Анджей Сапковский Мне ...


  Анджей Сапковский: «Мне пришлось искать свое русло. И я его нашел...»

В середине июня 2003 года в Санкт-Петербурге прошла 2-я международная ярмарка «Невский книжный форум». Одним из почетных гостей ярмарки стал Анджей Сапковский, создатель знаменитого фэнтезийного цикла о Ведьмаке, пользующегося популярностью не только на родине писателя, в Польше, но и в России. В ходе визита пан Анджей встретился со своими российскими коллегами, собравшимися в Центре современной литературы и книги. Писатель, прекрасно говорящий по-русски, охотно ответил на вопросы, которыми засыпали его петербуржцы…

— Пан Анджей, как получилось, что вы начали писать фантастику?

— Это довольно запутанная история. Когда-то, давным-давно, я работал во внешней торговле и вел нормальную размеренную жизнь. И вот однажды ко мне пришел сын, который всегда был человеком довольно странным. Он принес мне журнал “Fantastyka” с объявлением о конкурсе на лучший фэнтезийный рассказ. Я сказал сыну: «Подумаешь, рассказ! Даже я такой напишу». Слово за слово, мы стали держать пари, что я сочиню такую вещь, отошлю в журнал и получу первую премию. Так появился рассказ «Ведьмак». Целый год мы ждали результатов – и наконец-то в декабре моя новелла появилась на журнальных страницах. О результатах конкурса мне еще ничего не было известно, но за этот текст я получил примерно столько же, сколько зарабатывал на основной работе за месяц. Эх, где те времена!.. А потом началось то, чего я до сих пор не понимаю. Стоило появиться на свет Ведьмаку, как польские фэны начали приглашать меня на свои сборища – так называемые конвенты – в качестве почетного гостя, сажать в президиум… Они хотели, чтобы я принимал участие в каких-то совершенно непонятных мероприятиях – поначалу я не представлял, что мне там делать. Но оказалось, что фантастика – это очень интересная штука. Написав рассказ или роман, ты входишь в своеобразный мир со своими законами и принципами. С одной стороны это хорошо, с другой – не очень. Тебя все любят, все уважают, и это прекрасно. Но при этом фэны думают, что ты их собственность и должен делать то, чего они от тебя хотят. А это уже неправильно. Писатель никогда никому не принадлежит. Потому наши дороги с польским фэндомом со временем круто разошлись. Может быть, к лучшему, может быть, к худшему – не знаю, не мне это оценивать.

— Итак, вы дебютировали рассказом, потом появились отдельные романы, затем романы выстроились в цикл… Вы не считаете, что сериалы притупляют фантазию писателя? Одно дело – когда каждый раз приходится придумывать новый мир и новых героев, и совсем другое — когда повествование идет по накатанной колее…

— Да, я на самом деле начинал с рассказов. Эти рассказы я продавал в журнал “Fantastyka”, где они появлялись раз в год, в лучшем случае – два раза. И это было великое достижение: польских писателей “Fantastyka” дважды в год печатала в исключительных случаях. Главным же сквозным героем всех этих произведений, как вы знаете, был ведьмак Геральт, и мне проще простого было сложить их вместе, получив то, что американцы называют «квазироманом». Так было с первым и вторым сборниками моих рассказов. Потом я задумался. Я очень хорошо знал канон англосаксонской фантастики: там сага из пяти-шести романов – самое обычное явление. Почему же в польской фантастике нет ничего подобного? Я сел и написал такую сагу. Но, в отличие от многих англо-американских фантастов, я уже на фазе планирования сказал себе: будет пять томов, и ни книгой больше! Не будет никакого сиквела, никакого приквела. Я уважаю славянского читателя и не хочу плодить героев наподобие Лары Крофт, бегающих по каким-то катакомбам без смысла и толка. Рассказ есть рассказ, роман есть роман. Даже если это роман на пять томов, он с чего-то начинается и чем-то заканчивается. Просто я не успел рассказать эту историю в одном романе, и пришлось писать несколько частей. Но, поверьте, такого, чтобы я плутал в тумане, не зная, как будут развиваться события в следующем томе, не было.

— В России на сегодняшний день пользуются популярностью два польских писателя-фантаста – Станислав Лем и Анджей Сапковский. Как вы считаете, кто из ваших польских коллег мог бы добиться успеха на российском рынке?

— Вопрос непростой. Недругов у меня и так хватает, и если я назову две-три фамилии, то лишь приобрету новых. Так что, если позволите, я отвечу на ваш вопрос многозначительным молчанием. Пусть так и останется: Лем и Сапковский. Это и с точки зрения маркетинга очень удобно… Если говорить серьезно, то в Польше много интересных авторов. Но – извините. Я не их литературный агент, я ни копейки не получу за их продвижение на российский рынок. Пусть они сами делают то, что приходилось делать мне несколько лет назад. Вы думаете, меня вот так сразу все полюбили? Ничего подобного. Мне пришлось очень долго работать над тем, чтобы мои книги наконец-то появились в России, шла настоящая война. Ведь когда тобой интересуются иностранные издатели? Когда ты популярен на своем национальном рынке, когда тебя активно печатают, когда ты получаешь призы, занимаешь первые строчки в рейтингах разных журналов фантастики… Тогда иностранные издатели начинают задумываться: может быть, стоит напечатать его и в нашей стране? Так было со мной в Чехии, так происходило и в России. Моя задача заключалась в том, чтобы на все поступившие предложения твердо отвечать «нет, нет и нет». Слишком часто мои права нарушались в России в начале эпохи свободного книгоиздания. Мой нынешний переводчик, Евгений Вайсброт, от всех остальных отличался тем, что не удовлетворился отказом, а еще раз обратился ко мне с предложением перевести «Последнее желание» и «Меч предназначения». Причем речь тогда шла только о переводе, издательство «АСТ» заинтересовалось моими книгами позже.

