10) — «Спуск в Мельстром», в 1857 г. в «Библиотеке для чтения» (№ 3) — «Длинный ящик» и «Человек толпы», в «Сыне отечества»

1 О переводчике рассказов см. в издании: 1986, т. XIII, стр. 607.

2 Из европейских мы прежде всего имеем в виду следующие издания: Tales, by Edgar Рое. London, Wiley and Putnam, 1846; Enterre vif, la Lettre derobee, l'Homme dans la foule, le Coeur mort qui bat, traduit d'Edgar Рое, par William Hughes, Voir REID (Mayne). Paris, 1855; Histoires extraordinaires par Edgar Рое, traduction du Charles Baudelaire. Paris, M. Levy, 1856; Nouvelles histoires extraordinaires, par Edgar Рое, traduction du Charles Baudelaire. Paris, M. Levy freres, 1857.

3 Данные о первых переводах отдельных рассказов По см. в примеч. к кн.: Э. А. П о. Полное собрание рассказов. Изд. «Наука», М., 1970 (Литературные памятники).

* Американская исследовательница Д. Делани, сравнившая русский, английский и французский тексты повести, пришла к выводу, что русский перевод был сделан с французского (Joan D е 1 a n e у Poe's «The Gold Bug» in Russia: A Note on First Impressions. «American Literature», vol. XLII, № 3, November, 1970, pp. 375—379).

'181

(№№ 11 и 12, 17 и 24 марта) — «Загадочное убийство» и там же, в № 35, 1 сентября — «Украденное письмо». В 1858 г. выходит отдельным изданием «Вильям Вильсон» (СПб.. 1858), и в следующем году — «Говорящий мертвец» (СПб., 1859).1

Первые русский переводы По были более или менее случайны. Не предлагала еще никакой концепции творчества нового автора и русская критика. Но уже в начале 1860-х годов положение меняется и начинает все более явственно обнаруживаться угол зрения, под которым русские журналы отбирают, а затем и оценивают творчество По.

Одна ив наиболее заметных попыток представить читателю избранного По была сделана во «Времени». Предпосланное рассказам предисловие — по сути первая серьезная и глубокая оценка писателя о России. Многие аспекты намеченного Достоевским подхода к проблематике американского новеллиста были позже подхвачены и развиты другими критиками (см., например, статью Е. Лопушинского «Эдгар Поэ (американский поэт)» в «Русском слове», 1861, № 11; «Эдгар По как психолог» — «Дело», 1874, № 7—8, и др.). Особенно важна мысль Достоевского о различии между фантастикой Э. По и Э.-Т.-А. Гофмана. В то время как Гофман, подобно большинству других европейских романтиков, олицетворял «силы природы в образах» а искал свой идеал «вне земного», По, по определению Достоевского, «фантастичен» лишь «внешним образом», но выходя за пределы материальной, земной действительности. Его метод имеет скорее характер своеобразного психологического эксперимента: По «почти всегда берет самую исключительную действительность, ставит своего героя в самое исключительное внешнее или психологическое положение, и с какою силою проницательности, с какою поражающею верностию рассказывает он о состоянии души этого человека!» (стр. 87). Эти черты фантастики По и такие, как «смелость» его воображения (благодаря которой «вы <. . .> ярко видите все подробности представленного вам образа или события»), Достоевский сочувственно выделяет и своем предисловии, так как они были созвучны сложившемуся у него к атому времени взгляду на природу фантастического. В то же время характерно, что несколькими годами позже, а связи с публикацией в «Эпохе» тургеневских «Призраков», Достоевский писал их автору: «Поэтическая правда считается дичью. Надо только одно копирование с действительного факта <. . .> Форма «Призраков» всех изумит. А реальная их сторона даст выход всякому изумлению <. .> Но тут главное понять эту реальную сторону <. . .> Если что в «Призраках» и можно бы покритиковать, так это то, что они не совсем вполне фантастичны. Еще бы больше надо» (письмо от 23 декабря 1863 г.). Ср. мысли о фантастическом, высказанные писателем в письме к А. II. Майкову (см. письмо от 11/23 декабря 1868 г.), в романе «Идиот» и в записных тетрадях 1870 г. «Фантастическое должно до того соприкасаться с реальным, что вы должны почти поверить ему», — писал Достоевский позднее, подводя итоги своим размышлениям на эту тему, в письме к Ю. Ф. Абаза от 15 июня 1880 г.

Характер творческой декларации имеет в Предисловии и то, что Достоевский подчеркивает значение для По чистоты идеала, равно как определение ого — «красота действительная, истинная, присущая человеку» (стр. 88) «Всего Гофмана» Достоевский прочел еще в Инженерном

1 Часть перечисленных здесь переводов была названа в комментарии Л. Гроссмана (1918, т. XXII стр. 227), однако исследователь ошибочно причислил к ним два рассказа других авторов, появившиеся в «Современнике» в 1838 и 1839 гг.: «Походная жизнь» (1838, т. IX, отд. VI стр. 66—84) и «Праздник мертвецов» {1839, т. XIII, отд. VI, стр. 127—161). На самом деле первый из них принадлежит С. Бутеневу, а второй — «перевод с малоросского» (подпись: В. Н. С). Эта ошибка восходит, очевидно, к «Энциклопедическому словарю» Брокгауза и Эфрона (статья о Э. По, т. XXIVa (48), стр 830—831), где упомянутые рассказы названы в качестве первых отечественных переводов из американского писателя. На нее указал В. Бенди (W Т. Bandy. Were the Russians the First to Translate Рое? «American Literature», vol. XXXI, № 4, January, 1960, pp, 479—480).

282

училище (см. письмо к М. М. Достоевскому от Я апреля 1838 г.). Для Достоевского 1861 г. примечательна высокая оценка поэзии, юмора, «светлого идеала» Гофмана («Гофман неизмеримо выше По как поэт»), и в то же время критический анализ его романтической фантастики, сделанный рукою писателя-реалиста, выделяющего у Гофмана также на первое место «силу действительности», «типы и портреты».

Спустя более чем десятилетие после данной заметки имя Э. По еще раз возникает под пером Достоевского: в черновом наброске к рассказу «Сон смешного человека», в том месте, где герой рассуждает о природе сновидений (гл. III), писатель помечает на полях: «У Эдгара Поэ».1 Очевидно, ассоциация с По вызвана была раздумьями о зыбкости границ между реальным и ирреальным. Этот мотив — один из основных в творчестве американца — занимал давно и Достоевского и трактовался им в качестве одной из особенностей человеческой психики. Под тем же углом зрения воспринимал он аналогичные проблемы и у По.

Сближение творческих принципов Достоевского и По делалось много-кратно- о нем, правда вскользь, писали К. Д. Бальмонт, Л. П. Гроссман, В. Л. Львов-Рогачевский, Р. Г. Назиров, Д. Фангер и другие;2 эта тема находит свое место также в работах В. Астрова и М. Виднэс.3 Специально этот вопрос рассмотрен в книге американской исследовательницы Джоан Делани-Гроссман.*

Стр. 88. . . . оживает египетская мумия гальванизмом. . . — Имеется в виду рассказ Э. По «Разговор с мумией» (русский перевод — 1895 г.).

С т р. 88. . . . умерший человек со рассказывает о состоянии души своей. . — По всей вероятности, речь идет о новелле «Месмерическое откровение» (русский перевод — 1896 г.).

С т р. 89. . . . описание путешествия на луну. . . — Сюжет новеллы По «Необыкновенное приключении некоего Ганса Пфааля» (русский перевод —

1853 г.).

Стр. 89. . . . полет шара, перелетевшего из Европы через океан в Америку, — Рассказ Эдгара По «История с воздушным шаром» (русский перевод — 1896 г.). Появлении рассказа По, принятого за хроникальную заметку о действительном событии, вызвало в Нью-Йорке сенсацию.

Стр. 89. ... в рассказах о потерянном письме, об убийстве, сделанном в Париже орангутангом, в рассказе о найденном кладе. . . — Имеются в виду следующие рассказы Эдгара По: «Похищенное письмо» (русский перевод — 1857 г.), «Убийство на улице Морг» (русский перевод — 1857 г.), «Золотой жук» (русский перевод — 1847 г.).

1 ИРЛИ, ф. 100, 29499.

2 См.: Э. По. Собрание сочинений. Пер. К. Д. Бальмонта, М., 1911, Т. I, стр. VII; Л. Гроссман. Гении Европы. В кн.: Библиотека, стр. 118; В. Львов-Рогачевский. Л. Андреев. Критический очерк. Изд. «Русский книжник», М, 1923. стр. 52; Р. Г. Назиров. Об этической проблематике повести «Записки из подполья». В кн.: Достоевский и его время, стр. 148; D. F a n g e r. Dostoevsky and Romantic Realism Cambridge, Harvard University Press, 1965, >. 223.

3 См.: V. A s t г о v. Dostoevsky on Edgar Allan Рое. «American Literature» vol. XIV, № 1, March, 1942, pp. 70—74; Мария В и д н э с. Достоевский и Эдгар Аллан По. «Scando—Slavica», t. XIV, Copenhagen, 1968, pp. 21—32.

4 Joan Delaney-Grossman. Edgar Allan Рое in Russia. A Study in Legend and Literary Influence. Wurzburg, 1973, pp. 44—53.

283