— В ваших романах о Геральте часто встречаются почти не завуалированные намеки на известные исторические события, прозрачные политические аллюзии… Это случайность или сознательная позиция автора?

— Позвольте рассказать вам анекдот. Несколько лет назад я выступал в московском книжном магазине «Стожары», и мне задали примерно такой же вопрос. Я ответил точно так же, как отвечу сейчас: меня политика абсолютно не интересует, я ей не занимаюсь. Тогда они взяли мою книгу и спрашивают: а что это за королевство, которое ведет войну с другим королевством, но получает удар в спину от соседей, которые тут же захватывают часть его территории? На что, Анджей, ты этим намекаешь? На то, отвечаю я, как в 1938 году Польша вторглась на территорию Чехии… Это к тому, что я твердо намерен защищать тезис о своей аполитичности. Именно поэтому я и сочиняю фэнтези. Если я напишу, что советские бандиты в 1939 году вошли на нашу территорию, нанеся предательский удар Польше в спину, я присоединюсь к одной политической партии. Если напишу, что советские товарищи вошли, дабы защищать Польшу от немецко-фашистских захватчиков, я окажусь по другую сторону баррикады. Но когда я пишу о войне, во время которой эльфы вторглись на территорию каких-нибудь гномов, я остаюсь на нейтральной позиции.

— И это единственная причина, по которой вы выбрали именно фэнтези?

— Да нет, конечно, не единственная. Все началось с дебюта. Прежде всего, мне хотелось победить в конкурсе журнала “Fantastyka”, а согласно условиям предлагалось написать именно фэнтези. Кроме того, польским читателям надоела фантастика в духе Лема, Зайделя, Стругацких. Им надоела фантастика политическая: каждый понимает, что когда литератор пишет о зеленых людях, он имеет в виду людей красных. Чего же хотят читатели? Может быть, они действительно хотят фэнтези? А какая фэнтези бывает? Я вам отвечу как большой специалист. Это либо роман-квест, в котором герои долго-долго идут по лесам и долам, потому что им надо выбросить этот проклятый перстень в какой-нибудь вулкан. В произведениях другого типа вообще ничего не происходит – герои идут по лесам и долам, убивая всех на своем пути, пока главный персонаж не вытрет кровь с меча и не уйдет в сторону заката. Это так называемая героическая фэнтези. Есть третий тип, артурианский: берется легенда о короле Артуре – и переделывается. Я горжусь тем, что мне удалось внести в фэнтези новую струю. Когда я писал рассказ для журнала “Fantastyka”, я имел лимит в тридцать страниц. Для эпического квеста это слишком мало, героическую фэнтези я сочинять просто не хотел, а про короля Артура писали слишком многие. Пришлось срочно искать новое русло, и я это русло нашел. Я взял известную польскую сказку и сделал из нее фэнтези. Это моя находка. Получился рассказ «Ведьмак», пользовавшийся спросом. Классическая фэнтези достаточно проста: вот тебе меч, вот эльф, вот дракон… Чтобы тебя заметили, надо было придумать что-то новое. Я нашел свое русло, и мне не оставалось ничего нового, кроме как этим руслом плыть. Выбраться из него я не мог, да и не хотел. Кто знает, если бы я тогда сказал «нет, я буду писать что-то другое!» — как бы развивались события.

— На Книжном форуме в Ледовом дворце продавался ваш новый роман, вышедший на польском языке. Не могли бы вы вкратце рассказать об этом произведении?

— Моя новая книга “Narrenturm” – первый том будущей трилогии – не такая, какой читатели привыкли видеть фэнтези. Все привыкли, что действие происходит в мире, которого быть не может, как у Толкина или Ле Гуин, в этакой Стране Никогда. Между тем в фэнтези существует целый спектр жанров, и один из оттенков этой радуги – фантастика историческая. Не альтернативная история, рассказывающая о том, «что было бы, если…», а именно та, в которой события происходят на подлинном историческом фоне. Вот сами герои и то, что они делают, — фантастичны. Ну, а сюжет романа вы скоро узнаете, переводчик уже работает над этой книгой.

— Каково ваше мнение о фильме, поставленном в Польше по циклу о Ведьмаке?

— Ответить на этот вопрос я могу только одним словом, и это будет слово неприличное, хотя и краткое.

— Следите ли вы за тем, что сегодня происходит в фантастике за рубежами Польши – на Западе и в России?

— В давние времена практически не было автора фэнтези, которого бы я не читал. Когда этот клапан в Польше только приоткрыли, из него текло крайне скудно. Тогда мне очень пригодилось знание иностранных языков. Я покупал почти все фантастические книги, которые попадались в польских магазинах. Немало американской и английской фантастики я прочитал на русском, в серии «Зарубежная фантастика» издательства «Мир»: эти книги были доступны. Конечно, я тогда читал и многих русских фантастов. Но сейчас я читать почти перестал. Авторов, имена которых золотыми буквами вписаны в историю жанра, я узнал еще тогда – Джека Вэнса, Роджера Желязны… В конце 80-х, когда этих авторов начали активно публиковать на польском, каюсь, я абсолютно перестал читать русскую фантастику. На это у меня просто не было времени. Но благодаря таким энтузиастам, как Эугениуш Дембский, я знал, что происходит в России. Я даже побывал на «Росконе» — не помню, где это было, помню одно: мой врач с моей печенью очень долго меня потом укоряли. Я тогда еще зарекся, что никогда не поеду на российские коны, потому что моя печень этого не выдержит.

 

источник: "Звездная дорога", №№ 7-8, 2003 год


⇑ Наверх